— Красный «шевроле» 1959 года, верх черно-красный, клетчатый. Номер калифорнийский: ТСХ-37964.
Пока я заносил это в блокнот, он добавил:
— Берк обещал вернуть машину в течение суток. Он знает, что без нее мне отсюда никак не выбраться.
— Думаю, ему на это наплевать. Но я попробую помочь вам получить ее назад. Хотите заявить, что у вас ее украли?
— Это не кража. Я, конечно, сглупил, но отдал ему добровольно.
— Он не говорил, зачем ему машина и куда он собрался?
— Нет. — Дэмис заколебался. — Вообще-то можно вычислить его маршрут. Он сказал, что, когда машина ему не будет нужна, он оставит ее у меня в гараже, в Беркли. Значит, он поехал в том направлении.
— Он был здесь один?
— Да. Совершенно определенно один.
— Он не упоминал о девушке, с которой у него сейчас роман?
— Он вообще не упоминал никаких девушек. Он почти не говорил. А кто она такая?
— Гарриет Блекуэлл. Высокая блондинка.
— Первый раз слышу. Что с ней случилось?
— Похоже, она плавает в озере.
Сообщение поразило Дэмиса, и его чувства, судя по всему, передались птице. Ястреб распростер крылья. Дэмис успокаивающе погладил его и заговорил:
— Не хотите ли вы сказать, что ее утопил Брюс?
— Очень может быть. Сегодня утром вы не заметили на его лице следы борьбы? Царапины там или что-то еще?
— Да, лицо было исцарапано. И одежда была в плохом виде.
— Мокрая?
— Да, было впечатление, что он промок. У него вообще был такой вид, словно он угодил в переплет.
— Его неприятности еще не закончились, — сказал я. — Мы оставим у вас человека, вдруг он еще раз к вам пожалует. Вы не возражаете?
— Буду только рад. Я не трус, но... — Его встревоженный взгляд был красноречивее любых слов.
— Он, конечно, вряд ли вернется. И поэтому хотелось бы знать, где его есть смысл искать. Также нам нужен ваш адрес в Беркли, если он последует первоначальному плану.
— А нельзя ли без этого? Со мной живет мать, и не хотелось бы ее лишний раз тревожить. Ведь Брюс для нее не опасен.
— Она знает его?
— Очень отдаленно. Практически не знает. Года два назад он пришел к нам обедать. Матери он не понравился. Она сказала, что у него темная аура. В то время, кстати, он жил с какой-то подозрительной девицей в Сосалито. До этого он жил в Кармеле, Санта-Барбаре, Сан-Диего, Лос-Анджелесе и, наверное, где-то еще. Не знаю, где его и искать. Впрочем, — добавил он после паузы, — Брюс мог поехать к своей сестре.
— У него есть сестра?
— Да, хотя он не очень ее жалует. По его словам, она страшно надутая. Они были в неважных отношениях.
— Где она живет и как ее зовут?
— Надо посмотреть, у меня записано. Я ее никогда не видел. Я и адрес-то записал, потому что Брюс просил, чтобы к ней пересылали его почту, пока он странствовал. — С ястребом на руке Дэмис подошел к столу в углу комнаты, открыл ящик, вытащил коричневую кожаную телефонную книгу и стал ее листать.
Брюс Кэмпион стоял первым на букву "К". Под его фамилией значились адреса, упомянутые Дэмисом. Все были зачеркнуты, кроме Менло-парка, где проживала миссис Тор Юргенсен: Скулхауз-роуд, 401. Я это записал.
— Я думал, мы добрые друзья, — говорил Дэмис, уставясь на ястреба так, словно проводил телепатический сеанс. — Но за долгие годы я понял, что лежит в основе наших отношений. Брюс возникал, лишь когда ему что-то было нужно: рекомендации. Как я от него устал. Надеюсь, больше его не увижу!
Я промолчал. Он обратился к ястребу:
— Ты не проголодался, Анджело? Как насчет воробьиного крылышка?
Я оставил его общаться с безмолвной птицей и отвез Бэмби в Стейт-Лайн. Там мы заказали filets mignon
[24]
в одном из ресторанов при казино. Пьяный толстяк в белой стетсоновской шляпе сидел в баре, накачиваясь все сильнее. Окосевшими глазами он посматривал на девушек, а особенно на Бэмби. К мясу она заказала красного вина, отчего опять сделалась разговорчивой. Когда ей было двенадцать, а ему восемнадцать, Ральф брал ее с собой на рыбалку в Луна-Бей. Как-то он вытащил ее из-под волны в Сан-Грегорио. Она говорила, словно вспоминала сон — возможно, она кое-что присочинила. Но в конце концов она сказала:
— Я не возьму ваши двадцать долларов. Это самое малое, что я могу сделать для Ральфа.
— Вы их честно заработали.
— Нет, надо хоть что-то делать не для денег. Я серьезно.
— Ты хорошая девочка.
— Сказал он, когда она вытаскивала у него бумажник. Блядь с золотым сердцем. Холодным и бесчувственным.
— Ты несправедлива к себе, Бэмби.
— Никакая я не Бэмби.
— Как же тебя звать?
— Никак.
— Как твое настоящее имя?
— Я его ненавижу. — Ее лицо окаменело.
— Но все-таки?
— Мейбл, — с отвращением процедила она. — Моим родителям приспичило дать мне самое банальное имя в мире.
— А где живут твои родители?
— Я отдала их в роддом.
— До или после того, как ты стала Бэмби?
— Если хотите знать, — пылко сказала она, — я сменила имя, когда Кинг смылся от меня, оставив одну в этой дыре. Самое смешное, что и от Бэмби меня тоже тошнит. Оно тоже кажется мне банальным. Пора еще раз менять имя. У вас нет никаких идей на этот счет?
— Сейчас нет.
Она наклонилась ко мне, упершись грудками в край стола:
— Поехали ко мне, выпьем и поговорим за жизнь.
— Спасибо, но мне надо работать.
— Работа не волк! Из-за тебя я отменила свидание.
— Кроме того, для меня ты стишком юная.
— Как это? — Она бросила на меня изумленный взгляд. — Ты еще не старик.
— Я старею не по дням, а по часам, — сказал я, положил на стол деньги и встал. — Куда тебя подбросить?
— Я останусь здесь. Какая разница.
Не успел я дойти до двери, как пьяный толстяк со шляпой в руке, багровея лысиной, двинулся в ее сторону.
Глава 18
Я нашел телефон-автомат и позвонил в Рино Арни Уолтерсу. Он сам снял трубку.
— Уолтерс слушает.
— Это Арчер. У меня информация о передвижениях Кэмпиона. Он в красном «шевроле»...
— Уже знаем, Лью. — Арни говорил тихо и быстро. — Его видели в Салин-Сити. Разговаривал с портье одного из мотелей. Патрульный заметил его, но не арестовал. Решил не спешить и еще раз свериться с нашим циркуляром. Ему показалось, что тот собирается снять номер. Но когда он снова вернулся в мотель, Кэмпиона и след простыл. Это было часа два назад. У тебя нет ничего посвежей?
