Он не ответил, придирчиво рассматривая полоску лейкопластыря на ее шее.
– Мы с тобой легко отделались, – наконец выдал резюме он. – Но у тебя может остаться шрам от пореза. Ты будешь переживать по этому поводу? Женщины так любят холить свою шею.
– Значит, мне придется носить блузку с высоким воротником… Не дергай головой… Ай-ай-ай! У тебя еще один волдырь на скуле!
– Погоди, Мари… Я все еще чувствую небольшой дискомфорт.
Он отстранил ее руку с платком, подошел к воде и присел. Мари показалось, что он тщательно отмывает руки. Когда он выпрямился, она увидела на его ладони белый мраморный камень.
– Что это?! – ахнула она. – Тот самый?
– Тот самый, – кивнул Влад. – Он сам закатился мне под ноги, когда я выдергивал тебя из огня. Пришлось подобрать… Сейчас мы поставим точку во всей этой долгой-предолгой истории… – Он оглянулся по сторонам, выбрал подходящий валун, положил на его макушку камень, а затем поднял с земли увесистый булыжник. – Мы поставим большую и жирную точку…
– Влад, погоди!
Лицо Мари было озабоченным. Она покусывала губы и как-то странно смотрела на камень. Влад замер с поднятым булыжником в руках.
– Погоди, Влад… Это меняет дело… Я же не знала, что оно так обернется…
Мари подтянула к себе ближе сумочку, раскрыла «молнию», покопалась там недолго и вынула еще один камень, как две капли воды похожий на первый.
Булыжник свалился с ладони Влада и упал ему под ноги. Во все стороны разлетелась галька.
– Ничего не понимаю, – пробормотал он, и лицо его вытянулось от изумления. – А это откуда?
– Из твоей квартиры, – ответила Мари.
– Что значит из моей квартиры?
– Я воспользовалась отверткой, о которую чуть не поранила ногу в ванной, отвинтила два шурупчика на решетке вентиляции, отогнула ее, просунула туда руку и нашла камень. Его там спрятала мать Анисья, когда приходила к тебе с визитом.
– Но как ты об этом догадалась?! – воскликнул Влад, выхватывая камень из рук Мари и рассматривая его. – Боже мой! «Зеркальце Венеры»! Тот самый, первый камень! Не может быть! Я не пойму, как ты догадалась, чумовая девчонка?!
– Когда ты рассказывал мне и Адриано о визите «наследников Христа», меня сразу насторожило то, как вела себя мать Анисья. И я заподозрила, что она спрятала камень у тебя. Верно подмечено: нет на свете более надежного места для сокровища, чем под носом у того, кто это сокровище хочет найти. «Наследники» готовили над тобой расправу, как и над Сидорским, и мать Анисья была уверена, что твои дни сочтены. Как тут не воспользоваться таким замечательным сейфом за вентиляционным лючком в ванной!
– Что ж, клади и второй камень на плаху! Сейчас я превращу их в крошку!
Мари неуверенным движением поднесла камень к валуну, задержалась на мгновение и вдруг… схватила оба камня и прижала их к груди.
– Влад, давай не будем торопиться. Давай хорошенько подумаем! Ты в самом деле уверен, что… Как бы это точнее сказать…
Влад понял.
– Может быть, я до конца и не верю, что выжженное этими камнями клеймо даст неограниченную власть. И все-таки, на всякий случай…
– Ну погоди же! – мучительно произнесла Мари и, как ребенок, отвела кулаки с камнями за спину. – Давай оставим мистику в покое. Давай рассуждать трезво. Мы с тобой все-таки историки. И Адриано был историком, а он ни за что бы не согласился уничтожить камни. Ведь это уникальные предметы, дошедшие до нас из самых глубин древности. Это объекты глубочайших научных исследований. Это… это…
У нее не нашлось больше слов, и тогда она использовала последний аргумент: попятилась спиной к морю, зашла в воду по щиколотку и, остановившись в волнах, нахмурилась.
– Дай мне слово, – требовательным тоном произнесла она, – что ты не уничтожишь камни!
– Хорошо, – согласился Влад. – Но с тем условием, что ты честно ответишь мне на один вопрос.
– На какой вопрос? – насторожилась Мари.
– Это ты была там… ну… ты знаешь, о чем я говорю… В общем, под крестом.
И с напряжением выдохнул – так нелегко дался ему этот вопрос.
Мари смотрела на Влада взглядом, полным любви и надежды.
– А это… это ты был на кресте?
Влад даже дышать перестал. Он стиснул зубы, стиснул кулаки, набрал полную грудь воздуха, но вместо ответа смог лишь кивнуть, и пошел в воду в кроссовках, обнял Мари, крепко прижал ее к себе, покрывая ее лицо поцелуями.
– Здравствуй же, Мария Магдалина…
– Боже мой, Влад! – прошептала Мари. – О чем мы говорим? Если бы нас кто услышал…
Освобожденное солнце поливало землю благостным светом. Касаясь волн, он дробился на золотые брызги, и два человека купались в этом феерическом хороводе, который без натяжки можно было назвать счастьем и жизнью.
