— Мы ведь не знали, что вы нас у себя оставите, — наконец вставил Леша.
— Давай сразу на «ты», — предложила Эльвира Леше. — Терпеть не могу, когда меня называют на «вы» или по имени-отчеству… Сейчас налево.
Мы зашли в коридор, и Эльвира открыла первую дверь. Маленькая уютная комната со скошенным потолком, обитым мореной вагонкой, диван, два кресла, телевизор. Из распахнутого настежь окна струилась прохлада, слабо колыхалась прозрачная занавеска.
— Это комната для Леши, — сказала Эльвира.
— Как для Леши? Мы разве будем жить в разных комнатах? — спросил я.
— Конечно! Это в своей гостинице будете жить в одном номере. У меня достаточно места.
Леша поймал мой взгляд и пожал плечами: мол, ничего не попишешь, старик, нас разлучают. Такой поворот событий меня не устраивал. Поодиночке нам свернут головы намного быстрее, чем я предполагал.
Эльвира, догадавшись, что я намерен ей возразить, взяла меня под руку и решительным тоном сказала:
— Никаких протестов не принимаю. Вы мои гости и будьте добры подчиняться моим требованиям. Идем, не упирайся, не то я заподозрю тебя в склонности… В общем, не падай в моих глазах, братишка.
Мне нечем было крыть. Комната, предназначенная мне, находилась в самом конце коридора и мало чем отличалась от Лешиной.
— Оставляю тебя на полчаса, — сказала Эльвира, когда я зашел в комнату. — Душ на первом этаже в правом крыле. Мойтесь, отдыхайте, а потом спускайтесь в гостиную. — Она коснулась пальцами нательного золотого крестика. — Там и поговорим обо всем.
И закрыла за собой дверь.
Через две минуты, наскоро исследовав комнату и то, что находилось под окном, я уже был у Леши.
— Слушай, ну мы влипли! — начал было Леша, но я тотчас закрыл его рот рукой и показал пальцем на стены и потолки. Леша не сразу понял, что здесь нас могут подслушать.
— Да, действительно влипли, — ответил я, рассматривая апартаменты. — Хотели на пару часов заехать, а придется гостить на всю катушку.
Эта фраза прозвучала ужасно фальшиво, но я надеялся, что за нами еще не успели установить жесткий контроль.
Леша вопросительно глянул на меня. Я развел руками: мол, получили, что хотели. Меня, кажется, в самом деле приняли за родственника Васильевой и, надо полагать, убьют не сразу.
— Как тебе моя сестричка? — спросил я, заглядывая под диван и кресла.
— Красивая женщина, — сдержанно оценил
Эльвиру Леша.
— Не то слово… — Я выглянул в окно, посмотрел вниз, по сторонам, наверх, сел на подоконник, достал блокнот, ручку и написал: «ПОД НАШИМИ ОКНАМИ КАРНИЗ», а вслух добавил: — Она просто красавица!
Леша прочитал, тоже выглянул в окно и показал мне большой палец. Он понял: в случае необходимости мы можем перейти друг к другу по карнизу.
Продолжать разговор в такой манере было просто невыносимо, и я предложил:
— А не прогуляться ли нам по лесу перед обедом?
— Отличная идея! — поддержал Леша. Мы вышли из комнаты. Коридор был пуст.
Стараясь ступать тихо, мы вышли к лестнице, спустились по ней в холл. Никого. Лесная тишина царствовала в этом роскошном лаково-деревянном доме.
* * *
— Вот как все просто, — сказал я, направляясь через веранду к выходу, но явно поторопился обрадоваться. В дверном проеме неожиданно выросла фигура водителя. На плече, стволом кверху, он держал винтовку «гаранд», напоминающую гобой, сделанный из дорогого дерева.
— Вернитесь назад, — сказал он спокойно.
— Разве мы не можем выйти? — зачем-то уточнил я, хотя и без того было ясно, что не можем.
— Не создавайте себе лишних проблем.
— Это арест?
— Это в целях вашей личной безопасности, — ответил водитель и предупредительно качнул прикладом.
— Вопросов больше не имеем, — ответил я и дал задний ход.
Так поговорить нам толком и не удалось. Мы снова закрылись в комнате Леши. Помрачневший анестезиолог улегся на диван, а я молча ходил из утла в угол. Мы лишь обменивались взглядами. Потом я снова вырвал из блокнота лист и написал на нем: «ЗА ОБЕДОМ Я НАПЬЮСЬ». Леша равнодушно прочел записку. Боюсь, что он не понял, что я имел в виду совсем другое. Его больше волновала собственная судьба.
31
— Это Альгис, наш охранник, по совместительству — водитель. Он будет заботиться о вашей безопасности. Это Самуил, он ведет все хозяйственные дела. Это Роза. Она помогает готовить и следит за парком…
Эльвира представляла нам собравшихся за столом обитателей особняка. Крокодил Альгис, которого я меньше всего ожидал здесь увидеть, лицемерно улыбнулся и протянул мне руку, когда хозяйка стола назвала его имя. Я с некоторым содроганием пожал его сухую, как несвежая горбушка хлеба, ладонь, представляя, что с подобной улыбочкой он может навести на меня прицел своего «гаранда». Чернявый, бритый наголо Самуил не произвел на меня особого впечатления. Он пожимал мне и Леше руку, не поднимая глаз, как бы походя, словно в это время был занят чем-то несоизмеримо более важным. Повариха Роза напоминала директора ресторана — она была необъятна по ширине, отягощена колоссальной грудью и золотыми цепями, сережками, кольцами и браслетами. Голова ее, увенчанная взбитой пышной прической, добросовестно склеенной лаком, казалась безобразно огромной даже в сравнении с внушительными размерами тела.
Еще две личности — плечистые, коротко стриженные молодцы сидели на краю стола, но Эльвира не посчитала необходимым представлять нам их. Они почти ничего не ели и пили только «Фанту».
— Накладывайте, — сказала мне Роза, улыбнувшись толстыми фиолетовыми губами.
— Обязательно наложу, — пообещал я.
— Самуил, налей гостям! — Эльвира провела рукой над столом. — Что будет пить мой дорогой братик?
— Водку!
— А Леша?
— Винца бы неплохо, — не совсем уверенно отозвался Леша. Должно быть, он чувствовал себя так же, как предводитель дворянства на свадьбе
Остапа. То есть с соблазном смотрел на халяву, но знал, что скоро, возможно, будут бить.
Первую рюмку я выпил до дна, с удовольствием закусил маслинкой и скривил физиономию.
— Что-нибудь не так? — деланно забеспокоилась Эльвира.
— Мне бы запить чем-нибудь…
— Роза, налей Костику боржоми.
Директор ресторана колыхнула своим невероятным бюстом, потянулась за бутылкой с минералкой и уже собралась было налить мне воды в высокий хрустальный фужер, как я накрыл его сверху ладонью.
— Нет, эта посудинка для меня маловата. Мне бы… — Я поискал глазами вокруг и увидел на сервировочном столе обычную железную кружку. — Вот это то, что мне нужно.
