— Вам не кажется, Родль, что последние обитатели этого объекта покинули его еще месяц назад? — спросил Скорцени, выходя из машины вслед за адъютантом.
— Ничего удивительного: аэродром принадлежит «Регенвурмлагерю», а всякое появление на свет божий его «дождевым червям» противопоказано. И вообще, это уже рейх в рейхе. Кстати, а вот и самые достойные из его представителей…
Скорцени с любопытством взглянул на появившихся из тщательно замаскированного блиндажа солдат аэродромной обслуги. Одетые в зеленые маскхалаты, увешанные сосновыми веточками, они поспешно, не обращая внимания на прилетевших, устанавливали на полосе бутафорские сосенки, произраставшие из небольших деревянных ящиков. Судя по всему, полоса освобождалась лишь на время приема очередного самолета, чтобы затем вновь исчезнуть под плантацией сосенок и прочей растительности.
— Вы не правы, Родль, к мерам секретности здесь относятся значительно серьезнее, нежели мы с вами предполагали.
— На сей раз позвольте не согласиться, — возразил Родль, давно привыкший к тому, что везде и всегда неправ. Ибо такова его адъютантская судьба.
Скорцени непонимающе уставился на него.
— Если бы все это действительно задумывалось всерьез, то и подземелья «Регенвурмлагеря», и этот аэродром-призрак под кодовым названием «Призрак-зет», создавались бы не на территории Польши, а по ту сторону Одера, в Германии.
Обер-диверсант рейха задумчиво кивнул. Он провел взглядом постепенно скрывающийся, вначале под маскировочной сетью, а затем и в ангаре «физелер-шторьх» и лишь потом заметил появившихся чуть в стороне от него, из скалы-дота, троих офицеров.
— Как только я начинаю предаваться вашему пессимизму, гауптштурмфюрер, тотчас же вспоминаю, где располагается бункер «Вольфшанце». Не говоря уже о главной полевой ставке фюрера «Верфольфе». Что поделаешь, в сорок первом карта Европы, как и весь мир, виделись несколько по-иному.
— Вот в чем труднее всего будет убедить наших потомков! Они-то будут воспринимать географическую карту таковой, каковой она есть на самом деле.
— Каковой мы ее начертим, Родль, — сурово уточнил Скорцени. — Каковой мы ее… начертим.
Обер-диверсант ухмыльнулся той суровой, загадочной ухмылкой, которая заставляла умолкать даже привыкшего ко всему адъютанта и, не спеша, двинулся в сторону встречающих. Это были комендант «Лагеря дождевых червей» бригаденфюрер фон Риттер, его адъютант Удо Вольраб, а третий, судя по его летному мундиру, мог оказаться начальником аэродрома.
— Мне известно, что комендантом я стал благодаря вашей поддержке, — удивил его своей слишком уж несвоевременной откровенностью барон, которого присутствие при этой встрече еще трех офицеров совершенно не смущало.
«Мог бы добавить, что и генералом — тоже», — мысленно дополнил обер-диверсант. Даже в мундире генерала СС фон Риттер напоминал некое степное азиатское изваяние. Как человек со столь откровенной азиатской внешностью и с азиатской кровью! мог оказаться в рядах СС, это для Скорцени оставалось полнейшей загадкой.
— Прежде всего, меня интересует «Лаборатория призраков», — молвил Скорцени, вежливо поблагодарив перед этим начальника аэродрома и объявив ему, что тот может быть свободным.
— Если речь идет об этой лаборатории, — молвил комендант, — то унтерштурмфюрер Крайз ждет вас.
— Крайз? Это его называют «Фризским Чудовищем»? — запустил пробный шар обер-диверсант.
— Причем совершенно справедливо. Его давнишняя кличка. Еще по острову, на котором обитал, словно ископаемое животное.
— Теперь я кое-что припоминаю из его досье, — прервал экскурс фон Риттера в далекое прошлое жизни Фризского Чудовища обер-диверсант рейха.
Один из входов в «Регенвурмлагерь» начинался в задней стене дота. Однако бригаденфюрер усадил гостей на трофейный американский джип и в сопровождении двух мотоциклов повез к лесному озеру. Вездеходик преодолел поросшие мхом руины укреплений, остававшихся здесь еще со времен Первой мировой, затем миновал доты Мезерицкого укрепрайона и, пройдя километра два по устланному хвоей «туннелю» из высоких сосновых крон, доставил их к холмистому берегу.
Водитель остановили свой джип у входа в огромный, теперь уже настоящий, туннель, в который можно было въезжать, как под арку моста.
— Эта пасть «Регенвурмлагеря» будет каким-то образом прикрыта и замаскирована? — на ходу поинтересовался Скорцени, оставляя машину.
— Не планировалось. Вряд ли русские или поляки сунутся сюда.
— Можете не сомневаться: сунутся.
— Мы отключим свет и будем истреблять их у каждой ниши, каждого ответвления, — барон фон Риттер воинственно оглядел мрачный зев туннеля, в глубине которого тускло мерцал розоватый светильник, и взялся за висевший на груди бинокль, словно намерен был приступить к командованию блокированным гарнизоном «СС-Франконии» прямо сейчас. — Они понесут здесь такие потери, какие не понесли под Москвой и Сталинградом.
— Тут уж лучше сравнивать с нашими потерями, — заметил Скорцени, ухмыляясь. — Под тем же Сталинградом. Сражаться под землей, наступая в мрачном незнакомом подземелье, будет особенно трудно, согласен. Тем не менее вход придется замаскировать искусственно созданной скалой, в центре которой будет находиться дот.
— В проекте строительства «Регенвурмлагеря» подобного прикрытия предусмотрено не было.
— Так предусмотрите.
— Мы изменим проект, — сдержанно пообещал барон фон Риттер. — А пока что отправимся в ту часть «СС-Франконии», что расположена автономно, и в которую невозможно попасть из тоннеля, чьи ворота мы только что видели.
Преодолев по едва приметной тропинке болотистый лесочек, они предстали перед небольшим причалом, который на самом деле оказался довольно внушительным плотом. Двое солдат, коих адъютант бригаденфюрера прихватил из гарнизона ближайшего дота, взялись за толстые жерди, и «рейхс-ковчег» медленно поплыл по мелководному лесному озеру в сторону сереющего посреди заводи бетонного сооружения.
Еще на подходе к нему, Скорцени услышал характерный шум спадающей вниз воды, очень напоминающий едва приглушенный гул водопада.
— …Совершенно верно, она падает с той, невидимой из берега, стороны, — самодовольно объяснил фон Риттер, радуясь, что ему есть чем удивить даже ничему не удивляющегося Скорцени. — При этом высота заборной щели регулируется из подземелья.
— Таким образом лагерь обеспечивается питьевой водой?
— Для питьевого водоснабжения у нас существуют подземные колодцы. В том числе и с лечебными источниками. Эта же спадает на лопасти подземной электростанции.
— Солиднее, нежели я предполагал. Куда же она потом девается?
— Выходит по подземному руслу на поверхность, впадая в одной из долин в реку. Внешне это напоминает обычный выход подземных вод. Кстати, заводь эта сотворена искусственно. Дно ее покрыто мощным слоем бетона, не позволяющего воде просачиваться внутрь. Кстати, этот «водозаборник», как называют его инженеры, тоже будет замаскирован под поросший густым кустарником островок.
