Джимми покачал головой:
— Мне ничего об этом не известно.
— По-вашему, это одно большое совпадение?
— Вряд ли, — признал Джимми. — Может, они испугались, что правда откроется. Вы же помните, что творилось в первые месяцы, — все жаждали крови. Их могли пересажать, а то и чего похуже.
— А вы, Джимми?
— Что — я?
— Почему вы молчали столько лет?
Рокер не ответил.
— Если вы сейчас сказали мне правду, вашей вины в случившемся нет. На вас совершили нападение. Отчего вы не рассказали все полиции?
Он задумался, вздохнул и попытался начать снова:
— Дело не только во мне, но и в Гордоне Маккензи. Если бы прошел слух, что именно он выстрелил первым, представляете, что бы с ним сделали?
— Так это вы, значит, Гордона Маккензи прикрывали столько лет?
Рокер промолчал.
— Почему, Джимми, почему вы ничего никому не сказали? Почему просто исчезли со сцены?
Глаза Джимми забегали.
— Слушайте, я вам уже все рассказал, что знал. И теперь поеду домой.
Грейс подвинулась ближе:
— Потому что вы все-таки украли эту песню.
— Что?! Нет!
Но Грейс уже все поняла.
— Вот почему вы считали себя виновным! Не присвой вы чужое, ничего бы и не случилось.
Джимми упрямо покачал головой:
— Все было не так.
— Поэтому вы и сбежали! А вовсе не потому, что упились перед концертом. Песня, сделавшая вас знаменитым, не ваша. Вы услышали выступление «Аллоу» в Манчестере, песня вам понравилась, и вы ее просто украли!..
Джимми мотал головой, но это скорее выражало его отчаяние.
— Там всего-то и было кое-что общее…
Грейс пронзила новая мысль.
— Как далеко вы зашли бы, чтобы сохранить это втайне, Джимми? — Тот растерянно поднял голову. — После давки «Бледные чернила» стали еще популярнее, альбом продавался миллионными тиражами. Кому достались деньги?
— Грейс, вы ошибаетесь!
— Вы давно знаете, что я вышла замуж за Джека Лоусона?
— Что?! Нет!
— Вы поэтому и приходили ко мне в тот вечер? Пытались выяснить, что мне известно?
Джимми качал головой. Слезы текли у него по щекам.
— Это неправда, я никому не хотел навредить!
— Кто убил Джери Дункан?
— Мне об этом ничего не известно!
— Она решила все рассказать? Так? А через пятнадцать лет вы пытались убрать Шейлу Ламберт, она же Джиллиан Додд, но ее защитил муж! Она тоже собиралась открыть рот, узнав, что вы вернулись?
— Я лучше пойду…
Грейс заступила ему дорогу.
— Вы не можете снова сбежать! Вы и так полжизни в бегах.
— Да знаю я, — упавшим голосом проронил Джимми. — Мне-то это лучше всех известно.
Он протиснулся мимо Грейс и выбежал на улицу. Грейс хотела было закричать: «Стой! Держи его!» — но вряд ли охранник — он беспечно что-то насвистывал — мог кого-то сейчас задержать. Джимми был уже на улице и почти скрылся из виду. Прихрамывая, она поспешила за ним.
Три выстрела прорезали ночь, и тут же завизжали покрышки. Медсестра уронила журнал и схватилась за телефонную трубку. Охранник прекратил свистеть и бросился к дверям. Грейс прибавила шагу.
Выйдя на улицу, она увидела: темная машина сбила легкий шлагбаум и растворилась в темноте. Грейс не рассмотрела, кто находился за рулем, но, кажется, догадалась. Охранник склонился над распростертым на асфальте телом. Мимо Грейс, едва не сбив ее с ног, пробежали двое врачей, но было слишком поздно.
Пятнадцать лет спустя Бостонская давка все-таки забрала самую ловкую из своих жертв.
Глава 52
«Видимо, нам не суждено знать всю правду, — думала Грейс. — А может, правда не самое главное».
Многие вопросы так и останутся без ответа — почти все участники событий мертвы.
Джимми Экс, он же Джеймс Ксавье Фармингтон, скончался в результате трех огнестрельных ранений в грудь.
Уэйд Ларю был найден мертвым неподалеку от автобусного терминала Порт-Офорити в Нью-Йорке менее чем через сутки после освобождения. Его убили выстрелом в голову в упор. Важной уликой стали показания репортера «Нью-Йорк дейли ньюс» — тот следил за Ларю, когда тот покидал пресс-конференцию в отеле «Краун-плаза». По его словам. Ларю и с ним еще какой-то человек сели в черный седан и уехали. По описанию человек походил на Крама. Живым Ларю больше никто не видел.
Никого не арестовали, но ответ казался очевидным.
Грейс понимала Карла Веспу: прошло пятнадцать лет, и все эти годы его сын мертв. Для Веспы ничто не изменилось. Время не имело значения.
Капитан Перлмуттер пытался завести на него дело, но Веспа отлично умел заметать следы.
После убийства Джимми Экса в больницу приехали Перлмуттер и Дункан. Грейс им все рассказала, скрывать более было нечего. Перлмуттер, между прочим, упомянул о надписи «Шейн Олуорт», что была нацарапана на бетонном полу подвала.
— И что это значит? — спросила Грейс.
— Эксперты еще не закончили свой отчет, но, возможно, в том подвале держали не только вашего мужа.
Логично, подумала Грейс. Спустя пятнадцать лет все вернулось на круги своя. Вернулись все, кто был на фотографии.
В четыре утра, когда Грейс была в своей палате, дверь открылась. Было темно. Человек, силуэт которого темнел на фоне полуосвещенного коридора, неслышно прошел в палату. Видимо, вошедший думал, что она спит. Минуту Грейс молчала. Подождав, пока гость усядется на стул, как пятнадцать лет назад, она произнесла:
— Здравствуйте, Карл.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Веспа.
— Это вы убили Джимми Экса?
Возникла долгая пауза. Тень на стуле не двигалась.
— В том, что произошло, виноват только он сам, — сказал наконец Веспа.
— Это как посмотреть.
Лицо Веспы оставалось в непроницаемой темноте.
— Ты различаешь слишком много оттенков серого.
Грейс попыталась сесть, но поломанные ребра этого не одобрили.
— Как вы узнали о Джимми?
— От Уэйда Ларю, — отозвался Веспа.
— Вы и его убили.
— Ты собираешься сыпать обвинениями, Грейс, или хочешь услышать правду?
Она хотела спросить, только ли правды добивался Веспа, но заранее знала ответ. Правды никогда не бывает достаточно. Мести и справедливости не может быть слишком много.
