Мэтт и сам не знал, как все это воспринимать. Но в голосе Оливии слышалась фальшь.
– Когда возвращаешься?
– В пятницу.
– Я за тобой приеду.
– А как же работа?
– Ничего такого, что не подождет.
– Но, – промолвила она, понизив тон, – ведь завтра четверг, твой музейный день?
Мэтт забыл об этом.
– Ты не можешь пропустить.
За три года он не пропустил ни разу. Долгое время Мэтт никому не рассказывал о своих встречах в музее по четвергам. Люди просто не поняли бы. То была его особая привязанность, построенная на чувстве долга и окутанная ореолом таинственности. Эти встречи слишком важны для него.
– Могу и отменить.
– Ты не должен, Мэтт. Сам знаешь.
– Могу вылететь прямо сейчас и…
– Но какая необходимость? Я все равно послезавтра уже буду дома.
– Не хочу больше ждать.
– Мэтт, я буду очень занята. А теперь мне надо бежать. Поговорим об этом позже, ладно?
– Оливия!
– До пятницы, – промолвила она. – Люблю тебя. – И отключила телефон.
Глава 10
– Дядя Мэтт?
Пол с Итоном разместились сзади в полной безопасности. Минут пятнадцать Мэтт прилаживал там специальные детские сиденья. Какой только идиот изобрел эти чертовы штуковины?
– Что, друг?
– Знаешь, что сейчас продают в «Макдоналдсе»?
– Я же сказал. Ни в какой «Макдоналдс» мы не поедем.
– Да помню я, помню. Просто так сказал.
– Ага.
– Так ты знаешь, что теперь продают в «Макдоналдсе»?
– Нет, – ответил Мэтт.
– Вышла новая серия «Шрека».
– Да.
– Так вот, у них там игрушки из «Шрека», – сказал Пол.
– Он хочет сказать, что в «Макдоналдсе», – уточнил Итон.
– Правда?
– И между прочим, бесплатно.
– Бесплатно ничего не бывает, – усмехнулся Мэтт.
– А там бывает. В «Счастливый час».
– Где цены сумасшедшие.
– Сума… что?
– Короче, в «Макдоналдс» мы не едем.
– Да мы знаем, знаем.
– Мы просто так сказали.
– Просто у них бесплатные игрушки.
– Из нового фильма про Шрека.
– А помнишь, как мы первый раз ходили смотреть «Шрек», дядя Мэтт?
– Помню, – ответил он.
– Мне нравится Осел, – произнес Итон.
– Мне тоже, – согласился Мэтт.
– Как раз Осла там и дают на этой неделе.
– В «Макдоналдс» мы не поедем.
– Потому что китайский ресторан тоже хороший, – заметил Пол.
– Да. Я люблю свиные ребрышки.
– И пельмени.
– А мама любит стручковую фасоль.
– Ага. А ты ведь не любишь стручковую фасоль, верно, дядя Мэтт? Просто терпеть не можешь.
– Зато вам она полезна.
Итон обернулся к брату:
– Это значит «нет».
Они приехали в «Китай», старомодный ресторан с ретро-классикой в виде традиционных пельменей и бараньих ребрышек, кабинками из потрескавшегося пластика и сурового вида женщиной, которая сидела за главной стойкой и не сводила глаз с жующих посетителей, словно опасаясь, что те могут прихватить с собой столовые приборы.
Еда была жирная, но здесь так положено. Мальчики слопали много. В «Макдоналдсе» они поклевывали пищу. Съедали по половинке гамбургера в лучшем случае и с полдюжины ломтиков жареного картофеля. Здесь же чуть ли не тарелки вылизывали. Китайские рестораны пользовались бы еще большей популярностью, если бы там раздавали игрушки в виде персонажей из фильмов.
Итон, как всегда, был очень оживлен. Пол вел себя сдержанно. Воспитывались они одинаково, гены у обоих те же, но были совсем не похожи. Итон – живчик. Ни секунды не мог посидеть спокойно. Подвижный, не слишком аккуратный, обаятельный. Пол хоть и заводился иногда, но держал себя в рамках. Расстраивался, допустив любую ошибку. Был задумчив, очень спортивен и любил обниматься.
Природа всегда берет верх над воспитанием.
По дороге домой они заглянули в кафе «Молочная королева», где Итон заказал столько мягкого ванильного мороженого, что не в силах был доесть. Притормозив около лужайки, Мэтт с удивлением отметил, что Марша еще не вернулась. Он впустил мальчиков в дом – ключ у него был – и сразу отправил их в ванную комнату. Было восемь часов вечера.
Мэтт включил телевизор на эпизоде из «Чудаков родителей», довольно смешно, но только для взрослых, а затем, используя всю силу убеждения, уговорил племянников подняться наверх и лечь спать. Итон боялся темноты, и Мэтт включил ему ночник.
Он снова взглянул на часы. Половина девятого. Он был не против посидеть с ребятами и дольше, но начал волноваться. Мэтт двинулся в кухню. Последние произведения изобразительного искусства, созданные Полом и Итоном, висели на дверце холодильника, прикрепленные специальными магнитами. Были здесь и фотографии в акриловых рамках, но они всегда держали плохо. И половина снимков уже выпадала. Мэтт аккуратно поправил их, вставил в рамочки.
На холодильнике – слишком высоко, ребятам не дотянуться, да и почти не различить – стояли две фотографии Берни. Мэтт замер и долго смотрел на снимок брата. Потом отвернулся и снял телефонную трубку. Решил позвонить Марше на мобильный. Она ответила сразу:
– Мэтт? Как раз собиралась звонить тебе.
– Привет.
– Вы уже дома?
– Да. Мальчишки вымыты и в постели.
– Ты у меня молодец.
– Спасибо.
– Нет, это тебе спасибо.
Они оба умолкли.
– Хочешь, чтобы я побыл с ними еще немного? – спросил Мэтт.
– Если это удобно.
– Без проблем. Оливия до сих пор в Бостоне.
– Спасибо тебе, – произнесла Марша каким-то странным тоном.
Мэтт насторожился.
– Когда собираешься быть дома?
– Мэтт…
– Да?
– Я тебе наврала.
Он промолчал.
– Ни на какую школьную встречу я не ходила.
Мэтт ждал продолжения.
– У меня свидание. Должна была сказать тебе раньше. – Марша понизила голос. – Это не первое наше свидание.
Мэтт покосился на снимок брата на холодильнике.
