Эллу трудно было узнать. Всегда вялая, полусонная, словно погруженная в нежность и наслаждение, сейчас она смотрела на Миру злыми, колючими глазами и мстительно жевала тонкие губы.
– Мы, конечно, понимаем, что это экстремальный туризм, но такого пофигизма я еще не видел! – раскручивал сам себя Брагин. – Этот великий инструктор привел нас в лес и бросил на произвол судьбы! Где он болтается? У него с головой все в порядке?
– Получше, чем у вас, – ответила Мира.
– Не наглейте, девушка! – воткнула Элла. – А то мы и на вас управу найдем! Интересно бы узнать, чем вы сегодня ночью занимались с Герасимовым?
– Любовью, – ответила Мира.
– В общем, так! – рявкнул Брагин, поднял топор и с силой вонзил его в бревно. – Мы такое издевательство терпеть больше не намерены, оставляем здесь эти мокрые палатки и спальники и возвращаемся в город.
– И пишем жалобу на Герасимова! – вставила Элла.
– И в чем он провинился перед вами? – спросила Мира.
Брагин, не владея собой, быстро подошел к девушке, склонился над ней и подбоченил руки. Все подумали, что он сейчас ее ударит.
– Я тебе, соплюшка, скажу, чем он провинился перед нами! – заорал он. – Он обращается с клиентами, как с животными! И тебя себе в помощники взял! Где Некрасов?! Что вы с ним сделали? За идиотов нас принимаете? Думаете, мы ничего не видим? А может, вы маньяки? Нарочно завели нас в лес, чтобы перебить по одному?!
– Мне тоже этот отдых, честно говоря… – Шубин попытался присоединиться к настроению группы, но Брагин лишил его права голоса.
– Мы напишем заявление в милицию! – продолжал кричать Брагин, размахивая пальцем перед самым лицом Миры. – Мы этого лысого научим культуре обслуживания!
– Да хватит с ней разговаривать! – махнула рукой Элла и поставила кружку на траву. – Маришечка, милая, тебе уже полегче? Не переживай, все будет хорошо. Мы не позволим сесть нам на шею.
«А при чем здесь Маришечка? – подумала Мира. – Почему она здесь, а не в своей палатке на обрыве?»
К ней бочком подплыла Вера Авдеевна. Мира почувствовала запах сладких духов.
– Что ж это вы на бедную девочку накинулись? – замурлыкала она, прикуривая сигарету. – До слез мою лапочку довели!
Мире вдруг захотелось прижаться лицом к ее груди и разрыдаться. Вера была здесь единственным человеком, который ее пожалел.
– Бедная девочка! – передразнил Брагин и сплюнул под ноги. – Снять бы с нее трусы да…
– Собирай вещи, Маришечка, – ласково сказала Элла дочери и бережно сняла с ее плеч одеяло. – Кинь под ноги эту казенную гадость. Хочешь надеть мою курточку?
Мариша, оставшись в майке, растерянно покачала головой и медленно подняла взгляд на Миру. Мире показалось, что девушка смотрит на нее с брезгливым ужасом.
– Я, наверное, тоже с вами, – не совсем уверенно произнес Шубин, стараясь не смотреть на Миру.
«Они что-то задумали против Геры! Эти гиены хотят его добить и сожрать…»
– Не расстраивайся, хорошая моя, – сказала Вера Авдеевна из-за облака дыма и погладила Миру по голове. – Волосики такие нежные, как у младенца. Наверное, никакую завивку не держат?
– Вы никуда не пойдете, – сказала Мира насколько могла громко.
– Что? – уточнил Брагин, скривив лицо, и закинул на плечо лямку рюкзака.
– Ни ты, ни Элла, ни Шубин никуда не пойдете! – повторила она, ужасаясь той мысли, что голос ее может вдруг дрогнуть. – Вы все останетесь здесь и будете дожидаться прихода милиции.
– Ты че? – еще сильнее скривился Брагин. – Ополоумела? Какая еще милиция?
– Герасимов сегодня утром обнаружил труп Некрасова, – произнесла Мира, вонзившись взглядом в глубоко утопленные глаза Брагина.
– Труп?! – ахнула Элла и мельком переглянулась с Брагиным. – Утонул все-таки!
– Нет, не утонул, – медленно проговорила Мира и сглотнула накатывающиеся слезы. – Его убили пулей. У него дырка в черепе! – И почти криком: – Понятно?! Всем понятно?!
Шубин выпрямился, отпустил лямку своего рюкзака, которую уже был готов забросить на плечи, и издал какой-то утробный звук. Лицо Брагина начало медленно разглаживаться. Мариша дикими глазами уставилась на маму, будто хотела немедленно получить полное разъяснение. Но Элла сама хотела разъяснений.
– Постой-постой! – невнятно и торопливо произнесла она, глядя на Миру так, как смотрят очкарики без очков. – Ты говоришь, что это труп Некрасова?.. – После каждой фразы она замолкала и погружалась в собственные мысли. – Вот оно в чем дело!.. Ах, какой же негодяй этот Герасимов!.. Он все-таки убил нашего Вовочку!
– Да этот Герасимов маньяк!! – вдруг страшным голосом крикнул Брагин и стал крутить во все стороны тяжелой головой, будто хотел выявить того, кто с этой мыслью не был согласен. – Я так и знал!! Он скоро всех нас замочит! Это психически неуравновешенный тип! Надо еще разобраться, может быть, он не только Некрасова замочил!
– Ну, это не наше дело! – торопливо перебила Брагина Элла и как-то странно взглянула на него. – Пусть милиция разберется… Мы не возражаем, – сказала она Мире. – Мы останемся здесь и дождемся прихода милиции… А что, уже кто-то вызвал милицию?
«Если Лена где-то рядом и все слышит, – думала Мира, – то это конец. Она убьет каждого, кто попытается уйти из лагеря за милицией».
– Я пойду, – сказала Мира.
– Ну уж дудки! – со злой улыбкой возразил Брагин и помахал пальцем. – Мы тебя не отпустим. Мы тебя беречь будем, чтобы нечаянно не упорхнула.
– Хотите, я пойду? – предложил Шубин. – Мне все равно в магазин надо. От голода уже трубы жжет.
«Она его убьет!»
– Я вас провожу до моста, – сказала Мира.
– А я провожу вас! – радостно сообщил Брагин Мире.
– А где этот… труп? – спросила Элла. Глазки ее бегали, как шарики «Спортлото». – Посмотреть можно?
– Нельзя, – ответила Мира. – До прихода милиции никто не должен к нему прикасаться.
«Лена, милая, прости меня! Прости меня! Прости меня!»
7
Пузырьков не успел доехать до дома, как на мобильный ему позвонил оперуполномоченный и передал, что в море найден обезглавленный труп мужчины. Личность утопленника не установлена.
Пришлось разворачиваться и гнать в судебный морг.
– Будете смотреть? – спросил судмедэксперт Лунев, проводивший вскрытие. Он сидел на подоконнике и ел чебуреки. Жир стекал ему на запястье, и вивисектор все время качал головой – то ли оттого, что ему было вкусно, то ли сокрушался по поводу выпачканных рук.
Они зашли в прозекторскую. Лунев вытер руки о полотенце, встал в голове стола и приподнял край простыни.
– Уберите ее всю, – попросил Пузырьков.
