— Можете описать девушку?
— Маленькая, хорошенькая. Настоящий олененок с большими карими глазами.
— Цвет волос?
— Соломенная блондинка.
Час от часу не легче. Блондинок в этих краях хоть пруд пруди.
— Говорите, она маленькая?
— Да, рост пять футов два-три дюйма. — Он вытянул руку на высоте плеч. — Таких я называю маленькими.
— Как она зарабатывает на жизнь?
— Понятия не имею. Я даже не знаю, работает ли она вообще. Может, ее вообще здесь нет. У нас люди приезжают и уезжают. Сам я приехал из Портервилла, когда Стейт-Лайн был кочкой на ровном месте.
— Когда последний раз видели Бэмби?
— Недели две назад. В клубе «Алмаз». Она заарканила типа сильно старше ее, и они играли на автоматах. Она играла, а он покупал ей серебряные доллары. Точно, это было в «Алмазе».
Глава 16
Шолто довез меня до клуба и угромыхал обратно в своем «пикапе». Главная улица Стейт-Лайна напоминала одновременно скромный поселок времен покорения Запада и большой карнавал. Озеро отсюда казалось искусственным — вырытым людьми, покрашенным в голубой цвет и обставленным горами из папье-маше. В таких декорациях не то что смерть, сама жизнь казалась чем-то искусственным.
Я вошел в клуб, где развлекались дневные посетители, если игроки вообще в состоянии развлекаться. Они бросали карты или кости с видом грешников, молящих небеса о маленькой милости. Они дергали за рычаги одноруких бандитов, словно это были компьютеры, способные ответить на все их вопросы. Старею ли я? Неужели я неудачник? Когда я стану настоящим мужчиной? Любит ли она меня? Почему он меня ненавидит? Главный выигрыш, пролейся на меня золотым водопадом, сделай меня богатым и счастливым.
У бара толпились мужчины, слабо разбавленные женщинами. Дождавшись, когда на меня обратит внимание бармен, я спросил его, как найти кого-нибудь из службы безопасности.
— Я видел мистера Тодда минуту назад, — бармен окинул взором большой зал, — вот он там в конце, разговаривает с каким-то типом.
Я двинулся по проходу между автоматами. Мистер Тодд был атлетом в рубашке с открытым воротом. Стального цвета волосы, стальные глаза и лицо человека, повидавшего виды. Его собеседник в белой стетсоновской шляпе с загнутыми полями был толст, пьян и неистов. Его ограбили, автоматы фиксированы, он будет жаловаться администрации, дойдет до губернатора штата.
Вежливо, но твердо Тодд теснил его к выходу. Я двинулся вслед, и когда шум и гам клуба оказались позади, я показал Тодду фотокопию лицензии. Он вернул мне ее с улыбкой.
— Я работал в Калифорнийской дорожной полиции. Кого-то ищете?
— Двоих. — Я сообщил ему приметы Кэмпиона и Гарриет. — Что-то не встречал таких, по крайней мере вместе. Конечно, я не уверен на все сто... Тут у нас столпотворение. Бутылочное горло, через которое протискивается вся Америка. — Он говорил, не спуская глаз с пьяного толстяка, пытавшегося пересечь улицу наперерез машинам. — Тогда попробуем что-нибудь попроще, — предложил я. — Как насчет девушки по имени Бэмби. Маленькая светлая блондинка с красивыми карими глазами. Ее здесь видели.
— А зачем она вам? — спросил Тодд с чуть большим интересом.
— Хочу задать ей несколько вопросов. Она знала человека, которого убили в Калифорнии.
— Она замешана?
— Нет.
— Слава Богу. Она хорошая девочка. — Вы ее знаете?
— Конечно. Она часто бывает здесь. Ее фамилия Кинг. Впрочем, может, она по новой вышла замуж.
— Сегодня она приходила?
— Нет еще. Днем она обычно спит.
— Где?
— Я не настолько с ней знаком. Знаю, что раньше работала в косметическом салоне на этой улице. Спросите там. Это по левой стороне, квартала два отсюда. — Он показал на запад, в сторону Калифорнии. Туда я и отправился мимо игорных домов, напоминавших супермаркеты, где ничего не продавалось. Подкрадывались сумерки. Видимость была еще хорошей, но фасады потемнели и сделались четкими на фоне неба.
«Салон де Пари» был закрыт. Я постучал в стеклянную дверь. Через какое-то время из задней комнаты вышла крупная особа и двинулась ко мне через неосвещенный салон.
Прежде чем открыть дверь, она включила свет. У нее были волосы цвета заката, и челка падала на лоб. Из салона запахло женщинами и косметикой.
— Я ищу Бэмби Кинг.
— Не вы первый, но, надеюсь, последний. Мисс Кинг здесь больше не работает.
— Где бы мне ее отловить? — Выражение оказалось не из удачных. Ее отечные глаза холодно осмотрели меня и мои руки. Я решил снова попытать счастья: — Вообще-то я детектив...
— У нее неприятности? — с надеждой спросила женщина.
— Ее приятель угодил в беду. Он погиб. Заколот ледорубом.
— Что же вы сразу не сказали? — просияла она. — Входите, я дам вам адрес.
Бэмби жила в многоквартирном доме примерно в миле от мотеля. Дом двухэтажный, в форме подковы. В него и упирается эта улица. Я пошел пешком, затем увидел знак проката машин на бензоколонке. Я взял новенький с виду «форд», который кряхтел, как старик. Служащий сказал, что все дело в высокогорье.
Дом, где жила Бэмби, оставлял впечатление чего-то временного, непрочного, так же как и стоянка для машин его жильцов, где я припарковал «форд». Бэмби жила в квартире 27 на втором этаже. Поднявшись по внешней лестнице, я стал двигаться по галерее, пока не отыскал нужную дверь. Из-за нее доносилось пение, женский голос пел блюз. Невысокое качество исполнения и отсутствие музыкального сопровождения говорили о том, что это не пластинка. Я постучал. Пение тотчас же прекратилось. На пороге возникла хозяйка. Смягченное пением лицо. Глаза наивно-вопрошающие. Казалось, ее смущало собственное тело, скрывавшееся под свитером и вызывавшее мысли о чем-то мягком и упругом, словно раньше времени созревший плод. Чуть похваставшись передо мной этим сокровищем, хозяйка сказала плохо поставленным голосом:
— Привет! Я тут упражнялась...
— У вас приятный голос.
— Все так говорят! Но вокруг жуткая конкуренция. Они приглашают заезжих звезд с дисками. Разве это честно по отношению к местным?
— Вы местная?
— Я здесь третий год. Третий год великих побед. Значит, местная.
— Хотите стать эстрадной певицей?
— Да кем угодно, лишь бы не участвовать в крысиной гонке. Вы со мной согласны?
У меня был наготове текст, который я выдавал начинающим звездам кино, юным соловьям и манекенщицам, мечтавшим обменять свои фигурки на билет в рай. «Я из Голливуда, знаю кое-кого, могу помочь». Но ее невинные глазищи помешали мне воспользоваться клише.
— Старайтесь! — призвал я ее.
Она подозрительно на меня посмотрела, словно я произнес не ту реплику.
