Сьюзен закрыла глаза.
— Если не назовете имя, все расскажу мужу. — Айлин не собиралась этого говорить, просто не смогла подавить приступ гнева. — Вы ставите секретность выше здоровья и жизни собственного сына. Я этого не допущу!
— Пожалуйста…
— Кто отец, Сьюзен?
Сьюзен Лориман отвернулась, снова прикусила нижнюю губу. А потом тихо сказала:
— Я не знаю.
Айлин Гольдфарб растерянно заморгала. Ответ был где-то рядом, разделял их, точно пропасть, и Айлин не знала, как через нее переправиться.
— Понимаю…
— Нет, не понимаете.
— У вас был не один любовник, а несколько. Конечно, это может смутить кого угодно. И все же мы должны выяснить.
— Не было у меня никакого любовника. И уж тем более нескольких. Меня изнасиловали.
Глава 28
Майк сидел в комнате для допросов и изо всех сил старался сохранять спокойствие. Почти всю стену перед ним занимало большое прямоугольное зеркало, через которое, как он подозревал, за ним наблюдают. Остальные стены были выкрашены унылой мутно-зеленой краской, как в школьных туалетах. На полу серый линолеум.
В комнате с ним находились двое. Один сидел в уголке, опустив голову, точно провинившийся школьник. В руке авторучка, на коленях блокнот. Второй парень — офицер, показавший бляху и пистолет перед входом в клуб «Ягуар», — был черным, в левом ухе красовалась серьга в виде заклепки с бриллиантом. Он расхаживал по комнате, держа в руке незажженную сигарету.
— Я агент особого назначения Дэррил Лекру, — сказал он. — А это Скотт Дункан, связующее звено между УБН
[24]
и Федеральным прокурором. Вам зачитали права?
— Зачитали.
Лекру кивнул.
— И вы согласны говорить с нами?
— Согласен.
— Тогда, пожалуйста, подпишите отказ от права. Вот здесь.
Майк подписал. В обычных обстоятельствах ни за что бы не стал это делать. Но он знал: Мо позвонит Тиа. Та примчится сюда и станет его адвокатом. Или раздобудет ему другого. До того момента лучше держать рот на замке. Но сейчас его мало беспокоило это обстоятельство — право хранить молчание.
Лекру продолжал ходить.
— Вы знаете, из-за чего все это?
— Ни малейшего представления, — ответил Майк.
— Так-таки ни малейшего?
— Совершенно верно.
— Что вы делали сегодня в клубе «Ягуар»?
— Почему вы за мной следили?
— Доктор Бай?
— Да?
— Я курю. Вам это понятно?
Вопрос удивил Майка.
— Сигарету вижу.
— Она зажжена?
— Нет.
— Вы думаете, это доставляет мне радость?
— Откуда мне знать.
— Вот и я о том же. Я привык курить в этой самой комнате. И не потому, что хочу унизить подозреваемых, выпускать им клубы дыма в лицо, хотя иногда вытворял и такое. Нет, я курил просто потому, что мне это нравилось. Помогало расслабиться. Теперь же они напринимали все эти новые законы, и закурить здесь я уже не могу. Вы слышите, что я вам говорю?
— Слышу.
— Иными словами, закон не позволяет человеку расслабиться. И это меня беспокоит. Мне необходимо курить. Поэтому когда здесь, я сильно раздражен. Таскаю в руке сигарету, а закурить не могу. Все равно что привести лошадь на водопой и не позволять ей пить. И не думайте, мне вовсе не нужно ваше сочувствие. Но я хочу, чтобы вы поняли: находясь здесь, я на взводе. И вы уже вывели меня из терпения. — Он стукнул кулаком по столу, но голос оставался спокойным. — Я не собираюсь отвечать на ваши вопросы. Это вы должны отвечать на мои. Ясно вам?
— Возможно, мне лучше дождаться своего адвоката, — отозвался Майк.
— Круто. — Он обернулся к Дункану, сидящему в углу. — Скотт, у нас на него достаточно материала для ареста?
— Да.
— Вот и славно. Тогда так и сделаем. Засадим в кутузку на весь уик-энд. Как думаешь, когда состоятся предварительные слушания о выпуске под залог и все такое прочее?
Дункан пожал плечами:
— Где-то через несколько часов. А может, и до утра придется подождать.
Майк старался побороть панику.
— В чем меня обвиняют?
Лекру пожал плечами.
— Уж что-нибудь да найдется, обязательно. Верно, Скотт?
— Конечно.
— Вам решать, доктор Бай. До этого вы вроде бы стремились вырваться отсюда. Так что давайте начнем сначала, а там посмотрим, как пойдет игра. Что вы делали в клубе «Ягуар»?
Майк мог бы еще поспорить, но понимал: это неверный шаг. Как и ожидание Тиа. Ему нужно выбраться отсюда, причем как можно быстрее. Он должен найти Адама.
— Я искал своего сына.
Он думал, что Лекру начнет развивать эту тему, но тот просто кивнул и спросил:
— И вы были готовы вступить в драку?
— Да.
— Считая, что это поможет вам найти сына?
— Я на это надеялся.
— Придется объяснить.
— Я был в том же районе вчера вечером, — начал Майк.
— Да, нам известно.
— Вы и вчера за мной следили?
Лекру улыбнулся, в знак напоминания приподнял сигарету и выразительно выгнул бровь.
— Расскажите нам о сыне, — предложил он.
Эти знаки предупреждения очень не понравились Майку. Он терпеть не мог, когда угрожают или следят за ним, — словом, все эти штучки. Но особенно не понравилось ему, как этот тип спросил о сыне. Но опять же, какой у него выбор?
— Он пропал. И я подумал, вдруг он в клубе «Ягуар».
— И поэтому вы ходили туда вчера вечером?
— Да.
— Решили, что он может находиться там?
— Да.
Майк открыл почти все. Причин умалчивать о чем-то не было — он уже рассказал копам ту же историю еще в больнице, а затем — в полицейском участке.
— Почему вы так о нем беспокоились?
— Вчера вечером у нас были билеты на матч с участием «Рейнджерс».
— Хоккейной команды?
— Да.
— Они проиграли, вы знаете?
— Нет, не знаю.
— Хотя игра была хороша. Такая шла рубка… — Лекру снова улыбнулся. — Я один из немногих, кто уважает хоккей. Раньше любил баскетбол, но НБА меня разочаровала. Слишком уж много нечестной игры. Вы понимаете, о чем я?
