Книга Субмарины уходят в вечность, страница 124. Автор книги Богдан Сушинский

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Субмарины уходят в вечность»

Cтраница 124

«Но, очевидно, всему есть предел, — попытался оправдать он последние слова гросс-адмирала, списав их на обычный приступ гнева. — Если бы гросс-адмирал действительно позволил в свое время гестапо по-настоящему ворваться в личный состав кригсмарине, то половину надводных кораблей пришлось бы превращать в плавучие тюрьмы, а береговые базы — в концлагеря».

— И о чем они еще говорят? — насупился тем временем гросс-адмирал, рассматривая какую-то лежащую перед ним на столе бумагу. Он и сам понимал что «с пиратскими рожами и висельничными шеями» явно загнул, и что это уже — на грани истерики, а любое проявление истеричности казалось ему недостойным морского офицера береговым позорищем.

— О конце войны, — вдруг осмелел Наубе, — и о том, что, все равно эта война проиграна и мы только зря теряем на ней лучших своих подводников и пилотов. Самых опытных и проверенных в боях подводников и пилотов. — Но я не могу завершить войну своим собственным приказом! Вам ли это объяснять, Наубе?! Это начать любую многолетнюю бойню можно одним росчерком пера, одним провокационным выстрелом в сторону врага или просто одним дурацким приказом. А завершать ее следует долгими переговорами со вчерашними врагами. С врагами, адъютант! Которые ненавидят нас и жаждут нашей смерти. Однако и смертью нашей они жаждут насладиться только после того, как насладятся созерцанием физических и душевных мучений, то есть почувствуют вкус мести.

— Вы все верно говорите, — сочувственно вздохнул капитан-лейтенант Наубе.

— Особенно трудно завершать войну, которую ты проиграл, с врагами, которых ты сам себе сотворил, и если победа, в конце концов, осталась за ними. Причем в числе врагов оказались даже тe страны, которые самой историей, изначально, преподнесены были нам в образе естественных союзников.

«А ведь это прямое осуждение политики фюрера!» — отметил про себя Наубе, однако обсуждать это вполне справедливое осуждение не стал.

— И что вы в таком случае прикажете делать с ними — этими самыми опытными и проверенными в боях моряками и пилотами? — завершил свой монолог новый фюрер рейха. — Они должны воевать, пока не последует вашего приказа о прекращении боевых действий, мой гросс-адмирал.

— Вы поражаете меня своей сообразительностью, адъютант! она у вас бесподобна.

Деницу шел пятьдесят четвертый год, однако выглядел он в последние дни так, словно отсчитывал седьмой десяток своих календарей. И Наубе понимал, что это уже необратимо, что это физический и моральный износ, от которого он как адъютант и прочие «пиратские рожи» обязаны были бы оберегать своего главкома, вот только понятия не имели, как именно это следует делать. Да и возможно ли это в гибельных условиях, в которых окзалась сейчас Германия?

— Кстати, мой гросс-адмирал, они интересуются, будете ли вы провозглашены фюрером.

— А что, появились горячие головы, которые готовы провозглашать меня фюрером?

— Было бы провозглашено. Они поддержат. Шикльгрубера фюрером тоже не они провозглашали.

— Вот и провозглашайте, Наубе. Что вы смотрите на меня, как на пришельца из иных миров?

— Пытаюсь понять, насколько серьезно это ваше предложение. Тем более что офицеры интересуются, можно ли уже сейчас обращаться к вам: «мой фюрер»?

На сей раз Наубе лукавил: с подобными вопросами никто к нему до сих пор не обращался, однако адъютант главкома вычитывал их в глазах всех тех, кто пытался попасть к его шефу на прием в его резиденции в морской школе в Мюрвике, неподалеку от Фленсбурга.

— Нельзя! — отрубил гросс-адмирал. — Ни в коем случае нельзя. Может, вы еще станете вскидывать при мне руки вверх и кричать: «Хайль Дениц»?

Капитан-лейтенант Наубе молча пожал плечами. Уж этот всплеск гнева главкома вообще был ему непонятен. Почему бы ему не ответить: «Да, можете обращаться: «мой фюрер»; да, орите в свое удовольствие: «Хайль Дениц»? Что в этом странного или страшного?

Наубе в принципе не понимал, что так смущает и отпугивает гросс-адмирала в этой, теперь уже, можно сказать, священной, традиции рейха. Вот именно, в традиции!

— Думаете, что германцам очень трудно будет привыкнуть к возгласу «Хайль Дениц»? Но ведь вспомните, что и к возгласам «Хайль Гитлер!» тоже привыкли не сразу. Некоторые флотские шутники даже пытались выкрикивать: «Хайль Шикльгрубер!», то есть пользуясь настоящей фамилией Гитлера, что вообще представлялось полным идиотизмом. А так — «Хайль Дениц!» На мой взгляд, вполне приемлемо.

— Не валяйте дурака, Наубе! — явно огрызнулся гросс-адмирал. — А не то я заставлю всех флотских офицеров приветствовать друг друга возгласами «Хайль Наубе!», что будет выглядеть значительно благозвучнее.

56

Май 1945 года. Германия.

«Нордберг» — секретная база субмарин «Фюрер-конвоя» на побережье Северного моря.


Пока адъютант передавал начальнику радиосвязи базы приказ главкома, сам Дениц отправился к одному из подземных, сооруженных в глубине прибрежной скалы причалов, у которого стояли специальные субмарины большого водоизмещения, относящиеся к соединению «Фюрер-конвоя».

С его появлением представители командования и службы безопасности базы «Нордберг» и стаи призраков сгруппировались у бетонного колпака охранного дота. А между ними и огромными черными телами субмарин офицеры начали поспешно и слишком суетно выстраивать из двух отделений — морских пехотинцев и арктических стрелков генерала Ширнера — почетный караул, а также оркестр, кое-как собранный из раненных в боях оркестрантов-пехотинцев, пребывающих на лечении в местном госпитале. Свой собственный, штатный оркестр новый комендант базы штандартенфюрер СС Ганс Кирхнер два месяца назад отдал на пополнение команды только что спущенного тогда на воду после ремонта линкора «Кемниц».

— Господин гросс-адмирал, — ленивой трусцой засеменил навстречу главкому не в меру располневший на береговых хардах комендант базы, — оберштурмбаннфюрер СС Отто Скорцени и лица, которые его сопровождают…

— …которых он сопровождает, комендант, — как можно внушительнее произнес Дениц, — он, а не его!

— …которых Скорцени, а не его… — разволновавшись, повторил Кирхнер, — сопровождает…

— Что вы, комендант, путаетесь в элементарном докладе, как пушистый кадетик — в нижнем белье портовой проститутки? — Виноват, господин гросс-адмирал.

Еще несколько дней назад амбициозный полковник от СС мог позволить себе посматривать на Деница свысока, убеждая себя и всех вокруг, что как комендант секретной базы «Фюрер-конвоя» он подчиняется только фюреру. Но теперь фюрера не было, а верховным правителем Германии стал Дениц, и с этим приходилось считаться даже ему, Кирхнеру. И Дениц, в общем-то, никогда раньше не отличавшийся мстительностью Дениц, прекрасно понимал это.

— Но вы так и не закончили свой доклад, полковник. Где там находится сейчас Отто Скорцени и «сопровождающие его»?

— Они должны появиться через теперь уже пятнадцать, — взглянул он на часы, — минут.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация