Близнецов можно было считать покойниками сразу при появлении Уина.
Хуже всего было то, что Майрон больше не переживал. Он просто перестал об этом задумываться. И когда это произошло, когда он осознал, что убивать таких негодяев — благое дело, когда их глаза перестали ему сниться по ночам, вот тогда он понял, что пора завязывать. Спасая людей на тонкой грани между добром и злом, он каждый раз терял частичку своей души.
А может, и не терял.
Может, балансируя на этой грани и видя то, что находится по другую сторону, начинаешь лучше понимать, в каком ужасном мире мы живем. Миллионы Орвилов-Учителей или Джебов-Галстуков не стоят одной невинной жизни, будь то Бренда Слотер, Эйми Биль, Кэти Рочестер или его сын Джереми Даунинг, воюющий на Востоке.
Кто-то посчитает это аморальным. Возможно, только такова правда жизни. И к войне Майрон относился точно так же. В глубине души — в чем, конечно, он никогда и никому не признается — Майрону было абсолютно наплевать на мирных жителей, которые едва сводят концы с концами в забытой Богом пустыне. Ему было наплевать, исповедуют ли они принципы демократии, ощущают ли настоящую свободу и становится ли им легче жить. Но ему было совсем не наплевать на таких ребят, как Джереми. Если нужно, пусть умрут сто, тысяча людей с той стороны, лишь бы с его ребенком все было хорошо.
Майрон сел напротив Рочестера.
— Я говорил правду. Я ищу Эйми Биль.
Рочестер молча таращил глаза.
— Ты знаешь, что обе девушки снимали деньги в одном и том же банкомате?
Рочестер кивнул.
— Тому должна быть причина. Это не совпадение. Родители Эйми не знают твою дочь. По их мнению, Эйми тоже ее не знала.
— Я спрашивал свою жену и детей, — наконец открыл рот Рочестер. — Все уверены, что Кэти с ней не знакома.
— Но ведь они ходили в одну школу, — возразил Майрон.
— Это большая школа.
— Какая-то связь наверняка есть. Должна быть. Просто мы ее не видим. Поэтому ты и твоя семья должны ее искать. Поспрашивайте друзей Кэти. Просмотрите все ее вещи. Что-то их связывает. Если мы поймем, что именно, то приблизимся к разгадке.
— Вы не станете меня убивать? — спросил Рочестер.
— Нет.
Рочестер посмотрел куда-то вверх.
— Твой друг сделал все правильно. В смысле, что убил Близнецов. Звери. Если бы их отпустили, они бы стали пытать твою мать, пока она не прокляла бы день, когда тебя родила.
Майрон не отвечал.
— Я не должен был их нанимать, — сказал Рочестер. — Я просто потерял голову.
— Если ты ищешь прощения, то не по адресу.
— Просто хочу, чтобы ты понял.
— Я не хочу ничего понимать, — ответил Майрон. — Я хочу найти Эйми Биль.
Майрону пришлось заехать в «Скорую помощь». Доктор бросил взгляд на укушенную ногу и покачал головой.
— Боже праведный, на вас напала акула?
— Пес, — соврал Майрон.
— Его надо пристрелить.
Уин среагировал на шутку.
— Уже.
Доктор наложил швы и перевязал ногу, которая жутко болела. Он дал Майрону мазь для обработки раны и болеутоляющие таблетки. На улице Уин спросил, не потерял ли Майрон пистолет. Тот был при нем.
— Побыть с тобой? — спросил Уин.
— Я в полном порядке. — Машина набирала скорость по Ливингстон-авеню. — Что с теми двумя уродами?
— Канули в Лету.
Майрон кивнул. Уин пристально посмотрел ему в глаза.
— Их звали Близнецами, — сказал Уин. — Тот, что постарше, с галстуком, сначала откусил бы тебе соски. Это у них разминка. Сначала один сосок, потом другой.
— Понимаю.
— Никаких нравоучений, что я перестарался?
— Мне мои соски очень дороги. — Майрон коснулся рукой груди.
Когда Уин привез его к дому, была почти ночь. Около входной двери Майрон отыскал свой мобильник и проверил входящие звонки. Пропущенных звонков — большей частью деловых — оказалось много. Эсперанса проводила медовый месяц на Антигуа. Надо бы ей позвонить. Да теперь уже поздно.
Эли тоже звонила.
Когда-то он обещал ей заглянуть сегодня вечером. Они еще шутили, что заедет на поздний «утренник». Господи, неужели все это было сегодня?
Наверное, лучше подождать до утра. Но ведь Эли может волноваться. Да и здорово было бы услышать тепло в ее голосе. После безумного, изматывающего и заполненного болью дня ему этого ужасно хотелось. Все тело ныло, а ногу дергало.
Эли сразу сняла трубку.
— Майрон?
— Привет, не разбудил?
— К нам приходила полиция.
Теплоты в голосе не было.
— Когда?
— Несколько часов назад. Они хотели поговорить с Эрин. О каком-то обещании, которое девочки дали тебе в подвале.
Майрон закрыл глаза.
— Черт, вот уж кого я не никак не хотел втягивать в эту историю.
— Она, кстати, подтвердила твои слова.
— Извини.
— Я звонила Клэр. Она рассказала мне об Эйми. Но я не понимаю. Зачем ты заставил девочек давать такие обещания?
— Ты имеешь в виду — позвонить мне?
— Да.
— Я подслушал их болтовню о том, как они ездили на машине с пьяным водителем. Просто не хотел, чтобы у них были неприятности.
— Но почему тебе?
Он открыл рот, но не успел ничего сказать.
— В тот день ты впервые увидел Эрин. Ты же вообще с ней в первый раз разговаривал!
— Эли, все вышло случайно.
Возникла пауза. Майрону это не понравилось.
— У нас с тобой все по-прежнему?
— Мне нужно время, чтобы это понять, — сказала она.
Майрон почувствовал холодок в животе.
— Майрон?
— Значит, — сказал он, растягивая слова, — судя по всему, билет на «утренник» больше не действителен.
— Не время для шуток.
— Я знаю.
— Эйми пропала. Приходят полицейские и допрашивают мою дочь. Может быть, тебе это не в новинку, но я к такому не привыкла. Я тебя не виню, но…
— Но?..
— Я просто… Мне просто нужно время.
— Нужно время, — повторил Майрон. — Звучит так, будто и пространство тоже.
— Опять шутишь?
— Нет, Эли, какие уж тут шутки!
Глава 25
Наверняка Эйми неспроста попросила высадить се в том тупике.
