— Я сделал все, что мог, — продолжал Карл, — после чего взглянул на мисс Ландау. Она лежала на кровати — так, как я ее и оставил. Но была мертвой. Ее закололи ножом Карен.
— Откуда вам известно, что это нож Кассенмайер?
— Потому что она всегда носила его с собой — складной стилет с перламутровой рукояткой и четырехдюймовым лезвием. Он торчал прямо в груди мисс Ландау.
— Я не видел ножа, — сказал я. — Конечно, он мог быть накрыт простыней.
— Когда мы появились, там не было никакого ножа, — подтвердил Рэй.
— Я вынул нож, — ответил Карл. — Понимаю, этого не следовало делать, но…
— О господи, — не выдержал коп в форме. — Вам не следовало делать ничего из того, о чем вы рассказываете!
— Знаю.
— Извлечь нож — это самое малое из всего…
— Я знаю.
— Ладно, продолжайте, — кивнул коп. — Не хотел вас прерывать. Дальше. Вы извлекли нож…
— И смыл кровь, — продолжал Карл. — Хотя я знаю, что следы все равно останутся, их может выявить судебно-медицинская экспертиза. Это я знаю.
— Ну разумеется, — кивнул Рэй. — Вы же снимались в сериале «Закон и порядок».
— И тем не менее предосторожность не лишняя.
— После того как вы извлекли нож…
— Я положил его обратно в сумочку.
— Вместе с пистолетом, — уточнил я.
— Да.
— Что там еще было?
— В сумочке?
— Ну да. Там, случайно, не было толстого конверта девять на двенадцать? — Я пожал плечами. — Впрочем, это очевидно, не так ли? Иначе как бы вы узнали, что он там помещается?
— Я искал конверт, — ответил он, — потому что она сказала мне, что успела найти письма раньше, чем мисс Ландау на нее напала. Но не нашел и решил, что убийца похитил письма. Однако сумочка показалась мне тяжелее, чем следовало. Я посмотрел еще раз и обнаружил потайной карман на молнии. Именно там и лежал конверт с письмами.
— То есть вам не пришлось рыться в ящиках.
— Нет. Я постарался все сделать как можно быстрее.
— А что вы сделали с письмами?
— Я отнес сумку к себе в комнату, — пояснил Карл, — где отдыхала Карен. Я не знал, что сказать, потому что не понял, что произошло. Кто заколол мисс Ландау? Я был уверен, что в первый раз, когда я появился у нее в комнате, она была жива, а когда вернулся — мертва, но, клянусь богом, я ее не убивал. — Он оборвал монолог и нахмурился. — Это не я.
— Ну и не я, — заметил Рэй. — Так что продолжайте.
— Вы отнесли сумку в комнату, — напомнил я.
— Да.
— Нож находился в ней.
— Да.
— И, конечно, пистолет. Пистолет Ландау.
— Да.
— А письма?
— Что — письма?
— Что вы с ними сделали? Вы ведь не могли отдать их Кассенмайер, потому что она смылась бы с ними в ту же секунду — миссия выполнена. Где вы их спрятали, Карл?
— В другом номере, — вздохнув, признался он.
— В каком? В триста третьем?
— Да. Карен находилась у меня в комнате, и я подумал… Впрочем, не помню, что я подумал. Думать было особенно некогда.
— И вы их спрятали там перед тем, как вернуться в свою комнату?
— Ну да, по пути. То есть не совсем по пути, не в буквальном смысле, но…
— Я вас понял. Ну надо же! Вы успели отнести их туда, пока мы с Айзис собирались перейти на «ты» в коридоре шестого этажа. Вы вынесли письма из номера Ландау буквально за пару минут до того, как я там оказался, а потом спрятали их тремя этажами ниже как раз перед тем, как я спустился туда по пожарной лестнице. Почему вы не спрятали письма в ящике с нижним бельем? Вы бы избавили меня от кучи хлопот!
— Я…
— И все-таки куда вы их положили?
— На полку в гардеробной.
— А потом вернулись и рассказали Карен, где вы их спрятали.
— Ну…
— Вы этого не сделали?
— Не совсем…
— А что вы ей сказали?
— Что мисс Ландау мертва. Впрочем, я не стал упоминать про нож, и она скорее всего решила, что старушка скончалась от удара держателем для клейкой ленты.
— Ничего себе! — воскликнула Кэролайн.
— То есть она решила, что убила ее.
— Очевидно, да, но, когда эту новость сообщили по телевидению, она узнала, что мисс Ландау закололи ножом.
— И тут она подумала, что это сделали вы.
— Я сказал ей, что тот, кто украл письма, должно быть, обнаружил нож и воткнул его в мисс Ландау. Не знаю, поверила она мне или нет.
— Значит, вы не сказали ей, где спрятаны письма.
— Нет. Я подумал, что она обнаружит их, когда вернется к себе в номер. Но вместо этого она обнаружила, что ее рубины пропали.
— Мои рубины, — уточнила Айзис.
— Ну да, но в тот момент Карен считала их своими, и они исчезли. Я даже не знал, что подумать, когда она сообщила мне об этом. Думал, может, она врет, чтобы не делиться со мной? А если нет, то куда они делись?
— В это время, — заметил я, — меня уже арестовали. И вы знали, что я вор.
— Но что вы забыли в триста третьем? Я решил, что там побывал тот же человек, который заколол мисс Ландау.
— Ну, человек, заколовший старушку, вряд ли был еще и специалистом по краже драгоценностей, — сказал я. — Но забудем на минутку о рубинах и сосредоточимся на этом человеке. Как вы думаете, кто это?
— Понятия не имею.
— Знаете, мне почему-то очень трудно в это поверить. По-моему, вы все прекрасно знаете.
— Я думал об этом, — признался он, опустив глаза.
— Кроме шуток?
— И честно скажу — не знаю.
— Но предположения у вас есть.
— Нет…
— Из-за этого человека вы не отнесли письма к себе в комнату, — сказал я. — Именно из-за него вы не сказали своей давней приятельнице Карен, что письма лежат на полке в ее собственной гардеробной. У вас были свои планы на этот счет, не так ли?
— Я не собирался обманывать Карен. Я бы отдал ей письма.
— Когда?
— Ну, через день-другой. Когда у меня…
— Появится возможность их скопировать, — завершил я его фразу.
— Да.
— Потому что этому человеку были нужны копии. И он сделал вам предложение, от которого очень трудно отказаться.
— Я никогда не встречался с этим джентльменом, — провозгласил Лестер Эддингтон. — Да, мне нужны копии всех писем Гулливера Фэйрберна, но у меня нет возможности предложить большие деньги, и я, разумеется, не стал бы принимать участие в преступлениях.
