Дронго услышал, как в конце коридора хлопнула дверь, и
поспешил выглянуть. В коридоре никого не было. Он достал носовой платок,
закрывая дверь, чтобы не оставить своих отпечатков пальцев. Какой интересный
человек этот Орочко. Он узнал, что в соседнем кабинете был разгром, но он его
не услышал. И это совсем не удивило Вячеслава Константиновича. Может, он не
хотел услышать, чтобы гарантированно убрать Абасова и самому сесть на его
место. Может, ему было это невыгодно? Или он сам вошел в кабинет своего
заместителя, устроив легкий разгром и пощадив компьютер. Ведь шум от его
падения мог привлечь внимание всех остальных сотрудников банка, работавших на
этом этаже.
Дронго закрыл дверь и снова прошел к кабинету Орочко.
Прислушался. Вячеслав Константинович с кем-то разговаривал.
— Я ему сказал, что ничего не знаю, а он на меня давил. И
все время про вас расспрашивал. Честное слово, я ему ничего не говорил. Это он
сам сказал, что у вас могли быть какие-то плохие отношения.
Дронго резко открыл дверь. Увидев снова знакомое лицо,
Орочко от страха выпустил из рук телефонную трубку.
— Алло, алло, — громко говорил кто-то в трубку.
— Возьмите трубку, — предложил Дронго.
Вячеслав Константинович дрожащей рукой поднял трубку и
неуверенно произнес:
— Да, я вас слушаю.
— Куда ты исчез? — недовольно спросил его собеседник, — что
ты ему сказал?
— Я… ему… — Орочко не мог говорить.
— У тебя словно каша во рту, — разозлился его собеседник, —
давай заканчивай обедать и приходи ко мне. Нам нужно поговорить. Ты все понял?
— Да, — испуганно ответил Вячеслав Константинович, положив
трубку.
— Кто это был? — почти ласково спросил Дронго.
— Ребрин, — выдохнул Орочко, — он позвонил и спросил про
вас. Сказал, что вы целый день ходите по банку, всех опрашиваете и нервируете.
И еще Файзулин к нему приходил.
— А вы сказали Ребрину, что ничего мне не сообщали. Какая
тесная дружеская связь.
— Он первый вице-президент, а я его сотрудник, — попытался
оправдаться Вячеслав Константинович.
— Именно поэтому вы обязаны ему отчитываться, — закончил за
него Дронго, — не нужно ничего больше говорить. Я все понял. Скажите, в какой
комнате может сидеть Радик?
— По коридору пятая дверь, — испуганно ответил Орочко.
Дронго повернулся и еще раз вышел из кабинета. На этот раз
Вячеслав Константинович поднялся со своего места и быстро закрыл дверь. Дронго
прошел по коридору. Постучался в пятую дверь. В комнате сидело четверо молодых
сотрудников.
— Извините, — сказал Дронго, — кто из вас Радик Файзулин?
— Я, — поднялся молодой лохматый человек в очках. Он был в
джинсах и клетчатой рубашке. Очевидно, ему разрешали появляться в такой одежде
в банке, учитывая, что он не встречался с клиентами.
Файзулин вышел в коридор. Прислонился к стене. Взглянул на
Дронго.
— Вы из милиции или из прокуратуры? — спросил он.
— Я адвокат Ахмеда Абасова.
— Понимаю, — усмехнулся Радик, — приехали, чтобы со мной
увидеться?
— А почему вы улыбаетесь? Разве это так смешно?
— Да ладно вам, адвокат. С такими плечами и бицепсами. Вас
нужно снимать в фильме «Гладиатор». Вы бы смотрелись гораздо убедительнее
Рассела Кроу. Он был бы вам по пояс.
— Спасибо за комплимент. Но только я действительно адвокат
Абасова и меня интересуют несколько вопросов.
— Какие еще ответы вам нужны, если уже все и так ясно, —
неожиданно сказал Радик, — кто вам позвонил. Ребрин или Лочмеис?
— Я не совсем понял, что вы сказали.
— Зато я понял, что вы из ФСБ. Нужно заканчивать эту
трагедию. Люди уже начинают догадываться, и это выглядит так глупо и некрасиво.
— Что именно выглядит глупо?
— Вся эта идиотская трагедия с убийством. Все понимают, что
это самая настоящая провокация. И не понимаю, зачем вы сюда ходите. Скоро об
этом догадаются все.
Дронго оглянулся по сторонам. В коридоре никого не было.
— О чем вы говорите? — спросил он.
— Вы же понимаете, о чем я говорю. Вам нужно было убрать
Ахмеда Абасова и вы отыгрались на несчастном Леше. Даже ежу понятно, что
Паушкин оказался просто глупой жертвой, а нашего Абасова так гадко и некрасиво
подставили.
— Теперь спокойно объясните мне, почему вы так считаете?
— А вы разве не знаете?
— Нет.
— Да ладно вам. Не притворяйтесь. Кто-то из ваших нарочно
делал все, чтобы подставить Лешу под гнев Ахмеда Абасова. Видимо, рассчетливо
учли темперамент южанина. А потом несчастного Лешу отправили в этот «Марриот»,
где его и зарезали. Только я не совсем понимаю, зачем нужно было убивать Паушкина.
Могли обойтись и без этого. Подбросить туда наркотиков или что-нибудь в этом
роде. Например, оружие. Как они сначала и хотели сделать.
— Почему вы считаете, что Паушкина подставили?
— Он мне сам сказал об этом перед тем, как отправиться туда.
— В каком смысле? — Дронго старался не выдавать своего
волнения.
— Мы встретились с ним вечером четырнадцатого, и он сказал,
что едет в этот «Марриот». Поэтому я все знаю. Он мне сообщил, что кто-то
воспользовался его кредитной карточкой и заказал ему номер в отеле, предложив
поехать туда сразу после работы. Леша не знал, кто это сделал, но ему обещали,
что там должна состояться романтическая встреча с его бывшей знакомой. Он,
дурак, туда и поехал. Как я понимаю, потом его там и зарезали. Такая глупая и
расчетливая провокация. И все свалили на несчастного Ахмеда Нуриевича. Леша мне
говорил, что кто-то целенаправленно пытается их поссорить. Очевидно, им удалось
это сделать в отеле, когда там появился и Абасов.
— Что значит хотели подставить с оружием?
— Там ведь был еще и нож, которым убили Лешу. Откуда он там
появился? У Абасова такого ножа не могло быть. Это всем понятно. И у Леши
никогда такого ножа не было, это я точно знаю. Значит, нож принесли и оставили
в комнате.
— Почему вы не сказали об этом следователю?
— Не считайте меня кретином. Я думал, что все выяснится
сразу, но следователь предпочел сделать вид, что ему не нужны мои показания.
Меня три недели не было в Москве. Я улетел в Хельсинки, и у меня была только
одноразовая шенгенская виза. Поэтому я никак не мог вернуться обратно в Москву
раньше времени. Я шесть раз пытался дозвониться до следователя, но он даже не
захотел со мной разговаривать на эту тему, когда я ему стал говорить, что
кто-то воспользовался кредитной карточкой Паушкина и заказал ему номер.
