— Ральф виделся с Брюсом до отъезда на Тахо?
— Да. Брюс пришел к нам утром, сразу как его выпустили. Будь я дома, я бы его прогнала.
— Что случилось в то утро между Ральфом и Брюсом?
— Не знаю. Я была на работе. Ральф позвонил мне днем и сказал, что едет на Тахо. Может, Брюс поехал с ним. В тот день он исчез, и больше я его не видела. Через пару дней газеты запестрели сообщениями, что он сбежал, а большое жюри вынесло постановление о привлечении его к судебной ответственности.
— Одно дело — привлечение к ответственности, другое дело — осуждение за убийство, — сказал я.
— То же самое сказал Ральф, когда вернулся с Тахо. Я надеялась, что за это время он успокоится. Не тут-то было. Он говорил только о Брюсе Кэмпионе.
— Как они относились друг к другу?
— Как братья — со времен корейской войны. Брюс, похоже, хлебнул больше, Ральф вроде как его опекал. Он был счастлив, что дружит с Брюсом, мог отдать ему последнюю рубашку. Собственно, он так не раз поступал.
— Ральф мог отдать Брюсу свою метрику, чтобы тот мог уехать из страны?
— Он что, дал? — резко вскинув голову, спросила Вики.
— По крайней мере так говорит Брюс. Либо Ральф дал ее добровольно, либо Брюс просто отнял.
— И убил его?
— Сомневаюсь. Убивать Ральфа ему было незачем, а деньги Долли еще больше все усложняют. Ее мог убить всякий, кто знал о них.
— Но зачем кому-то понадобилось убивать Ральфа?
— Я вижу одну причину: Ральф мог знать, кто убил Долли.
— Почему же он тогда этого никому не сказал?
— Может, не был уверен до конца. Он явно пытался сам распутать тайну убийства — на Тахо и в Цитрус-Хиллз. Когда он вернулся с Тахо, то ничего не говорил о Блекуэллах?
— О Блекуэллах? — Похоже, она слышала эту фамилию впервые.
— О полковнике Марке Блекуэлле и его жене. Они-то и наняли меня, потому что их дочь Гарриет связалась с Кэмпионом. У Блекуэллов домик на озере, и позавчера Гарриет видели там с Кэмпионом. Затем она исчезла. В озере мы нашли ее шляпку, а на ней кровь. Брюс Кэмпион не смог ничего объяснить.
Вики привстала на колени и неловко переползла в угол кровати.
— Мне об этом ничего не известно.
— Потому-то я вам все и рассказываю. Любопытно, что Ральф некоторое время, около недели, прослужил в доме Блекуэлла. В мае. Потом его уволили, якобы за воровство.
— У Ральфа было много недостатков, — послышался голос из угла, — но я голову даю на отсечение, что он в жизни ничего не украл. Да и зачем вешать собак на покойника?
— Я не собираюсь этого делать, Вики. Я хочу найти убийцу Ральфа. Вы его любили, Вики?
Она посмотрела на меня так, словно хотела ответить отрицательно, сказать, какую боль он ей причинял, но вместо этого сказала совсем другое:
— Ничего не могла с собой поделать. Как ни старалась разлюбить его, ничего не вышло. Он был сумасшедший, — прошептала она, и это прозвучало как ласка. — Когда он спал и неприятности отступали, я смотрела и думала: какой же он красивый.
— Теперь он спит и не ведает бед, — сказал я. — А что за узел с одеждой он привез с Тахо?
— Там было только коричневое пальто. Но он его не крал! Он в жизни не брал чужого.
— Меня не интересует, крал он его или нет. Откуда оно?
— Сказал, подарили. Но такие вещи не дарят ни с того ни с сего. Это же импортный твид марки «Харрис». Оно стоило сотню долларов и теперь в отличном состоянии. Нет одной пуговицы.
— А какие там были пуговицы?
— Кожаные коричневые. Я хотела подобрать что-то взамен пропавшей, чтобы он мог носить пальто, — в ее глазах заблестели слезы. — Но он сказал, что не будет его носить, — и не носил.
— Он взял его с собой на юг?
— Да, перекинул на руку и сел в автобус. Ума не приложу, зачем он поволок его в такую жару и еще без пуговицы.
— Какой пуговицы не было?
— Верхней. — Она показала пальцем.
Я пожалел, что не взял пуговицу у Мунгана. Теперь я вспомнил, где видел такие пуговицы — на коричневом твидовом пальто, которое носила одна из девиц с полосатого катафалка.
Глава 23
Я поехал на побережье и стал прочесывать пляжи к югу от 101-го шоссе. Кое-кто из серфистов вспомнил полосатый катафалк, но они не знали, как зовут молодых людей. Серфисты — племя необщительное. Мне больше повезло с дорожной полицией в Малибу. Оказывается, хозяина катафалка на прошлой неделе оштрафовали за то, что он ездил с неисправной фарой. Его звали Рей Баззел, и жил он в одном из каньонов над городом.
На ржавом почтовом ящике я прочитал: «Миссис Слоун Баззел». К ее дому вела зигзагообразная асфальтовая дорога. Это было сооружение из мамонтового дерева и стекла с белой крышей, упиравшееся в крутой склон горы. В гараже на две машины стоял «фиат», но катафалка не было.
Не успел я подойти к двери, ее открыла огненно-рыжая женщина и вышла на улицу. Ее жесткое красивое лицо было нарумянено, словно она ждала гостя. Только какого? Брюки черные в обтяжку. Вырез на майке открывал не только грудь, но и живот. В руках бокал, наполовину наполненный мартини. Судя по ее речи, мартини она уже опрокинула.
— Привет, привет! — воскликнула женщина. — Мы знакомы?
— Нет, просто у меня такое лицо. Как поживаете, миссис Баззел?
— Отлично. — В доказательство она согнула в локте свободную руку и выпятила грудь, которая чуть не выскочила на улицу. — У вас усталый вид. Заходите, угощу выпивкой. Надеюсь, вы пьете?
— В больших количествах, но только не сейчас! Спасибо. Мне нужен Рей.
— Всем нужен Рей, — нахмурилась она. — Он что-то натворил?
— Надеюсь, что нет. Где я могу его найти?
Она сделала рукой движение, обнимающее все побережье. С горы оно было видно на много миль. Словно маленький прожектор, заходящее солнце светило в тучах.
— Я уже не могу уследить за сыном, — призналась она чуть более трезвым голосом. — Мы вместе завтракали. Потом он куда-то усвистел со своей шайкой. У них на уме один серфинг. Иногда я не вижу его по-нескольку дней. — В виде утешения она снова угостилась мартини. — Вы уверены, что не хотите выпить? Я приготовила новый шейкер. Если не поможете, я упьюсь.
— Вылейте в раковину.
— Вы с ума сошли! — Подчеркнуто пристально она уставилась мне в глаза. — Вы бродячий проповедник?
— Бродячий детектив. Расследую убийство. Рей может мне помочь.
— Он замешан? — прошептала она, вплотную приблизив ко мне лицо.
— Вряд ли. Но он может кое-что знать. К обеду его не ждете?
— Понятия не имею. Иногда он закатывается со своей компанией на всю ночь. У них есть спальники. — Она вдруг вспылила: — Готова убить себя за то, что позволила ему купить этот катафалк. Он днюет и ночует в нем. — Она вдруг вспомнила мои слова. — Что значит «кое-что знает»?
