— Тогда договорились. Но завтра утром я все равно собираюсь
навестить жену вашего дяди.
— Лучше сделайте это во второй половине дня, — посоветовала
Сабина, — она встает после двух. У нее такой распорядок дня.
— Ничего. Значит, мы встретимся после двух. А когда мне
подъехать за вами?
— К шести. С учетом возможных пробок, мы должны быть там в
семь часов вечера.
— Тогда договорились. Назовите адрес, куда я должен
подъехать. И дайте мне номер мобильного телефона вашей родственницы. Я сам
позвоню Алдоне.
Выслушав адрес и номер телефона, он положил трубку. Немного
подумав, поднял трубку снова и набрал номер своего друга и напарника — Эдгара
Вейдеманиса.
— Добрый вечер, Эдгар, — начал Дронго, — как у нас дела?
— Леня Кружков получает десятки писем от разных людей. Все
хотят с тобой встретиться. Ты становишься популярным, как рок-звезда.
— Только звезды не возятся в таком дерьме, — в сердцах
произнес Дронго.
— Что ты сказал?
— Ничего. У меня к вам две просьбы. Первая — узнать про
детективное частное агентство «Осирис». И вторая — я сейчас продиктую тебе
мобильный телефон. Мне нужны распечатки с этого телефона. Все распечатки за
последние два, нет, лучше три месяца. Входящие и исходящие, даже если входящие
были засекречены.
— С телефонами всегда проблема, — напомнил Вейдеманис, — ты
ведь знаешь, как операторы сотовой связи не любят выдавать распечатки. Они
буквально трясутся над каждым телефоном.
— Но получив сто долларов, выдают любую распечатку. Знаю.
Поэтому и прошу тебя достать мне эти распечатки. Записывай номер.
— Я никогда не записываю номеров, — рассмеялся Эдгар. Много
лет назад он работал сотрудником Первого главного управления — внешней разведки
КГБ СССР — и поэтому развил в себе почти фотографическую память. Он запоминал
гораздо больше цифр и комбинаций, чем его друг Дронго. Может, поэтому в шахматы
Дронго чаще всего проигрывал свои партии Вейдеманису. Зато как интуитивный
аналитик Дронго был гораздо выше любого партнера. Он продиктовал номер, положил
трубку.
Затем снова поднял телефон, набирая номер Вейдеманиса.
— Еще одна просьба. Узнай, когда именно в прошлом месяце в
Санкт-Петербург летала Алдона Абасова. Или Алдона Санчук, я не знаю, какой
паспорт она предъявила. И рядом с ней, возможно, летела Нелли Бродникова.
Записал? Я думаю, что они воспользовались «Аэрофлотом». Туда и обратно. На два
или три дня. Все понял?
— Если «Аэрофлотом», то это мы быстро проверим, — заверил
его Вейдеманис, — достаточно посмотреть их пассажиров за прошлый месяц. Я
думаю, что мы их найдем, если они действительно летали. Хотя подожди, сейчас
только половина девятого вечера. Если немного подождешь, я, может быть, узнаю
уже сегодня. Там должна работать моя знакомая. В аэропорту Шереметьево. Сейчас
я ей позвоню, и она пробьет все данные через компьютер.
Эдгар позвонил через десять минут.
— Все узнал, — весело сообщил он, — Абасова и Бродникова
летали в Санкт-Петербург восьмого числа, а десятого они вернулись обратно.
Бизнес-классом, первого там не бывает. Что-нибудь еще?
— Восьмого туда и десятого обратно, — повторил Дронго, —
тогда давай проверим еще одного человека. Алексей Тимофеевич Паушкин. Эти же
числа. Но, возможно, другие рейсы. Возможно даже, что он полетел седьмого, а
вернулся девятого. Или девятого полетел, а вернулся одиннадцатого. В общем,
проверь эти числа и еще два дня вперед и назад.
— Сейчас перезвоню, — охотно согласился Вейдеманис.
На этот раз Дронго ждал минут двадцать. За это время он
успел позвонить на мобильный номер Алдоны.
— Добрый вечер, — сказал Дронго, — извините, что я вас
беспокою, госпожа Абасова, но я новый адвокат вашего супруга.
Она немного помолчала, возможно осмысливая сказанное. Затем
спросила:
— Как вас зовут?
— Меня обычно называют Дронго, — ответил он.
— Какое странное имя. Господин Дронго, а куда подевался
старый адвокат? У него такие трудно запоминающиеся имя и отчество.
— Он работает, — улыбнулся Дронго, — но теперь у вашего
супруга будет два адвоката.
— Понятно. И кто вам должен платить?
Очевидно, этот вопрос волновало ее прежде всех остальных.
— Мне платят его родственники в Баку.
— Тогда понятно. Они решили найти еще одного адвоката, чтобы
вытащить Ахмеда. Правильное решение.
— Мне нужно с вами встретиться.
— Зачем? — похоже, искренне удивилась она, — я не имею к
этому убийству никакого отношения. Что я могу вам рассказать?
— Вы не хотите встретиться с адвокатом своего мужа? — он
постарался не скрыть своего сарказма. Но она его, похоже, не поняла.
— Если я ничем не могу помочь, то какой в этом толк? —
спросила Алдона. — А я действительно ничего не знаю.
— И тем не менее я настаиваю. Это очень важно.
— Ну, хорошо. Если это так важно, — раздраженно произнесла
она, — вы просто отнимете у меня время и снова напомните мне про эту жуткую
историю. Хорошо. Завтра в четыре. Но учтите, что в пять я должна уходить в
парикмахерскую. У вас будет не больше двадцати минут. Вы меня понимаете? И
учтите, что у нас в доме есть своя охрана, со мной будет моя домработница и в
нашей квартире живут два очень больших бульдога. И если вы не сможете доказать
мне, что вы адвокат, то вам лучше меня не беспокоить.
— Я приду, — пообещал Дронго, — и постараюсь уложиться в
двадцать минут.
Он убрал мобильный и посмотрел на городской. Эдгар все еще
не звонил. На этот раз его проверка явно затянулась. Наконец раздался
телефонный звонок. Это был Эдгар.
— Мы замучились с твоим Паушкиным, — признался Вейдеманис, —
нет такого человека в списках пассажиров на Санкт-Петербург. Мы проверили пять
дней назад и вперед. Не летал человек с такими данными в Санкт-Петербург. Мы
даже запросили «Пулковские линии». Не летал. Но зато у меня есть другие данные.
Она ввела его иннициалы в систему поиска, и выяснилось, что Алексей Тимофеевич
Паушкин летал в эти дни в Новосибирск. Как раз вылетел девятого утром, а
вернулся десятого поздно ночью. Ты все понял? Он не был в Санкт-Петербурге, а
летал в Новосибирск.
— Спасибо, — взволнованно сказал Дронго, — ты мне очень
помог.
Он положил трубку. Итак, все подтвердилось. Алдона со своей
подругой уезжают гулять в Северную столицу восьмого числа утром. Кто-то узнает
о том, что Паушкин должен лететь в Новосибирск, и оформляет ему разрешение на
следующий день. Как все ловко подстроено. Паушкин улетает в Новосибирск, чтобы
навестить жену и дочь, а неизвестная звонит Абасову и сообщает, что его супруга
встречается в Санкт-Петербурге с улетевшим в краткосрочный отпуск Паушкиным.
Взбешенный Абасов летит в Санкт-Петербург и не находит там любовника своей
жены. Но он точно знает, что Паушкина отпустили на два дня.
