– А какой код у Красноводска?
– Сорок три и три двойки!
Влад, оглядываясь, закидывал хромую ногу на нижнюю ступеньку автомобиля.
– Заводи! – крикнул я ему и, повернувшись к дебилу, осторожно вытянул из его рук «калашников». – Не стой как истукан, – сказал я ему, – а открой ворота!
Но Мила вдруг схватила дебила за ремень, которым он был подпоясан.
– Нет! – сказала она. – После звонка!
Я повесил автомат на шею, отошел от Милы на несколько шагов и стал набирать код Красноводска. Она наверняка следила за моим пальцем из-за своих очков. Я круто повернулся к ней спиной и нажал те цифры, в которые попал палец.
– Алло! – кричал я во весь двор. – Филин?… Алло, плохо слышно!
Мне ответила женщина. Она тоже кричала «алло» и тоже говорила, что ей плохо слышно.
– Я задерживаюсь на сутки!.. Ты меня хорошо понял? На сутки, говорю! Если не перезвоню завтра в полдень – делай то, о чем мы договорились.
Я опустил руку с трубкой. Мила тотчас шагнула ко мне, протягивая ладонь.
– Извини, – сказал я, пятясь назад, и швырнул трубку на бетонные ступени. Трубка ударилась и брызнула во все стороны деталями корпуса и обломками платы. Несколько дебилов кинулись ко мне со всех сторон, но Мила подняла руку, погашая их желание расправиться со мной. Подойдя ко мне почти вплотную, она сняла очки и внимательно посмотрела мне в лицо своими сливовыми глазами.
– Не нервничай, Вацура, – сказала она. – Я тебя отпускаю и преследовать не собираюсь. Хотя прекрасно понимаю, что про Филина ты соврал. Но хочу предупредить тебя об одном: если какая-нибудь гнусная ложь обо мне просочится в прессу или на телевидение, я тотчас даю ход уголовному делу против тебя и твоего друга. Ни один адвокат, какой бы талантливый он ни был, не сможет спасти вас от высшей меры. Ты это хорошо понимаешь?… Вот и прекрасно.
Теперь у нее нет на свете более надежных защитников, чем мы с Владом, подумал я, глядя вслед уходящей Тихонравовой. Пока Мила занимается политикой, мы день и ночь будем озабочены тем, как бы какой-нибудь поганый папарацци не опубликовал на нее компромат.
Влад уже нетерпеливо газовал, и из-под колес джипа выкатывались клубы дыма. Я еще раз поймал черный взгляд Милы, обернувшейся перед стальной дверью, и побежал к машине.
Ни восторга, ни облегчения на душе не было.
Глава 29
Едва мы выкатили из ворот, как наперерез джипу кинулся человек. Влад ударил по тормозам, и я едва не перелетел через ветровое стекло на капот. Белая, как мучная, пыль заволокла все вокруг, словно на знойный туркменский поселок опустился лондонский туман. Не веря своим глазам, я увидел, как на матовой завесе проявилась Анна в светлом теннисном костюме. Ее появление здесь было настолько нереально, что вполне можно было списать на галлюцинации, вызванные нервным и физическим истощением. Но Анна, не объясняя ничего и не доказывая своего материального происхождения, перемахнула через дверцу на заднее сиденье и хлопнула Влада по плечу:
– Гони!!
Влад, ставший после тюрьмы послушным, рассеянным и немногословным, снова дал газу, въехал в навозную яму, распугал кур и вырулил на узкую слепую улочку, в которой джип едва уместился по ширине. Пока он запутывал и сбивал с толку мнимого преследователя, я перебрался на заднее сиденье к Анне и тотчас оказался в ее объятиях. Она, не давая мне ничего сказать, тискала и целовала меня столь же неистово, как Филин Лесю за мгновение до своей смерти. Упругий ветер трепал ее непривычно светлые для местного населения волосы и, смазывая капли слез, быстро высушивал их.
– Откуда ты здесь?! – орал я, перекрикивая рев старого американского движка, который, наверное, еще служил на базах янки во Вьетнаме.
– Вы видели свои рожи?! – задавала Анна встречный вопрос и все гладила нежной ладонью мои лоб, щеки и глаза. – На вас же смотреть страшно! Уроды! Олигофрены! Что с вами сделали?
Она смеялась и плакала.
– Меня, например, только по лицу били, – не оборачиваясь, заметил Влад. – Все остальное цело. Причем – слышите? – подходит такой коротышка, от земли два вершка, плюнуть не на что, и давай возле меня прыгать, своей ногой мне по животу бить. А у меня там – вы же знаете! – десятисантиметровая прослойка мышц, мне хоть бы хны. Тогда он, тарантул обезвоженный, положил мою ногу на две табуретки и давай по ней скакать… А мне больно, я кричу: «Ты что ж делаешь, червь ты вяленый! Пожалей себя! Сотрешься на такой работе!»…
Мы выскочили из поселка на асфальтовое шоссе. Влад перестал оглядываться, высматривая «хвост». Анна поставила на колени дорожную сумку, раскрыла ее и стала выкладывать из нее вату, бинты, мази и бутерброды.
– Много денег отдала, чтобы нас найти? – спросил я, стараясь не трясти головой, чтобы Анне было удобней смазывать лекарством ссадины.
– Да что вас искать! На всю страну прославились: Вацура – Уваров, Вацура – Уваров!.. Чтобы я еще хоть раз отпустила тебя куда-нибудь одного… Не дергайся!
– Не надо бинтом! На кого я буду похож? – попытался воспротивиться я.
– Да ты посмотри, на кого ты сейчас похож!
Я хлопнул Влада по плечу:
– Тормози! Сейчас в другое место поедем.
Влад съехал на обочину и заглушил двигатель. Минуту мы продолжали сидеть неподвижно, вслушиваясь в тишину пустыни.
– Хочу сразу сказать о неприятном, – произнес я.
Влад по-прежнему сидел ко мне спиной. Мне кажется, он был настолько накачан неприятностями, что уже физически не мог их вынести, от моих слов он даже ссутулился, будто ожидал нового удара.
– Мила завела на нас уголовное дело, – сказал я.
– Это я знаю. Дальше! – сказал Влад.
– Если вторая часть документов попадет в прессу, она даст делу ход.
– Не попадет, – ответил Влад.
– Хорошо, если милиция, найдя труп, не придаст бумагам значения и похоронит их в архиве, а вдруг продадут коммерческому изданию?
– Не продадут, – так же односложно ответил Влад.
– Но почему ты так уверен?
– Потому что документов больше не существует.
– Как это понять? Ты же…
– Я тебе тогда сказал: хватит подвигов! – перебил Влад. – Неужели ты надеялся, что я засуну эти бумажки за пазуху Филину?
– А куда ты их дел?
– Сжег! А пепел развеял по ветру!
Я промычал от удовольствия. Анна, не понимая, о чем речь, крутила головой, переводя взгляд с меня на Влада.
– Сколько раз я говорил, что ты страшно умный! – похвалил я Влада. – Тогда гони в Красноводск!
Влад взялся за рычаг передач, выжал сцепление и замер.
– А зачем нам в Красноводск? – спросил он.
