— Вот как! — только и смогла Надежда пробормотать
в ответ.
* * *
Дома Надежда застала пустую квартиру и пустой холодильник. В
сердце шевельнулось было раскаяние — она отдыхала на даче, а мужу даже некогда
было себе еду приготовить. Но она тут же отогнала от себя эту мысль: во-первых,
муж сам услал ее на дачу, чтобы она не путалась под ногами, а во-вторых, она
там не очень-то и отдыхала. Надежда засучила рукава, выбросила из головы все
посторонние мысли, и к приходу мужа его ожидал сюрприз в виде чистой квартиры,
вкусного обеда и рассерженной Надежды, которая вот уже полтора часа задавала
себе вопрос, что же это такая за работа, с которой возвращаются в первом часу
ночи!
Но все же муж был накормлен, мир восстановлен, а утром,
когда Надежда еще спала, муж потихоньку исчез.
Надежда походила по квартире, поглядела на себя в зеркало,
осталась недовольна, потому что нос облез и пора подкрашивать волосы, потом
подкрасила глаза, припудрила нос и поехала в Росниипроект, бывшее место работы
Алексея Бодрова.
Пока собиралась, она страшно злилась на себя — ну какое ей,
в сущности, дело до всего этого? История закончилась, Лена выглядит вполне
счастливой, а если и нет, то что ей-то. Надежде?
Лагерь ликвидирован, и даже хамский капитан Свирбенко умер в
больнице, о чем ей сообщила вчера всезнающая Зинаида. Умер при странных
обстоятельствах, сказала Зинаида, будет следствие. Очевидно, успели те, из
лагеря. Чтобы Свирбенко со страху не стал их закладывать, решили Надежда с
Алексеем. Вот, кстати, насчет Алексея душа Надежды и не была спокойна. Уж такой
у нее был характер — все вызнавать до конца. И поэтому, пораскинув мозгами, она
решила поехать в Росниипроект, осмотреться там на месте, потому что о том, чтобы
навестить жену и тещу Алексея Бодрова нечего было и думать — еще загрызут там
же в квартире или с лестницы спустят.
В Росниипроекте Надежде повезло. Оказалось, что контора эта
— не закрытая. И хоть внизу и сидела тетенька в будочке, но пропустила она Надежду
спокойно, узнав, что та направляется в отдел кадров. Но туда Надежда не пошла,
потому что, если бы она стала там расспрашивать про Алексея Бодрова, с ней и
разговаривать бы не стали. Потому что не было у Надежды никакого официального
документа, а стало быть, и права получать информацию, путь даже несекретную.
Поэтому Надежда побрела по этажам, бездумно поглядывая по сторонам. И вот он,
неизбежный стенд «Наши ветераны», там нет Алексея, молод еще, но дальше висела
вроде бы стенгазета, то есть что-то под заголовком «Наши достижения»,
датируемое 1989 годом, чуть не до перестройки. И вот групповая фотография, а
под ней — пять подписей, и среди них — А. Бодров.
Надежда осмотрела всех мужчин слева направо. Потом сделала
то же самое справа налево. Потом отступила на шаг и снова внимательно
вгляделась в лица на фото. Сомнений не было: ни один из мужчин на фотографии не
был похож на человека, которого она знала, как Алексея Бодрова.
«Так я и думала!» — И она пошла прочь, очень расстроенная.
* * *
Лена полулежала на диване, укрывшись пледом, и наблюдала,
как Алексей сосредоточенно работает на компьютере. Почувствовав ее взгляд, он
повернулся и подмигнул.
— Ты закончил?
— Вроде бы да.
— И мы скоро улетим?
— Улетим… — Голос его был неуверен, она сразу это
почувствовала.
— Ты передумал брать меня с собой?
— Нет, — он уже сидел рядом, обнимая ее, — но
мне не дает покоя одна мысль. Если провести анализ, то станет ясно, что кто-то
быстро и организованно убрал всю верхушку национального движения. Лагерь
ликвидирован, и, поскольку у националов полный разгром, то не скоро создадут
вновь такое. Но у самих националов денег-то немного, их финансировали. В
частности, есть сведения, что именно этот лагерь финансировался банкиром Успенским.
А его-то как раз не тронули, потому что за ним большие деньги. Его просто
завербуют на другую сторону — деньги не пахнут, как они рассуждают.
— Ты хочешь его убить?
— Я хочу его наказать и нейтрализовать…
Но не знаю, как…
— Кто такой Успенский?
— Банкир, очень богатый. Кстати, с Никитой Шуваловым
был на дружеской ноге.
— Да? — оживилась Лена. — А знаешь, если так,
то я могла бы тебе помочь…
— Что? Это каким же образом?
— Выдав себя за Ольгу!
— Тебе не надоело? — нахмурился Алексей. — В
прошлый раз дело кончилось печально.
— Но ведь за Ольгу же меня приняли! Послушай, —
Лена оживленно прыгала на диване, как девочка, — ты говорил, что Успенский
с Шуваловым были знакомы, значит, и с Ольгой — тоже. Нужно только выяснить все
подробности, чтобы мне не попасть впросак, а потом разработать операцию. Я
смогу заманить его, куда надо, и там уже подключишься ты… Только не убивай его.
В убийстве я участвовать не стану.
— Да не надо мне его убивать! — рассердился
Алексей. — Но тебе я рисковать не позволю.
— Милый, ну какой же там риск! — ластилась к нему
Лена. — Ну сам посуди, ну не клюнет он на меня, скажет, что вообще не
знает, я и пойду себе, что он мне сделает?
Женщина, красивая, безоружная — какая от меня может быть
опасность?
— Ладно, я посоветуюсь тут кое с кем, все равно нам
одним в таком деле не справиться.
— Ты достань мне одежду, косметику. А потом я докажу,
что смогу работать под Ольгу.
— Попробуй!
Метрдотель провел Лену через полутемный зал ресторана к
столику на двоих в дальнем углу. Она сказала, что ее спутник придет чуть
позднее, и заказала дайкири. Медленно потягивая коктейль, Лена оглядела зал.
Успенского она узнала сразу. Крупный, вальяжный, заметно полнеющий, он сидел за
столиком недалеко от эстрады в компании худого прилизанного брюнета и двух красивых,
хорошо одетых, но удивительно вульгарных женщин. За соседним столиком
располагались два телохранителя — их профессия недвусмысленно угадывалась и по
квадратным плечам, и по внимательным настороженным взглядам, обегающим зал, и
по отсутствию спиртного на столике Лена решила, что пора действовать. Легкой
походкой балерины она пересекла зал и приблизилась к столику Успенского.
Телохранители напряглись, поднялись со своих мест, один из них потянулся к
кобуре, отчетливо угадывающейся под пиджаком. Еще больше, чем телохранители,
напряглась кудрявая блондинка с кукольным фарфоровым личиком и голубыми
глазками-пуговицами: ей в каждом движущемся предмете мерещилась соперница Не
давая времени на действия и вопросы, Лена обратилась к банкиру:
— Здравствуйте, Артем Владленович! Вы меня не узнаете?
Успенский всмотрелся в ее лицо и улыбнулся:
— Как же, как же! Вы — Ольга Шувалова…
