Я не спорил. Какие только шутки не выделывали тогда в летних лагерях. Помнится, одного парня прямо на кровати вынесли в лес. Он проснулся утром — один, под открытым небом, в ужасе. Или на спящего наставляли луч фонаря. Потом трясли за плечо и кричали: «Уйди с рельсов», — а затем смотрели, как бедняга падал с кровати. Двое задир называли других парней гомиками. Однажды ночью, когда они крепко спали, мы перенесли одного в кровать к другому и раздели обоих догола. Утром они проснулись в одной кровати. И как-то сразу перестали обзываться.
Поэтому завести динамистку в лес, связать и оставить там на какое-то время… меня это не удивило.
— А потом все пошло не так, — продолжила миссис Перес.
Я ждал. Слеза скатилась по ее щеке. Она порылась в сумочке, достала бумажную салфетку. Вытерла глаза, борясь со слезами.
— Уэйн Стюбенс достал нож.
Думаю, при этих словах мои глаза широко раскрылись. Я буквально увидел эту сцену. Увидел их всех в лесу, увидел изумление на их лицах.
— Видите ли, Марго сразу поняла, что происходит. Она подыгрывала им. Позволила Джилу связать ее. Потом начала насмехаться над моим сыном. Заявила, что он не знает, как вести себя с настоящей женщиной. Это оскорбление женщины бросают мужчинам испокон веков. Но Джил ничего ей не сделал. Да и что он мог? Но неожиданно Уэйн выхватил нож. Поначалу Джил думал, это тоже шутка. Чтобы еще сильнее напугать Марго. Уэйн, однако, не собирался ее пугать. Он подошел к Марго и перерезал ей горло от уха до уха.
Я закрыл глаза. И все так явственно увидел: острое лезвие взрезает нежную кожу, хлещет кровь, жизненная сила покидает тело. Подумал об этом. Когда Марго Грин убивали, я находился в нескольких сотнях ярдов от нее, занимался любовью с моей девушкой. И это было, наверное, самым ужасным.
— На мгновение все застыли. Просто стояли вокруг. Потом Уэйн улыбнулся и сказал: «Спасибо за помощь».
Я нахмурился, но, наверное, начал кое-что понимать. Камилла заманила Марго в лес, Джил ее связал…
— По словам Джила, они видели — Уэйну понравилось то, что он сделал, по тому, как он смотрел на тело Марго. Он вошел во вкус. Двинулся на них. И они побежали. Кинулись в разные стороны. Уэйн бросился за ними. Джил бежал и бежал куда глаза глядят. Я не знаю, что произошло потом. Но можно догадаться. Уэйн догнал Дуга Биллингэма. Убил его. Но Джил сумел убежать. Как и ваша сестра.
Вернулась медсестра:
— Извините, мистер Коупленд, но я должна измерить вам давление и сосчитать пульс.
Я кивнул, разрешая ей войти. Мне требовалось время, чтобы перевести дух. Я чувствовал, как сердце бухает в груди. Опять. И мне следовало успокоиться, если я не хотел, чтобы меня оставили на больничной койке до скончания веков.
Медсестра делала все быстро и при этом молчала. Миссис Перес оглядывала палату, словно только что сюда вошла и еще не поняла, где находится. Я испугался, что она вновь замкнется в себе.
— Все хорошо, — заверил я ее.
Она кивнула.
Медсестра закончила.
— Этим утром вас выпишут, — сообщила она.
— Отлично.
Она сухо мне улыбнулась и оставила нас одних. Я ждал продолжения. Миссис Перес не заставила себя долго ждать.
— Джил, конечно же, перепугался до смерти. Как и ваша сестра. Вы можете себе это представить. Вы должны взглянуть на ситуацию их глазами. Они были такие юные. Их едва не убили. На их глазах зарезали Марго. Но больше всего их тревожили слова Уэйна «спасибо за помощь». Вы понимаете?
— Он превратил их в соучастников.
— Да.
— И как они поступили?
— Спрятались. Не давали о себе знать больше двадцати четырех часов. Ваша мать и я ужасно волновались. Мой муж был дома, в Ирвингтоне. Ваш отец работал в лагере. Но он вместе с остальными прочесывал лес. Ваша мать находилась со мной, когда раздался звонок. Джил знал номер телефона-автомата,
[53]
который стоял на кухне лагеря. Он звонил трижды, но трубку снимала не я. И только через сутки после их исчезновения я подошла к телефону.
— Джил рассказал вам, что случилось?
— Да.
— Вы сообщили моей матери?
Она кивнула. Картина прояснилась.
— Вы попытались прижать к стенке Уэйна Стюбенса?
— В этом не было необходимости. Он уже говорил с вашей матерью.
— И что он сказал?
— Ничего конкретного. Но объяснил, что на эту ночь у него стопроцентное алиби. Представьте, мы и так все знали. Матери — они такие.
— Что вы знали?
— Брат Джила, Эдуардо, отбывал срок. У Джила тоже были нелады с полицией — он с приятелями угнал автомобиль. Ваша семья была бедной, моя — тоже. На веревке остались отпечатки пальцев. Полиция задалась бы вопросом, зачем ваша сестра увела Марго Грин в лес. Уэйн уже избавился от компрометирующих его улик. Он был богат и мог позволить себе нанять лучших адвокатов. Вы — прокурор, мистер Коупленд. Вот и ответьте мне: если бы Джил и Камилла сдались властям, кто бы им поверил?
Я закрыл глаза.
— И вы велели им прятаться и дальше?
— Да.
— Кто подложил их одежду, запачканную кровью?
— Я. Встретилась с Джилом. Он по-прежнему оставался в лесах.
— Вы видели мою сестру?
— Нет. Это он дал мне одежду. Порезал руку. Приложил к ране рубашку. Я велела ему скрываться, пока мы не придумаем план, как действовать дальше. Мы с вашей матерью пытались найти способ вывести полицию на след убийцы, но ничего в голову не приходило. Шли дни. Я знала, чего ждать от полиции. Даже если бы они нам поверили, Джил все равно считался бы соучастником. Как и Камилла.
Я подумал еще об одном обстоятельстве.
— У вас был сын-инвалид…
— Да.
— И вам требовались деньги, чтобы обеспечить ему должный уход. И чтобы отправить Гленду в хороший университет. — Я встретился с ней взглядом. — Когда вы поняли, что судебный иск может принести вам кругленькую сумму?
— Поначалу мы об этом не думали. Мысль подать иск пришла позже, когда отец Биллингэма начал кричать о том, что мистер Силверстайн не обеспечил безопасность его сына.
— И вы ухватились за эту возможность.
Миссис Перес заерзала на стуле.
— Мистеру Силверстайну следовало получше следить за ними. Тогда они не ушли бы в лес. В этом он виноват. Да, я решила воспользоваться этим, как и ваша мать.
Голова у меня пошла кругом. Мне потребовалось время, чтобы свыкнуться с этим откровением.
— То есть мои родители знали, что моя сестра жива?
