Джек Лоусон припарковался и вышел. Невдалеке стояла другая машина. Наверняка подружка Лоусона. Странное место для романтических свиданий, но о вкусах не спорят. Джек посмотрел вправо-влево и зашагал к небольшой купе деревьев. Черт, придется топать пешком.
Рокки опустил бинокль и с трудом выбрался из «селики». Он был в семи-восьми десятках ярдов от Лоусона и не хотел подходить ближе. Присев на корточки, он снова поднес бинокль к глазам. Лоусон остановился, обернулся и…
Это еще что?
Рокки быстро перевел бинокль вправо. Слева от Лоусона стоял мужчина. Рокки покрутил колесико, настраивая резкость, приближая изображение. Незнакомец был одет в штаны и майку в стиле милитари. Невысокий, но очень крепкий, что называется, квадратного телосложения. Качок, решил Рокки. Человек, по виду китаец или кто они там, стоял совершенно неподвижно, как каменный.
По крайней мере несколько секунд.
Нежным, почти любовным жестом китаец положил руку на плечо Лоусона. На долю секунды Рокки даже подумал, что нарвался на свидание гомиков. Но то, что произошло дальше, его сразу разубедило, развеяв буквально все сомнения.
Джек Лоусон рухнул на землю, как марионетка, у которой перерезали нити.
Рокки подавил судорожный всхлип. Секунду китаец смотрел на распростертое тело, затем нагнулся и подхватил Лоусона за… черт, похоже, он поднял его за шею. В смысле за шкирку, как щенка или котенка.
Ничего себе, озадаченно подумал Рокки, об этом лучше доложить.
Без малейших видимых усилий китаец потащил Лоусона к машине одной рукой, словно это был не здоровяк с брюшком, а кейс или сумка. Рокки потянулся за сотовым…
Черт, он оставил его в «тойоте».
О'кей, ладно, соображаем быстро. Машина, на которой приехал китаец, — «хонда-аккорд», с номерами Нью-Джерси. Рокки пытался запомнить номер, а китаец между тем открыл багажник и затолкал туда Лоусона, словно мешок с бельем для прачечной.
Вот черт, теперь-то что делать?
Полученные инструкции Рокки хорошо помнил — не вмешиваться. Сколько раз он это слышал — что бы ни происходило, не вмешивайся, только наблюдай.
И сейчас он не знал, что делать.
Ехать за «хондой»?
Не пойдет. Джек Лоусон в багажнике. Рокки не знал Лоусона и мог только догадываться, почему за ним установили слежку, — скорее всего жена заподозрила в неверности. Но одно дело — проследить и доказать наличие интрижки, и совсем другое…
На Лоусона совершено нападение. Да что там, его конкретно запер в багажнике какой-то накачанный Джеки Чан. Так неужели Рокки должен и здесь остаться в стороне и дать мужику загнуться?
Да перебьется узкоглазый!
Что бы Рокки ни делал, кем бы ни стал, он не собирался бросать Лоусона на произвол судьбы. А если «хонда» быстро скроется или в багажнике не хватит воздуха? Что, если Лоусон серьезно травмирован и сейчас умирает?
Необходимо что-то делать.
Позвонить в полицию?
Китаец захлопнул багажник и пошел к водительскому месту.
Слишком поздно кому-то звонить. Надо действовать самому.
Рокки был шесть футов четыре дюйма ростом и весил двести шестьдесят фунтов, причем состоял сплошь из каменно-крепких мышц. Он был профессиональный боец — не боксер для показухи, не фальшивый, постановочный рестлер. Сейчас у него не было оружия, но ему не раз приходилось справляться без ствола.
Рокки с места перешел на бег.
— Эй! — крикнул он. — Эй, ты! А ну стой!
Китаец — подбежав поближе, Рокки разглядел, что его противник очень молод, даже не парень, а почти мальчишка, — поднял голову. Выражение его лица не изменилось. Он просто смотрел, как Рокки к нему бежит. Не шевелился, не пытался сесть в машину и уехать. Он терпеливо ждал.
— Эй!
Китаец стоял неподвижно.
Рокки остановился в ярде от него. Их глаза встретились. Рокки не понравился этот взгляд. Его противниками в футболе порой были самые настоящие психи. На боях без правил Рокки попадались реальные садисты. Он не раз смотрел в глаза явных пациентов лечебницы для душевнобольных, которым нравилось причинять боль другим. Но здесь было что-то другое — Рокки словно смотрел в глаза мертвецу или неживому объекту. Камню, что ли. В узких глазах не было ни страха, ни жалости, ни мысли.
— Что вы хотели? — спросил китаец.
— Я все видел. Выпусти мужчину из багажника!
Парень кивнул:
— Да-да, конечно.
И посмотрел на багажник. Рокки невольно проследил за его взглядом. И в эту секунду Эрик Ву нанес удар.
Самого движения Рокки не заметил. Ву молниеносно присел, чуть развернув бедра, словно скрученная пружина, и как будто выстрелил рукой, нанеся Рокки удар под ребра — снизу и сзади. Рокки не впервые было получать по почкам — ему доставалось от здоровяков вдвое выше низкорослого китайца, но сейчас он буквально задохнулся от боли — под ребра словно вошла кувалда.
Он болезненно крякнул, но устоял на ногах. Ву шагнул вперед и с силой ткнул Рокки в печень — по ощущениям, чем-то похожим на шампур. Внутри что-то словно взорвалось болью.
Рот открылся, но крика не последовало. Рокки рухнул на землю. Ву опустился рядом. Последнее, что Рокки увидел в своей жизни, было лицо Эрика Ву, спокойное и безмятежное, и почувствовал, как китаец подсунул маленькие руки ему под ребра.
Лоррейн, мелькнуло в голове Рокки. А затем все оборвалось.
Глава 5
Проснувшись от собственного крика, Грейс резко села в постели. В коридоре по-прежнему горел свет, в дверном проеме маячила темная фигура, но это был не Джек.
Она проснулась, хватая ртом воздух. Это сон. Грейс это знала. В глубине души она каждый раз понимала, что это всего лишь сон. Кошмар приходил и раньше, много раз, к счастью, длился недолго. Скоро можно юбилей отмечать, устало подумала она.
Грейс пыталась успокоиться. Ничего страшного не произошло. Сон всегда начинался и заканчивался одинаково. Интересное происходило в середине.
Во сне Грейс оказалась в старой «Бостон-Гарден» у самой сцены, от которой ее отделял невысокий, по пояс, стальной барьер — на улице к таким цепью пристегивают велосипеды. На него Грейс и облокотилась.
Из динамиков звучали «Бледные чернила». Это было невозможно — концерт еще не начался. «Бледные чернила» были хитом группы Джимми Экса, хитом года, и теперь часто исполняемым по радио. В «Бостон-Гарден» это была не запись, живое исполнение — в паузе. Если страшный сон считать чем-то вроде фильма, то «Бледные чернила» можно назвать саундтреком.
Стоял ли рядом с ней Тодд Вудкрофт, ее тогдашний бойфренд? Иногда Грейс снилось, что она держит его за руку, хотя между ними никогда не было подобных трогательных отношений, а затем, когда становилось страшно, холода под ложечкой добавляло ощущение его ускользающей руки. В реальности Тодд был рядом с ней. Во сне — лишь иногда. Сегодня — нет. Сегодня ночью он скрылся и не пострадал. Она никогда не винила его за то, что с ней произошло, — он ничего не мог поделать. Тодд не навещал ее в больнице — Грейс и это простила ему. Их студенческий роман дышал на ладан, отчего-то не перейдя в крепкую дружбу. Кому нужны разборки на этом этапе? Кому придет в голову торжественно расставаться с девушкой, которая лежит на больничной койке? Так лучше для обоих, решила Грейс, предоставив событиям идти своим чередом.
