Майрон снова услышал шум, но теперь значительно дальше. Он рискнул оглянуться. У полицейских был мощный фонарь, но слишком уж сильно он от них оторвался. Отлично. Не останавливаясь, Майрон ухитрился вытащить из кармана смартфон и набрал номер Уина.
— Излагай.
— Мне нужна машина, — сказал Майрон.
Он в двух словах объяснил ситуацию. Уин слушал не перебивая. Майрону не было нужды говорить, где он. С помощью навигатора Уин и без того определил его местоположение. Надо просто найти укрытие и ждать его. Дав Майрону договорить, Уин скомандовал:
— Ты сейчас примерно в сотне ярдов к западу от шоссе один. Двигай на север, и скоро попадешь в район розничной торговли. Лавок там полно, так что где-нибудь спрячешься. А я пошлю машину, она подберет тебя и отвезет в аэропорт.
28
Майрон отыскал еще открытую булочную. Густой аромат кондитерских изделий напомнил ему, что он с утра ничего не ел. Майрон заказал кофе и пару бутербродов и сел у окна, рядом с боковой дверью — вдруг уходить придется срочно. Место было удобное, все видно, в том числе и подъезжающие к стоянке машины. Если одной из них окажется полицейский джип, ему не составит никакого труда исчезнуть в мгновение ока. Майрон отхлебнул кофе и надкусил бутерброд. Он задумался об отце. Ел отец всегда быстро, очень быстро. В давние времена он, бывало, по субботам брал его с Брэдом в закусочную Сеймура и заказывал на завтрак тарелку жареной картошки и взбитые сливки. Иногда еще покупал пачку бейсбольных карточек. Мальчики садились на табуретки и начинали их перебирать, а отец всегда становился у стойки, как будто так и надо. Когда приносили картошку, он опирался на стойку и поглощал еду буквально в один прием. Толстым отец никогда не был, но всегда оставался по ту сторону того, что называется «здоровым весом».
Может, отчасти дело и в этом? Как бы все обернулось, питайся он правильно? Что, если бы отец больше зарабатывал, у него была не такая нервная работа, а сын не занимался делами, которые не давали отцу заснуть всю ночь? Что, если бы он не выскочил из дома на защиту того же самого сына?
Довольно.
Майрон снова сунул в уши наушники и позвонил главному следователю графства Лорен Мьюз. Дождавшись ответа, он лаконично бросил:
— У меня проблема.
— А именно?
— У тебя есть какие-нибудь связи в Эдисоне, Нью-Джерси?
— Это графство Миддлсекс. А моя территория — Эссекс и Гудзон. Но вообще-то да, есть.
— Там сегодня вечером стреляли.
— Это точно?
— В принципе это мог быть я, стрелял в порядке самозащиты.
— В принципе?
— Разговор неофициальный, я не хочу, чтобы это было использовано против меня.
— Знаю я вас, адвокатов. Выкладывай.
Майрон еще не закончил рассказ, как к булочной плавно подкатил черный лимузин, на окне которого было написано: «Дом Делюз». Не прекращая разговора, Майрон поспешил наружу и нырнул на заднее сиденье. Водитель поздоровался. «Привет», — невнятно буркнул в ответ Майрон и указал на наушники, давая тем самым понять, что, с одной стороны, он важная шишка, а с другой — занят телефонным разговором.
— Ну и что мне со всем этим делать? — уныло осведомилась Лорен Мьюз.
— Проинформируй своих знакомых.
— О чем именно? Что со мной связался стрелявший и что ему пока не хотелось бы иметь дело с законом?
— Что-нибудь в этом роде.
— А когда ты удостоишь нас своим присутствием? — поинтересовалась Лорен.
— Скоро.
— Звучит утешительно, все будут очень довольны.
— Мне просто хочется избавить этих ребят от головной боли.
— Ты можешь это сделать, явившись прямо сейчас.
— Не могу.
Молчание. Затем Мьюз спросила:
— Это как-то связано со смертью Сьюзи?
— Думаю, да.
— По-твоему, те, кто жил в трейлере, поставляли ей наркотики?
— Не исключено.
— Ты по-прежнему считаешь, что это было убийство?
— Вполне возможно.
— И последний вопрос: ты что, рассчитываешь немного подстегнуть меня, посвящая во все это?
Майрон прикинул: а может, стоит бросить Мьюз кость, рассказав о визите Сьюзи к Китти, и о том, что одноразовый сотовый, с которого Сьюзи звонила незадолго до смерти, принадлежал его свояченице, — но сразу понял, к чему это приведет. К новым вопросам, возможно, к поездке в медицинский центр «Каддингтон». Отбросив эту мысль, он ответил вопросом на вопрос:
— У тебя не появилось каких-нибудь новых свидетельств в пользу того, что это была не просто передозировка?
— Ясно-ясно, — протянула Мьюз. — Я тебе подкидываю все больше и больше, а ты мне в ответ ничего. Все за ничто.
— Да мне самому ничего не известно.
— Вечно ты напускаешь туману, Майрон. Впрочем, в данный момент меня это не волнует. В ответ же на твой вопрос могу сказать, что ничего, ни капли того, что могло бы вызвать подозрения относительно причин смерти Сьюзи Ти, не появилось. Доволен?
— Честно говоря, нет.
— Так где ты сейчас? — спросила Мьюз.
— Ты что, всерьез? — насупился Майрон.
— Не хочешь говорить?
— Не хочу.
— Стало быть, доверяешь мне только до определенной черты?
— Как слуга закона ты обязана сообщить все, о чем я тебе говорю, — возразил Майрон. — Но как ты можешь докладывать то, о чем тебе неизвестно?
— Как насчет того, чтобы сказать мне, кто жил в трейлере? Ведь я все равно узнаю.
— Нет, этого я тебе не скажу, но… — Эту кость он ей бросит, даже вопреки данному обещанию.
— Но?..
— Возьми ордер на арест некоего Джоэла Фишмена, учителя средней школы в Риджвуде. Он торгует наркотиками. — Майрон обещал старине Крашу, что не заложит его, но если грозишь пистолетом в стенах школы… Тут уж, Джоэл, извини, не до игр в благородство.
Выложив все, что ему было известно о Фишмене, Майрон отключился. В больничном корпусе сотовая связь не допускалась, так что он позвонил в администрацию клиники. Там ему дали другой номер, затем еще один, пока наконец Майрон не добрался до дежурной сестры, которая согласилась проверить записи, после чего сообщила, что ничего нового о состоянии его отца в них не содержится. Потрясающе.
Лимузин подъехал прямо к самолету. Никакой тебе регистрации багажа, никаких посадочных талонов, никакой очереди на досмотр, когда стоящий впереди, несмотря на сорок семь предупреждений, забывает вынуть из кармана мелочь, и металлоискатель начинает звенеть как сумасшедший. Когда летаешь частным самолетом, подъезжаешь прямо к трапу, поднимаешься, и вот ты уже в воздухе.
