– Посмотри! – сказал он Анне, протягивая ей потяжелевший «клад».
Анна взяла сосуд двумя руками, просунула внутрь руку, зачерпнула горсть монет, рассмотрела их в слабом свете горящего фитиля.
– Похоже, – сказала она. – Если бы я откопала такую штуку на своей даче, то стопроцентно была бы уверена, что это настоящий клад. И все же мы должны привести их на место в сумерках.
Они наскоро поужинали и легли спать. Влад расположился на нижней полке у тамбура, а Анна – в центральном отсеке. Двери между ними не было, и Влад, ворочаясь, попытался вовлечь Анну в разговор о парадоксах истории, но Анна, повернувшись к стене, на вопросы не отвечала. Тогда он встал, подошел к ее полке, присел рядом и коснулся ее плеча губами.
Анна, словно ждала этого, сразу же повернулась лицом к Владу, взяла его руку, крепко сжала и попросила:
– Будь другом, иди спать.
И в эту ночь, как и во все предыдущие, Влад остался другом.
* * *
Они встали рано, когда горы еще были покрыты паутиной сырого тумана, а пастухи только-только начали выгонять из овчарен стада, и еще не на всех домах закурились печные трубы, и еще не все туристы «Эдельвейса» утихли в своих трейлерах и упали в постели.
Из-за плохой видимости семь километров они ехали четверть часа, благо что шоссе в это время было пустынным, и лишь раз проезжую часть пересекло стадо полусонных коров, которые, приглушенно позвякивая колокольчиками, медленно растворялись в тумане.
Влад съехал с шоссе на мокрую от росы полянку, прижал машину к зарослям молодого боярышника, чтобы она не слишком бросалась в глаза со стороны дороги, и выложил из багажника на траву два небольших рюкзачка с притороченной к одному из них саперной лопаткой с коротким черенком.
Слева от полянки шумела мелкая, глинистого цвета река. Она волокла за собой гальку, щепки и ветки. Во многих местах из воды обнажались гладкие спины больших валунов. В разные стороны от них расходились упругие струи, и казалось, что камни медленно плывут против течения.
Влад пошел через реку не разуваясь, прыгая с камня на камень, и напрасно. Покрытые слизкими водорослями и илом, они были слишком скользкими, чтобы на них можно было устоять. Потеряв равновесие, Влад резко присел и упал в воду плашмя, опасаясь, как бы при падении не уронить рюкзак, в котором он нес драгоценный кувшин. Течение тотчас понесло его, накрывая с головой. Это не представляло опасности, и Анна лишь с досадой следила, как Влад, растопырив руки и подняв голову над водой, хватался за камни и сильными движениями раскидывал их вокруг себя, словно играл в водное поло. Он встал на ноги мокрый с ног до головы, заметно расстроенный от своей неловкости – сильный человек всегда больнее падает.
Сразу за рекой начался обширный луг, который круто поднимался вверх, до кромки леса, а все, что было выше ее, пряталось в тумане. От мокрых, осевших под собственной тяжестью стогов исходил дурманящий пряный запах. Здесь Влад стянул с себя куртку и майку и выжал их. От его крепкого тела валил пар, словно он только что вышел из сауны. Анна, прикрывая глаза от яркого солнечного света, смотрела на поросший лесом склон.
– Глазу не за что зацепиться. А нужен какой-нибудь хорошо заметный ориентир.
– Кроме того, этот ориентир должен находиться недалеко от осыпи или обрыва, – усложнил задачу Влад. Он набросил лямки рюкзака на голый торс, а мокрую одежду сунул под клапан.
– Этак мы можем месяц искать подходящее место, – сказала Анна.
Влад мрачнел все больше. Он молчал, чаще останавливался и озирался по сторонам. Анна понимала его. Там, в Судаке, идея казалась просто замечательной. Облапошить преступников, подсунув им ложный клад, и освободить Марину представлялось совсем пустяковым делом. Здесь же, за несколько часов до встречи с вымогателями, фокус с кладом выглядел уже весьма сложным. Малейший просчет мог насторожить бандитов и привести к печальным последствиям. «Я поведу их один», – думал Влад, искоса поглядывая, как Анна, проваливаясь по щиколотку в трухлявый валежник, ищет место, куда бы поставить ногу.
Спустя час они вышли на тропу, которая бежала через лес параллельно долине. Солнце уже показалось из-за кромки гор, туман таял прямо на глазах, и между стволами деревьев, окрашенных первыми лучами, проглядывало затененное ущелье, синусоида реки, облепленная по бокам галькой, словно сахарной крошкой.
Стена леса неожиданно расступилась, и путь преградила глубокая промоина. Анна и Влад молча переглянулись и скинули рюкзаки. Влад оживился. Он не спешил открыто ликовать, но обрывистый берег высохшего русла был очень похож на то, что они с Анной искали. Влад прошел по краю травяного ковра, проверяя его на прочность, потом встал лицом к обрыву, словно на прыжковую тумбу в бассейне, и сиганул вниз. Его ноги едва ли не по колено увязли в рыхлом песке.
– Брось-ка мне лопату! – попросил он, снял кожаную ленту, стягивающую волосы, тряхнул головой, снова повязал ее на лоб и стал похож на индейца, какими их показывали в югославских фильмах. Ветер, волнами проходящий по верхушкам елей, срывал с них дождевые капли. Они веером секли крепкий торс Влада. От утренней сырости стало зябко, но Влад не стал надевать куртку. Ему нравилось позировать перед Анной, и, украдкой поглядывая на нее, он не совсем естественными, но красивыми, как в балете, движениями вгонял лопатку в сыпучий склон, выкапывая горизонтальную нору.
Выпендрежник, подумала Анна, демонстративно поворачиваясь к Владу спиной. Ей не нравилось, когда мужчины уж слишком явно хотели понравиться, играли мускулами, когда это вовсе не обязательно было делать, как мальчишки изо всех сил старались быть похожими на какого-нибудь отважного киногероя. Кирилл всегда был самим собой, неожиданно подумала Анна, и он никогда никому не подражал.
Влад, не замечая изменений в настроении Анны, продолжал вдохновенно рыть, мощно отбрасывая песок далеко от себя. Вскоре ему пришлось встать на колени, а потом с головой влезть в нору. Копать становилось все труднее, места для маневра оставалось все меньше, и Влад, мучаясь от того, что выглядит уже совсем не героически, лег ничком, втиснул тело в узкую пещеру, выгребая песок одной рукой. Теперь он напоминал вовсе не индейца, а крупную мясистую котлету, вывалянную в панировочных сухарях.
– Хватит! – сказал он сам себе, вылезая из норы и отряхивая джинсы. – Метра два будет, не меньше.
Анна сделала два шага от края обрыва и посмотрела себе под ноги.
– Где-то здесь?
– Да… – кивнул Влад.
– Я не провалюсь?
– Метровый слой грунта, корни деревьев, камни, – ответил Влад. – Автомобиль выдержит… Давай кувшин!
Он в нерешительности крутил кувшин в руках, раздумывая, как его разместить в земле – стоя или лежа. Широкая и толстая пробка из обыкновенной речной глины успела высохнуть и слегка растрескалась, что придавало ей потрепанный веками вид.
– На бочок, – посоветовала Анна и стала мерить шагами расстояние до ближайшей ели.
