— Большое вам спасибо. Можно мне от вас позвонить?
— Конечно. Жаль, что именно на ваш вопрос у меня не нашлось ответа. «Черный Израиль» — организация тайная, она всегда остается в тени, хотя, возможно, имеет большое влияние. Я вам советую расспросить о ней кого-нибудь из образованных негров. Они обычно знают о том, что происходит в их среде.
— Спасибо, попробую. — Сняв трубку, я набрал номер Эрика.
Когда он ответил, я сказал:
— Это Сэм. Я из Анн-Арбора, скоро уеду.
— Где ты находишься?
— В Энжел-Холле.
— Я собираюсь в город. Может, встретимся в «Дейвенпорте»?
— Через полчаса. — Я повесил трубку.
Старый салун и ресторан «Дейвенпорт» был совсем рядом с Мэйн-стрит. Я зашел туда и, пока ждал Эрика, съел булочку с ветчиной и выпил пива. Когда он появился, я заказал то же самое для него и еще пива себе. Потом я заметил, что в руке он держит сегодняшнюю детройтскую газету, а физиономия у него пошла красными пятнами.
— Почему ты не сказал мне ничего по телефону? — спросил он, не успев сесть.
— Рядом со мной был доктор Уэнлес. Я подумал, что не стоит говорить при нем.
— Понимаю. Что, черт возьми, все это значит? Во что мы вляпались?
— Это-то я и хотел с тобой обсудить. Полиция снова настаивает на самоубийстве. Таким образом, за две недели мы имеем два самоубийства. Одно на Оаху, другое в Детройте. Может, это совпадение, что оба тела нашел я. А может, именно это совпадение заставило меня без всяких на то оснований заподозрить, что две эти смерти как-то связаны между собой. Но, ей-богу, я в этом убежден и не верю, что то и другое — самоубийства.
— Не представляю, как ты собираешься объединить эти две истории. У тебя нет ни одного конкретного подозреваемого.
— Гектор Ленд мог убить Сью. Сколько дней, как он сбежал с корабля?
— Давай посчитаем. Уже три. Вечером будет четыре.
— Он может скрываться сейчас в Детройте. И вот еще что. Бесси Ленд упоминала, что ее муж вступил в «Черный Израиль» и говорил, что после этого удерет с флота.
— Помню, — подтвердил Эрик. — А что еще за «Черный Израиль»?
— Не знаю, но хочу выяснить. Мужчина, сидевший в баре рядом с Бесси, пригрозил ей и заставил замолчать. Утром она была мертва. Не исключено, что «Черный Израиль» — что-то вроде мафии, а Гектор Ленд — один из их головорезов.
— Но эта организация может оказаться и столь же безобидной, как баптистская церковь. По-моему, ты склонен делать из мухи слона.
— Два убийства — слон, которого не я придумал. Допустим, Уэнлес причисляет «Черный Израиль» к безобидным организациям. Но есть еще кое-что, о чем я не могу забыть.
— Что именно? — обеспокоенно спросил Эрик. Он заказал еще две бутылки пива.
— Помнишь разговор перед ужином в тот вечер, когда умерла Сью?
— Насчет того, сможет ли вражеский агент передать информацию с Оаху?
— Джин Халфорд сказал тогда, что утечка информации есть, так ведь? Мне кажется, смерть Сью может быть связана именно с этим.
— Не понимаю, каким образом?
— Она работала на радиостанции. У нее был доступ к средствам связи…
— Что за чепуха! — возмутился Эрик.
— Ты не дал мне договорить. Я ее не обвиняю. Допустим, шпион делает ей предложение, она его отвергает, и ее убирают, чтобы не выдала. Я не могу ничего объяснить, просто хочу сказать, что обе смерти заслуживают внимания. Ты мне поможешь?
— Нет, — железно ответил Эрик, — у меня есть обязательства по отношению к жене.
— Понимаю. И осталось всего два дня. Хорошо, сделаю, что смогу, сам.
Оставив Эрика наедине с недопитой бутылкой пива, я сел в поезд до Детройта. С вокзала я доехал на такси до негритянского квартала, затем прошел заледеневшими улицами мимо развалюх с армейскими звездочками в каждом втором окне к «Парижу». Пока я туда добирался, с низкого неба сползали черные как сажа сумерки, сгущавшиеся над заиндевевшими крышами.
Кабинки в зале пустовали, но возле стойки собралось несколько человек, которых обслуживал тот же бармен в несвежем фартуке. Подойдя к стойке, я заказал выпивку. Бармен неприветливо глянул на меня, но промолчал. Я заказал порцию виски за сорок центов, протянул доллар, а сдачу не забрал. Потом я сказал:
— Ужасная история случилась прошлой ночью с миссис Ленд.
— Ага. — Круглая черная физиономия оставалась такой же угрюмой.
— Как она вела себя до того, как ушла отсюда? Была чем-то расстроена?
— Чувствовала себя паршиво. Надралась.
— А с ней никого не было?
— Послушайте, мистер, — жалобно взмолился бармен, — все утро с меня не слезала полиция. Я выложил им все, что знал. Никого с ней не было. Может, мне позволят наконец об этом забыть?
Он принялся тереть мокрой тряпкой выщербленную поверхность стойки. Тер он с такой яростью, будто хотел уничтожить следы воспоминаний о Бесси Ленд. Входная дверь, распахнувшись, впустила в помещение зимнюю стужу. Бармен взглянул поверх моей головы. Мелькнувшие в его внимательных глазах удивление и настороженность заставили меня обернуться. Высокий худощавый негр в коричневом плаще и коричневой шляпе с полями остановился в дверях, но, встретившись со мной взглядом, повернулся и вышел.
Я бросился следом за ним. Это был тот самый негр, что велел Бесси Ленд молчать. Когда я выскочил на улицу, он уже приближался к углу, шагал он быстро, вытянув вперед шею и придерживая поднятый воротник. Он оглянулся, и при свете уличного фонаря я успел разглядеть его вытянувшуюся, как у гончей, физиономию. Он побежал, и я помчался за ним, скользя по утоптанному снегу.
Я догонял его. Снова обернувшись, он увидел, что я близко. Я припустил что было мочи, перенося тяжесть на каблуки, чтобы не грохнуться. Миновав две трети длинного квартала, мы поравнялись возле обшитого досками дома. Свернув к дому, он в два прыжка одолел заснеженные ступени и нырнул в узкий дверной проем. Я преследовал его, понимая, что ни за что не поймаю, если он затеряется в лабиринте коридоров.
Чернота, открывшаяся за дощатой дверью, была до того густой, что казалась осязаемой, и еще там стояла потусторонняя тишина. Я притворил за собой дверь. Негр, поджидая меня, мог затаиться в холле, и я не хотел, чтобы уличный свет упал на меня. В доме по-прежнему не было слышно ни звука. Осторожно ступая, я попытался нащупать пол носком ботинка. Пола не оказалось. Потеряв равновесие, я рухнул во мрак. Падение мое показалось мне довольно продолжительным, я постарался задержать дыхание, напряг мышцы и с грохотом приземлился на четвереньки. Прежде чем успело стихнуть эхо, где-то надо мной распахнулась и захлопнулась дверь. Человек, за которым я охотился, заманив меня в слоновью ловушку, подождал снаружи, пока я свалюсь туда, и смылся.
