— Хочешь знать, где я их набираю?
Майрон ждал.
— На встречах анонимных алкоголиков. Или в центрах реабилитации. Эти места — все равно что «диванный кастинг», если можно так выразиться. Я сажусь где-нибудь сзади, пью отвратительный кофе и слушаю. Затем разговариваю с ними во время перерыва, даю свою визитку и жду, пока они не сорвутся. А они обязательно срываются. И тут появляюсь я на все готовенькое.
Майрон взглянул на Кэти.
— Да он прямо супермен!
— Вы не знаете, какой он хороший.
— Не сомневаюсь, что в глубине души так оно и есть. — Майрон почувствовал, что у него снова зачесались руки, но сумел справиться. — А как же вы познакомились?
Руфус покачал головой.
— Ты не понимаешь.
— Мы любим друг друга, — сказала Кэти. Он знает моего отца по бизнесу. Однажды он пришел к нам домой, и мы, увидев друг друга… — Она улыбнулась и стала похожа на юную и хорошенькую счастливую глупышку.
— Любовь с первого взгляда, — заявил Руфус.
Майрон молча посмотрел на него.
— Что? — спросил Руфус. — Разве так не бывает?
— Нет, Руфус, ты просто замечательная партия!
Руфус покачал головой.
— То, что происходит здесь, всего лишь моя работа. Точка. А Кэти и ребенок — это моя жизнь. Ты понимаешь?
Вместо ответа Майрон залез в карман и достал фотографию Эйми Биль.
— Посмотри на фото, Руфус.
Тот посмотрел.
— Она здесь?
— Парень, клянусь своим ребенком, который должен родиться, что я никогда не видел этой цыпы и не знаю, где она.
— Если ты лжешь…
— Может, хватит угроз? Речь идет об исчезнувшей девчонке, верно? Ее ищет полиция. Ее ищут родители. Ты думаешь, мне нужны все эти неприятности?
— У тебя исчезнувшая девчонка сидит прямо здесь, — ответил Майрон. — Ее отец готов горы свернуть, чтобы найти ее. И полиция тоже не стоит в стороне.
— Но это совсем другой случай! — В голосе Руфуса появились просительные нотки. — Я люблю ее. И ради Кэти готов на все. Неужели ты не понимаешь? Но эта девушка… она бы того не стоила. Если бы она у меня находилась, я бы вернул ее. Мне не нужны все эти неприятности.
Как ни печально, но его слова звучали убедительно.
— Эйми Биль воспользовалась тем же банкоматом, — снова сказал Майрон. — Вы можете это как-то объяснить?
Оба покачали головой.
— Ты кому-нибудь рассказывала?
— О банкомате? — уточнила Кэти.
— Да.
— По-моему, нет.
Майрон опустился рядом с ней на колени.
— Послушай, Кэти. Я не верю в совпадения. Наверняка есть причина, почему Эйми Биль воспользовалась тем же банкоматом. Наверняка между вами двумя есть какая-то связь.
— Я едва знала Эйми. В смысле, мы ходили в одну школу, но никогда вместе не тусовались. Я встречала ее в торговом центре, но мы даже не здоровались. А в школе она всегда была со своим парнем.
— Рэнди Вулфом.
— Да.
— Ты знаешь его?
— Конечно. Золотой мальчик. Богатый папочка всегда вытаскивал его из неприятностей. А вы знаете его прозвище?
Майрон вспомнил, как Ранди окликнули на школьном дворе.
— Что-то вроде Фермера?
— Нет, Фарм. После «ф» идет буква «а», а не «е». А знаете, почему его так зовут?
— Нет.
— Это сокращение от слова «фармацевт». Рэнди — самый крупный дилер наркоты в Ливингстонской старшей школе. — Неожиданно Кэти улыбнулась. — Послушайте, вы искали связь между мной и Эйми Биль? Единственное, что приходит на ум, так это то, что ее парень продавал мне марихуану.
— Подожди! — Майрон почувствовал, как земля начала уходить из-под ног. — Ты что-то сказала насчет его отца?
— Большой Джейк Вулф. Городская шишка.
Майрон кивнул, боясь пошевелиться и спугнуть удачу.
— Ты сказала, что он вытаскивал Рэнди из неприятностей. — Ему казалось, что вопрос задает не его, а чей-то чужой голос.
— Это только слухи.
— Расскажи мне.
— Что тут рассказывать? Учитель поймал Рэнди, когда тот толкал наркоту. Заявил в полицию. Думаю, отец от них откупился и от учителя тоже. И все еще посмеивались насчет нежелания портить такое прекрасное будущее капитану школьной команды.
Майрон согласно кивал.
— А кто был этот учитель?
— Не знаю.
— А какие-нибудь слухи на этот счет ходили?
— Нет.
Но Майрон догадывался, о ком шла речь.
Он задал еще несколько вопросов, но больше ничего выяснить не удалось. Рэнди и Большой Джейк Вулф. Снова ниточки вели к ним. И к учителю-наставнику Гарри Дэвису и музыканту-учителю-дарителю нижнего белья Дрю Ван Дайну. Все опять возвращалось обратно в Ливингстон, к тому, как молодежь бунтовала и как давило на них желание преуспеть в жизни.
В конце беседы Майрон взглянул на Руфуса и попросил оставить его с Кэти наедине буквально на минуту.
— Ни за что!
Но Кэти уже оправилась и проявила решительность:
— В этом нет ничего страшного, Руфус.
Руфус поднялся и повернулся к Майрону.
— Я буду за дверью, — сказал он и многозначительно добавил: — Со своими людьми. Мы поняли друг друга?
Майрон прикусил язык, чтобы не сказать колкость, и дождался, пока они с Кэти останутся вдвоем. Он подумал о Доминике Рочестере, как он старался найти свою дочь, может, даже догадываясь, что она оказалась в таком месте с человеком вроде Руфуса, и его отчаянное желание отыскать ее во что бы то ни стало вдруг стало понятным.
Майрон наклонился к самому уху Кэти и прошептал:
— Я могу тебя вытащить отсюда.
Она отпрянула и скривилась.
— О чем вы?
— Я знаю, что ты хочешь сбежать от отца, но Руфус не тот парень, что тебе нужен.
— А откуда вам знать, кто мне нужен?
— Господи Боже, он же содержит бордель! Он едва тебя не ударил.
— Руфус любит меня.
— Я могу тебя вытащить.
— Я не пойду, — завила она. — Я скорее умру, чем буду жить без Руфуса. Я понятно выразилась?
— Кэти…
— Уходите!
Майрон поднялся.
— Знаете что, — сказала Кэти, — а может, Эйми гораздо больше похожа на меня, чем вы думаете.
— В каком смысле?
