— Все верно, за исключением одного обстоятельства: журналы еще не были разосланы. Адам погиб за двое суток до того, как Блэкджек отправил их.
— Возможно, кто-то раскрыл замысел Адама еще до отправки журналов.
— Отто Берк?
Уин пожал плечами.
— Но ведь Отто никак не связан с Кэти Калвер, — сказал Майрон.
— Насколько мы знаем, нет. А это, в свою очередь, подводит нас к третьей части дела, состоящей из одних неизвестных величин. С моей точки зрения, главная из этих неизвестных величин — Нэнси Сират. Можно предполагать, что она вооружила Адама Калвера ценными сведениями. Но мы не знаем, кто ее убил. И что она имела в виду, когда говорила Кристиану о необходимости скорейшего воссоединения сестер. И уж совсем понятия не имеем о том, почему на ее хладном трупе были найдены волосы Кэти Калвер.
Уин снова оглядел свою прическу и нашел ее безупречной. Он улыбнулся собственному отражению, подмигнул и едва не расцеловал зеркало.
— Кроме того, мы не знаем, зачем Адаму Калверу понадобилась эта лачуга в дремучем лесу. Он вполне мог впасть в такую ярость, что начал отлавливать подозреваемых и допрашивать их на свой лад. Может, ему пришло в голову отомстить за эти гнусные фотографии людишкам вроде Гэри Грейди и Джуниора Гортона. Но мой разум почему-то отказывается безоговорочно принять любое из этих предположений.
Майрон тоже считал, что эти умозаключения были далеко не безупречны.
— И вот наконец мы подходим к последней неизвестной величине. Самой значительной из всех неизвестных величин: мисс Кэти Калвер. Живали она? Ее ли это происки? Замешана ли она в деле хоть как-нибудь? — Уин взял с клавесина рюмку и отпил из нее. Подержав коньяк на языке, он проглотил его и сразу добавил: — Это все.
Воцарилось молчание. Майрон снова прокрутил в уме все известные ему обстоятельства и события. Картина не изменилась.
Уин пытливо взглянул на него.
— Это было упражнение для мозгов, Майрон. Своего рода испытание на сообразительность.
Майрон не ответил.
— Ты знаешь, что произошло. Ты знал это, прежде чем я успел сказать хоть слово.
Майрон протянул Уину телефонный аппарат.
— Отмени свое свидание. Сегодня у нас будет много работы.
Глава 47
На панихиду Майрон опоздал, поэтому тихонько встал за колонной. Ему отчаянно хотелось принять душ, побриться и вздремнуть. Это было видно даже со стороны.
Джессика сидела на передней скамье, слева от матери. Эдвард устроился по другую сторону. Все трое плакали.
Священник привычно отбубнил шаблонный заупокойный речитатив, как это сделал бы заурядный актер, вызубривший свои реплики. Не было ни гроба, ни принаряженного покойника с мирно сложенными на груди руками. Отсутствие привычного реквизита, похоже, смущало преподобного отца. Он сопровождал свои реплики жестикуляцией, осеняя воображаемого усопшего крестными знамениями, и забавно спохватывался, когда вспоминал, что никакого усопшего перед ним нет.
Майрон продолжал незаметно стоять поодаль. Народу в церкви было полно. Пол Дункан сидел во втором ряду, позади Кэрол. Иногда он клал руку ей на плечо, но почти сразу убирал. Дань внешним приличиям. Рядом с Полом, склонив голову, сидел погруженный в молитву Кристиан. Чуть дальше, через несколько рядов, расположились Отто Берк и Ларри Хэнсон. Они умели играть на зрителя. Газетчики не преминут отметить, что Отто Берк «принимает близко к сердцу личное горе каждого своего игрока». Что ж, имидж — великое дело.
Уин пристроился в задних рядах. Справа от него сидела Солли Ли. Лицо китаянки вытянулось, казалось, ее так и подмывает достать сигарету. Вчера поздно ночью Майрон еще раз беседовал с Солли. Она выполнила его просьбу и провела исследование. Подозрения Майрона подтвердились.
Декан Гордон и его благоверная Мадлен уселись слева, поодаль от прохода. У декана был угрюмый вид. Мадлен Гордон неплохо смотрелась в черном. Майрон разглядел в толпе еще несколько знакомых лиц, но имен их обладателей он не помнил и не мог сказать, откуда они пожаловали. Да это и не имело значения.
Напоследок священник малость порассуждал о загробной жизни, воле Божьей и воссоединении с душами любимых на небесах. Джессика сотрясалась от рыданий, и никто не обнял ее, не утешил. Она казалась крошечной и хрупкой. Майрон ощутил ком в горле.
Ну вот, опять!
Церемония завершилась, и Майрон приступил к решительным действиям. Он твердо зашагал по проходу, и Джессика без колебаний бросилась ему навстречу. Они обнялись и закрыли глаза. Скорбящие потянулись к выходу. Уин держался поближе к Отто Берку, Ларри Хэнсону и декану Гордону. Наконец Джессика разомкнула объятия.
— Где ты был? — спросила она.
Майрон судорожно сглотнул слюну. Кивнув Полу Дункану, он обменялся рукопожатиями с Эдвардом и Кристианом, коснулся губами щеки Кэрол. Его правая рука продолжала обнимать Джессику.
— Даже не знаю, как тебе сказать, — промямлил он.
— В чем дело? — всполошилась Джессика.
Майрон посмотрел ей в глаза.
— Я нашел Кэти. Она жива.
Последовала немая сцена. Джессика открыла рот, но так ничего и не сказала.
— Я встречусь с ней сегодня вечером, — добавил Майрон.
Наконец Джессика обрела дар речи.
— Ничего не понимаю, — сказала она.
— Это длинная история. Но Кэти жива. Нынче вечером я привезу ее домой.
Джессика и Кэрол переглянулись. Окружающие тоже принялись обмениваться взглядами.
— Я поеду с тобой, — заявила Джессика.
— Тебе нельзя.
— Еще как можно.
— Я обещал ей, что приеду один, — возразил Майрон. — Она боится.
— Чего?
— Боится человека, покушавшегося на ее жизнь.
— Кто это?
Майрон покачал головой:
— Она не пожелала назвать мне его имя. Во всяком случае, по телефону. — Он взял Джессику за руку, твердую и холодную, как мрамор. — Я доставлю ее прямиком домой, обещаю. А уж тогда поговорим. Нам нельзя рисковать, а то еще, чего доброго, спугнем ее.
Джессика с потерянным видом покачала головой.
— Где ты с ней встречаешься?
— В лесу.
— В каком лесу? — Джессика чуть отстранилась от него. — Что за околесицу ты несешь?
— Я не могу тебе сказать, Джессика, я обещал ей. Кэти говорит, это место в лесу, где ее бросили, думая, что она мертва. Она хочет отвести меня туда.
Еще одна немая сцена.
— Боже всемогущий, — пробормотал наконец Пол Дункан, а Кэрол лишилась чувств и упала к нему на руки.
— Где она была все это время? — спросила Джессика.
