— Начинайте свои псалмопения, Кларета, начинайте, — грубовато согласился Скорцени. Он не любил, когда в его присутствии затевали подобные разговоры. Да к тому же не сами правители, а их любовницы.
— «Псалмопения»? — мягко возмутилась Петаччи. — Впрочем, может, и псалмопения. Хотя никому другому я бы этого выражения не простила. — Ни один мускул на лице Скорцени не дрогнул. Он был весь внимание. — Мы ценим ваши заслуги, Скорцени; вы талантливый диверсант…
— Обойдемся без комплиментов.
— Не мешайте мне! — по-детски обиделась Кларета. — Дайте высказать то и так, как я себе это представляю.
Скорцени демонстративно сжал губы и столь же демонстративно кивнул в знак согласия и покорности.
— Никто не сомневается, что вы будете служить дуче так же преданно, как служите фюреру Германии. — «Никто, кроме меня самого!», — хотелось выпалить Скорцени. — Но моя просьба связана вот с чем. Если вы останетесь здесь, синьор Муссолини как бы окажется в тени вашей славы. Да, к вам потянутся офицеры, генералитет, наши местные германцы. Вас будет обхаживать местная пресса. Ми подумайте, каково при этом самому Бенито, вашему вечному должнику, которого вы спасли, похитив с вершины Абруццо? В состоянии ли он в вашем присутствии чувствовать себя фюрером Италии?
— Не в состоянии, — с убийственной решительностью заверил Скорцени. — Можете в этом не сомневаться.
И опять Кларете понадобилась целая вечность, чтобы как-то прийти в себя.
— В таком случае мы, кажется, начинаем понимать друг друга, — растерянно проговорила она.
— Это вовсе не так сложно, как вам кажется, синьора Петаччи. — Итальянка непонимающе взглянула на штурмбаннфюрера. — Вам, очевидно, доложили, что я дал согласие остаться в Италии, чтобы возглавить службу безопасности?
— Получив при этом чин генерала.
— Вы знаете об этом со слов самого дуче?
— Нет, что вы!
— В таком случае немедленно смените своих информаторов, дьявол меня расстреляй! Сегодня же смените их! Это не информаторы, а крысоловы. Зная об этом моем мнимом согласии, вы и пришли сюда. Вы не ослышались, я сказал: «Мнимом». Поскольку на самом деле я решительно отверг предложение дуче остаться в Северной Италии. Вы что, даже не догадывались об этом?
— Если говорить честно, то, как я теперь понимаю, меня грубо ввели в заблуждение, — едва слышно и почти невнятно пролепетала Кларета.
— А ведь заместитель министра внутренних дел Италии Гуиди Буффарини возлагал на вас большие надежды, считая при этом, что у вас идеальная сеть личных информаторов.
— Не понимаю, о чем вы говорите, штурмбаннфюрер.
— О том, что для меня не составляет секрета тот факт, что в течение нескольких лет вы шпионили за Муссолини. Не сомневаюсь, что и сейчас продолжаете заниматься этим же. Только раньше вы делали это по настоянию заместителя министра внутренних дел Италии синьора Буффарини.
— Причем здесь Буффарини?! — пыталась остановить его дученаложница.
— Чье задание вы сейчас выполняете, пока не знаю. Но узнаю не позже, чем через двое суток. Мои люди уже заняты этим.
Скорцени заметил, как побледнело и исказилось в гримасе лицо Клареты. Такого удара она явно не ожидала.
— Кажется, только что вы упомянули имя заместителя министра.
— Станете доказывать, что упомянул всуе?
— Как вам стало известно о наших… ну, скажем так, связях?
— Другая на вашем месте всё же стала бы упорно отрицать, — поиграл желваками Скорцени. — Вы мужественная женщина. Другое дело, что вопрос ваш слишком уж наивен. Я ведь не просто обвинил вас в шпионаже.
[8]
Но и назвал того, по чьему приказу вы действовали. Какие еще разъяснения здесь нужны?
— Но Буффарини, надеюсь, не работал на английскую разведку или разведку американцев?
— Прямых доказательств такого сотрудничества у меня пока что нет.
— Значит, не сотрудничал, — поспешила облегчённо вздохнуть Кларета. — Вы правы: я действительно время от времени информировала заместителя министра внутренних дел. Но поверьте, делала это исключительно в интересах самого Муссолини.
— В каких таких интересах дуче вы действовали, донося обо всех его действиях министерскому чиновнику?! — изумился Скорцени.
— В интересах его безопасности. Зная о тех или иных планах и намерениях Бенито, в министерстве могли вовремя принимать нужные меры для обеспечения его безопасности.
— И вас сумели убедить в этом? — расхохотался Скорцени, да так, что люстра в комнате замузицировала, как расстроенный орган.
— Так мне было сказано.
— Вам что — действительно сумели внушить, что шпионаж за дуче — в интересах его безопасности?!
— Разве это не так? — по тому, насколько простодушно Кларета спросила об этом, Скорцени определил, что она не притворяется. Всё так и произошло — сумели убедить.
— Ладно, синьора Петаччи, не стану разочаровывать вас. А что касается ваших доносов, то пусть синьор Муссолини сам разбирается с вами.
— Надеюсь, пока что вы не говорили с ним на эту тему?
— Разве что меня сумели бы убедить, что убийственный донос на вас послужит вашей же безопасности, — саркастически осклабился Скорцени.
— Безжалостный вы человек, штурмбаннфюрер.
— Завтра же этот безжалостный человек покидает ставку дуче и отправляется в Германию. У меня и в мыслях не было оставаться в вашей благословенной Богом и великим дуче республике. Даже если бы мне присвоили здесь чин фельдмаршала и предложили прокатиться по Риму в коляске триумфатора. Я достаточно убедительно развеиваю ваши подозрения?
— А как же Корсика? — вдруг решительно сменила тему Кларета, заставив Скорцени замереть с приоткрытым ртом.
Несколько мгновений они смотрели в глаза друг другу, как при игре «Кто моргнет первым?».
«Неужели ей стало известно об операции «Бристольская дева»?
[9]
— не поверил этому намёку дученаложницы Отто Скорцени. — Откуда ей знать об организации поисков сокровищ Роммеля?!»
13
— Как оказалось, это пришли к вам, наш генерал Бургдорф.
