— Вам это не нравится! Думаете, мне это нравится? Я не сказал, что вы взяли деньги — это еще надо доказать. Я не говорю, что вы застрелили Лэсситера, я говорю, что вполне могли это сделать. Мне нужен ваш пистолет, и я хочу знать, что вы делали, когда мой помощник догнал вас. И еще я желаю знать, что вы делали потом.
— Я искал Сэмпсона.
— Вы искали Сэмпсона, — повторил он с иронией. — И вы думаете, я поверю вам на слово?
— Можете не верить. Я работаю не на вас.
Он выпрямился, упершись руками в бока.
— Если вы намерены ссориться, я сейчас же укрощу ваш нрав.
Мое терпение лопнуло.
— Сейчас не очень подходящее время для этого, но вы сами затеваете ссору.
— Вы знаете, с кем вы разговариваете?
— С шерифом. С шерифом, на котором висит трудное дело и у которого пусто в голове. Вы похожи на упрямого козла.
Спейпер побледнел.
— Об этом станет известно в Сакраменто, — заикаясь от злости, прошипел он, — когда кончится ваша лицензия.
— Это я уже слышал не раз. Я все равно буду продолжать свою работу и скажу вам, почему. У меня незапятнанная репутация, и я не задеваю людей, пока они не трогают меня.
— Стало быть, вы мне угрожаете? — он расстегнул кобуру. — Вы арестованы, Арчер!
Я сел, положив нога на ногу.
— Спокойнее, шериф. Сядьте и успокойтесь. У нас есть о чем поговорить.
— Я поговорю с вами в полиции.
— Нет, здесь, — возразил я. — Или отвезите меня к иммиграционному инспектору.
— Какое он имеет к этому отношение?
Спейпер прищурился, стараясь казаться проницательным, но его лицо выражало замешательство.
— Разве вы иностранец?
— Я уроженец здешних мест. Здесь, в городе, есть такой инспектор или нет?
— В Санта-Терезе нет. Ближайший — в федеральной конторе, в Вентуре. Но зачем он вам?
— Вы часто имели с ним дело?
— Много раз, когда я проверяю нелегально пребывающих у нас иностранцев, то обращаюсь к нему. Вы хотите меня одурачить, Арчер?
— Сядьте. Я не скажу вам, что делал прошлой ночью, зато сообщу вам кое-что другое. Это осчастливит вас и инспектора. Я дарю это вам от чистого сердца.
Он тяжело опустился в кресло. Его злость постепенно испарялась, уступая место удивлению.
— О чем это вы?
Я рассказал ему о крытом синем грузовике, о коричневых людях в храме, о Трое, Эдди и Клоде.
— Трой — глава банды, в этом я уверен. Остальные ему помогают. Они нелегально переправляют мексиканцев точно по расписанию от мексиканской границы к району Бейкесфилда.
— Да, это такие места, где легко можно перейти границу, — согласился Спейпер. — Я был там несколько месяцев назад вместе с пограничниками. Там ничего не стоит проползти под проволочным заграждением с одной дороги на другую.
— А там их уже поджидает грузовик Троя. Храм используется как перевалочный пункт для нелегальных иммигрантов. Бог знает, сколько их там перебывало. Прошлой ночью там было двенадцать мексиканцев.
— Они все еще там?
— Сейчас они в Бейкесфилде, но я полагаю, что на них можно организовать облаву. Если вам удастся поймать Клода, я почти уверен, что он заговорит.
— Боже! — воскликнул Спейпер. — Если они перевозят по двенадцать за ночь, то получается триста шестьдесят в месяц. Вы знаете, сколько за это платят?
— Нет.
— Приблизительно около ста долларов за каждого. Этот Трой делает большие деньги.
— Грязные деньги. Бедных мексиканцев перевозят как скотину, отбирают у них документы и делают из них бесправных батраков.
Шериф подозрительно посмотрел на меня.
— Не забывайте, что они тоже нарушают закон. Однако мы их не наказываем, если только они не совершили уголовных преступлений. Мы отвозим их обратно, на границу, и отпускаем. Но Трой со своей бандой — это другой разговор. Их дела пахнут тридцатью годами каторжной тюрьмы.
— Вот и прекрасно.
— Вы не знаете, где бывает он в Лос-Анджелесе?
— В заведении под названием «Дикое Пиано», но теперь он не покажет туда и носа. Я рассказал вам все, что сам знаю.
Правда, умолчал о гангстере, которого утопил, и о блондинке, поджидавшей Эдди.
— С вами, кажется, полный порядок, — медленно проговорил шериф. — Можете забыть мои слова об аресте. Но если ваше сообщение окажется липой, то я снова вспомню про вас.
Я не ожидал благодарности, а поэтому и не был разочарован.
Глава 27
Я остановил машину на дороге под эвкалиптами. В пыли все еще виднелись следы шин грузовика. Внизу на дороге, задом к ограде, стоял «седан», покрытый пылью. На регистрационной карточке, прикрепленной к рулю, я прочитал имя: «Марчелла Финч».
Вчера при лунном свете домик казался белым, а теперь, в лучах полуденного солнца, он выглядел низким, ветхим, заброшенным — грязное пятно на фоне голубого неба. Вокруг все замерло, все было неподвижно, кроме волн на море и травы, шевелящейся от ветра. Мелкая пыль приглушала мои шаги.
Я постучал в дверь, она со скрипом приоткрылась.
— Кто там? — спросил женский голос.
— Гм… — промычал я, но ничего не ответил. Я не входил и ждал: у нее могло быть оружие.
— Есть там кто-нибудь? — повысила голос женщина.
— Эдди, — тихо проговорил я.
Эдди уже не мог говорить, но я воспользовался его именем.
— Эдди? — тихо и удивленно спросила она.
Я ждал. Ее шаги прошелестели по полу, затем появились ее руки. Я схватил ее.
— Эдди!!!
Ее лицо, выглянувшее из-за двери, выражало отчаяние и безнадежность. Ослепленная солнцем, она прищурилась в надежде увидеть Эдди.
Марти здорово постарела за эти двенадцать часов. Под глазами у нее появились круги, а в уголках рта — морщины. Бесплодное ожидание Эдди надломило ее. Внезапно ее лицо перекосилось от бешенства. Ногтями она вцепилась в мою ладонь и закричала:
— Подлый обманщик!
Ее слова резанули меня, но все-таки это была не пуля. Я поймал ее за другую руку и втолкнул в дом, захлопнул за собой дверь ногой. Она попыталась ударить меня коленом, но я ловко увернулся и усадил ее на кровать.
— Я не хочу причинить тебе вреда, Марти.
Она закричала мне что-то в лицо, но ее крик перешел в сухой кашель. Она упала лицом вниз на кровать, зарывшись в одеяло. Ее тело ритмично вздрагивало в предчувствии горя. Я стоял над ней, терпеливо слушая ее рыдания.
