Толстый на полусогнутых подбежал к милиционеру. Тот козырнул, принял права. Водитель стоял спиной к машине, и я не видел, говорит он что-нибудь или нет. Милиционер резко поднял голову и посмотрел в мою сторону. Вернул толстому права, но тот, не меняя позы, продолжал стоять перед ним, и я понял, что именно сейчас он взахлеб бормочет про меня, зеленое удостоверение и оружие в сумке.
Ударившись головой о потолок кабины, я перелез на водительское сиденье, рванул рычаг переключения передач и ударил по педали акселератора. Машина завизжала колесами о гравий и рванулась с места. В зеркальце я успел увидеть, как толстый, повернувшись в мою сторону, слегка присел, раскрыл рот и взмахнул руками, а милиционер, сняв автомат с плеча, судорожно дергает затвор.
Звуков выстрелов я не услышал – мотор старой «Волги» ревел, как водопад, но по машине стреляли, и стреляли метко. Заднее стекло в одно мгновение рассыпалось на мелкие кусочки, как подтаявшая льдина, а потом и асфальтовая лента дороги, мелькавшая перед моими глазами, покрылась сетью серебристой паутины – в нескольких местах сразу. Лобовое стекло выдержало по меньшей мере три пробоины, и я молил бога, чтобы оно не осыпалось на очередной колдобине, которые, как назло, кидались под колеса машины одна за другой. Я подскакивал на сиденье, ударялся головой о крышу кабины, вращал руль из стороны в сторону как сумасшедший, мотор выл, стонал, ревел, но машина стоически терпела эту нагрузку, и с каждой секундой я удалялся от поста ГАИ все дальше и дальше. Когда стеклянная будка скрылась из виду, я еще раз посмотрел на часы. Девять ноль-три.
Как-то неожиданно появились жилые пятиэтажки, тротуары, пожухлые газончики, светофоры, люди, и я понял, что наконец-то почти добрался до цели. Оставалось совсем немного, чуть-чуть, и теперь я должен был утроить внимание, стать еще хитрее и ловчее, озвереть окончательно, чтобы не допустить роковую ошибку.
Я остановился на красный свет и, опустив боковое стекло, спросил у прохожих, как добраться до сувенирного магазина. Две девушки, одетые в национальные пестрые штанишки, в ярких тюбетеечках, расшитых золотом, шарахнулись от изуродованной «Волги», словно я предлагал им прелюбодействие. Мужчина в стеганом халате, посмотрев на меня сквозь паутину на лобовом стекле, пожал плечами. Лишь только мальчик лет десяти охотно показал мне, где магазин.
– Рядом. За углом.
Я свернул на боковую улицу, остановил машину, на всякий случай протер рукавом рулевое колесо, стряхнул с сумки битое стекло и вышел из машины. Перейдя на другую сторону, я зашел в первый попавшийся подъезд. Его легко было найти снова – перед входом висел медный барельеф, на котором было изображено что-то вроде факела.
Я беззвучно поднялся на второй этаж, осмотрелся, достал кредитную карточку и просунул ее между жалюзей батареи парового отопления. Отошел на шаг, посмотрел. Со стороны не видно. Попытался достать ее – несложно, особенно если есть авторучка или расческа. Спрятал снова. Седьмая щель справа. Семь, магическое число.
Я снял куртку, сложил ее в сумку, причесался и спокойно, насвистывая мелодию, спустился вниз.
«Волга» по-прежнему стояла там, где я ее оставил, и особого внимания прохожих не вызывала. Перекинув сумку через плечо, я пошел к сувенирному магазину. Его я нашел быстро, едва свернул за угол.
У входа никого не было, во всяком случае, никто не светился. Я поднялся по ступенькам к двери, задержался на мгновение перед ней, будто читал распорядок работы. В стекле отражалось то, что находилось за моей спиной. Негромко хлопнула дверца, от серого «жигуленка» ко мне шел человек. Я не мог разглядеть его лица, но инстинктивно почувствовал – это он.
Я не оборачивался. Человек подошел ко мне так близко, что я услышал его дыхание и уловил запах хорошего табака.
– Опаздываешь, ветеринар Куликовской битвы, – услышал я картавый голос и обернулся.
Этого человека я представлял себе именно таким.
Глава 15
– Карточку принес? – спросил он.
Я не торопился с ответом и внимательно рассматривал этого человека. Он был одного со мной роста, крепок в плечах. Черты лица – крупные, лишенные плавных линий, и создавалось впечатление, что оно вырезано из дерева, причем торопливым и неумелым мастером. Его полные губы, казалось, давно утратили способность смыкаться, и между ними все время выглядывали редкие зубы. Глаза его были глубоко упрятаны, и от них расходились во все стороны лучики морщин. Длинные бакенбарды с проседью, слегка вьющиеся почти черные волосы, зачесанные назад. По национальности – не поймешь кто. Цыган? Чеченец? Азербайджанец? Но в целом он не производил впечатления достаточно хитрого и мудрого человека.
– Где Валери? – в свою очередь, спросил я, провожая взглядом милицейскую машину, на большой скорости проскочившую мимо нас. Картавый проследил за моим взглядом.
– Страшно? – спросил он и снова показал свои редкие зубы. – Это хорошо, что страшно. Чувствует кошка, чье мясо слямзила.
– У меня создается впечатление, – с каким-то наслаждением произнес я, – что в детстве вы были очень глупеньким мальчиком и до сих пор не сильно изменились.
Картавый скривил полные губы.
– Я постараюсь переубедить тебя в этом, ветеринар хренов. Карточку приволок? Или мои ребята нанесут твоей курице, пардон, физическое оскорбление.
– Карточку я привез, но она не при мне. Сначала я должен встретиться с Валери. Только потом я скажу, где спрятана карточка.
– Ладно, – на удивление быстро согласился картавый. – Пошли в машину.
Он подождал, пока я пойду первым, и, оказавшись за моей спиной, неожиданно выхватил из моей руки сумку.
– Позвольте за вами поухаживать?
– Неси, лакей, – ответил я.
Он прорычал в ответ что-то нечленораздельное, затем я услышал, как он расстегнул «молнию», пошуршал, проверяя содержимое. Сумка шлепнулась на асфальт рядом со мной.
– Я передумал. Ты хамишь. А я люблю нежных мужчин.
За рулем «жигуленка» сидел парень-азиат, глядя прямо перед собой и не выпуская из рук рулевое колесо. Он даже не взглянул в мою сторону и не проронил ни слова. Я потянулся к ручке задней дверцы, но картавый толкнул меня в спину.
– На переднее, касатик. Самое почетное место в нашем лимузине. И не забудь пристегнуться.
Он сел сзади меня, хлопнул водителя по плечу.
– Заводи, Г`афик! Погнали пчел в Одессу!
Некоторое время я пытался запоминать дорогу, но вскоре заметил, что мы гоним пчел в Одессу, двигаясь спиралью по одним и тем же улицам. Похоже, картавый проверял, нет ли за нами «хвоста».
– Послушай, Гафик, – обратился я к водителю. – Кажется, ты забыл дорогу?
– Меня зовут Рафик, – не поворачивая головы, ответил парень.
В тот же момент я почувствовал тупой удар в затылок.
– Издеваешься, динозавр? – заорал картавый. – Когда я выбью тебе зубы, ты у меня шепелявить станешь.
