Закончив операцию, мы устало присели на скамейку. Зия распустила тесемки на марлевой повязке, и та упала ей на грудь.
– Вроде все порядке, – сказала Зия.
– Аминь, – согласился я. – Как твое вчерашнее свидание?
– До сих пор мерзкий привкус во рту. Не в буквальном смысле.
– Сочувствую.
– Мужчины такие подонки.
– Мне ли не знать.
– Я в отчаянии. Подумываю о том, чтобы снова начать спать с тобой.
– Фи, женщина, соблюдай правила.
Улыбка у Зии была ослепительная. И фигура великолепная. Ростом почти в шесть футов, скулы настолько высокие и острые, что, казалось, еще немного, и кожу пропорют.
– Когда же ты будешь снова встречаться с женщинами?
– Я встречаюсь.
– Да нет, я имею в виду встречи в постели.
– Не все же женщины такие доступные, как ты.
– Очень жаль. – Зия шутливо ущипнула меня.
Однажды мы переспали, оба понимая, что второго раза не будет. Собственно, так мы и познакомились. Это было, когда я учился на первом курсе медицинской академии. Ну да, случайное свидание. Таких свиданий у меня было предостаточно, и только два не прошли бесследно. Одно привело к катастрофе. Другое – с Зией – положило начало отношениям, которыми я всегда буду дорожить.
Было восемь вечера, когда мы наконец сняли перчатки и, погрузившись в машину Зии (крохотный «БМВ»), отправились на Нортвед-авеню за продуктами. В магазине, толкая перед собой тележки, мы переходили из секции в секцию. Зия болтала без умолку. Мне нравится ее болтовня. Она бодрит меня. В мясном отделе Зия остановилась у прилавка с деликатесами и сдвинула брови.
– Ну что там? – осведомился я.
– Ветчина «Кабанья голова».
– Ну и что?
– «Кабанья голова», – повторила Зия. – Что за гений торговли придумал такое название? Слушай, у меня идея. Давай дадим какому-нибудь из наших швов имя самого отвратительного из животных, вернее – его головы.
– Так ты же всегда эту «Голову» и берешь.
Зия задумалась:
– Ну да, похоже на то.
Мы встали в очередь к кассе. Зия выложила на транспортер покупки. Я тоже опорожнил тележку. Зазвенел кассовый аппарат.
– Проголодался? – спросила она.
Я пожал плечами:
– Да, не отказался бы что-нибудь перехватить у «Гарбо».
– Ну так пошли. – Зия вдруг перевела взгляд куда-то мне за спину и резко остановилась. – Марк!
– Да?
– Нет, показалось. – Она махнула рукой.
– Что показалось?
По-прежнему глядя мне за спину, Зия повела подбородком вперед. Я медленно повернулся и сразу почувствовал стеснение в груди.
– Я видела ее только на фотографиях, – начала Зия, – но вроде это…
Я с трудом кивнул.
Это была Рейчел.
Перед глазами у меня все поплыло. Это неправильно, так не должно быть. Умом я прекрасно понимал это. Мы порвали много лет назад. И теперь, по прошествии времени, мне бы следовало задумчиво улыбаться. Следовало бы испытывать легкую ностальгию по временам, когда я был молод и наивен. Но – ничего подобного. Рейчел стояла в десяти шагах, и на меня обрушилось прошлое. Оказывается, годы не притупили чувство, оно все еще жгло, прожигало насквозь.
– Что-то не так? – раздался голос Зии.
Я покачал головой.
Если вы считаете, что у каждого есть только одна родственная душа, только одна настоящая любовь, то поверите: рядом, через три кассовых коридора, под объявлением «Срочное обслуживание! Пятнадцать и более наименований» стояла именно такая. Моя.
– Я думала, она вышла замуж, – сказала Зия.
– Так оно и есть.
– А кольца не видно. – Зия сжала мне запястье. – Не слабо, а?
– Да, в этом городе не соскучишься.
– Знаешь, что это напоминает? – Зия щелкнула пальцами. – Ту старую дешевую пластинку, которую ты так любил проигрывать. На ней записана песенка о том, как бывшие возлюбленные случайно сталкиваются в магазине. Как, бишь, она называется?
Когда мы познакомились – мне было девятнадцать, – Рейчел меня не особенно заинтересовала. Даже не показалась симпатичной. Но как скоро выяснилось, мне нравятся женщины, которые открываются не сразу. Появляется такая, ничего вроде собой не представляет, а несколько дней спустя вдруг скажет что-нибудь или голову как-то повернет, и – все, пиши пропало. Словно под автобус угодил.
И вот сейчас у меня было точно такое же ощущение. Рейчел изменилась, но не сильно. Годы слегка обострили черты, неброская красота сделалась более определенной, но, как ни парадоксально, и более нежной. Рейчел похудела. Темные, с синеватым отливом, волосы были стянуты в конский хвост. Большинство мужчин любят свободные женские прически. Но мне всегда нравилось, когда волосы подобраны – тогда скулы и шея бросаются в глаза, особенно если они такие, как у Рейчел. Сейчас на ней были джинсы и серая блузка. Ресницы опущены, на лице столь знакомое мне сосредоточенное выражение. Она пока не замечала меня.
– «Опять как в старину», – сказала Зия.
– Что?
– Да я все про песенку о возлюбленных, встретившихся в магазине. Ее пел Дэн-как-там-его. «Опять как в старину» – название.
Рейчел извлекла из бумажника двадцатидолларовую купюру, протянула кассиру, подняла взгляд – и увидела меня.
Затрудняюсь описать, как переменилось ее лицо. Во всяком случае, удивления на нем не возникло. И радости тоже. Быть может, страх. Быть может, равнодушие. В точности не скажу. И не скажу, сколь долго мы простояли, глядя друг на друга.
– Может, мне лучше уйти? – предложила Зия.
– А?
– Вдруг она подумает, что я твоя девчонка и что шансов у нее – ноль?
Кажется, я улыбнулся.
– Марк.
– Да?
– Ну и видок у тебя. Стоишь, словно пыльным мешком огретый. Даже жутко.
– Спасибо.
Я ощутил спиной толчок ладонью.
– Иди поздоровайся.
Мои ноги пришли в движение, хотя не припомню, чтобы мозг отдавал такую команду. Дождавшись, пока кассирша положит ее покупки в бумажный мешок, Рейчел сделала шаг в мою сторону и попыталась улыбнуться. Улыбка у нее всегда была удивительная, из тех, что заставляют думать о поэзии и весеннем половодье. Но сейчас она улыбалась иначе. Напряженно. Болезненно. «Интересно, – подумал я, – не хочет или уже не умеет? Неужели накал ослаб и никогда прежним не будет?»
Мы остановились в шаге друг от друга, будто прикидывая, что требуется – объятия, поцелуи, рукопожатия? В конце концов, не случилось ни того, ни другого, ни третьего. Я просто застыл на месте, ощущая боль каждой клеточкой тела.
