– По-моему, мы с тобой похожи, – сделала вывод она, насмотревшись на меня вдоволь.
– А ты сильно изменилась.
– Надеюсь, в лучшую сторону?
– Конечно! Такая красавица! Ты была совсем другой.
Я помогал ей. Было заметно, что, несмотря на мастерство перевоплощения, Эльвира первую минуту волновалась: как я отреагирую, увидев ее? Ведь в ее понятии я действительно был неожиданно свалившимся на голову двоюродным братом Татьяны Васильевой. А вдруг сразу пойму, что передо мной чужая женщина, самозванка?
Она расслабилась, снова поцеловала меня в щеку, оставив жирный отпечаток.
– А это, – перевела она взгляд на Лешу, который тенью стоял рядом со мной, – надо понимать, твой друг Лешка?
Леша изобразил какую-то ужасную улыбку, протянул Эльвире руку и сотворил уродливый реверанс.
– А у тебя симпатичный друг, – многозначительно сказала Эльвира.
– Да я и сам ничего.
– Ну, пойдем в дом, – хлопнула она в ладони, взяла нас обоих под руки и повела к веранде. – Сейчас будем вкусно кушать и пьянствовать. Ты мартини пьешь, Костик?
Я снова оценил мастерство игры. Была бы у меня в самом деле такая сестра! Я оглянулся, чтобы посмотреть в глаза крокодилу, которому следовало бы поучиться вежливости у своей хозяйки, но того уже и след простыл.
Мы поднялись на веранду и оттуда через широкие двустворчатые двери из красного дерева вошли в просторный холл. Покрытый лаком дорогой паркет, мягкая мебель, обитая кожей, напольные вазы с цветами. На второй этаж вела деревянная лестница, перила которой поддерживали резные амурчики. У меня перехватило дух.
– Неплохо ты устроилась, – произнес я. – Это я сюда тебе звонил?
– Не совсем, – ответила Эльвира. – Ты звонил в офис на Барсучьей поляне, а в этом доме я живу.
– И далеко отсюда офис?
– Можно пройти пешком через лес, что я часто делаю. А можно и на машине по грунтовке. Полчаса езды от силы.
– А кто жил здесь до тебя?
– Есть версия, что этот дом построил для своей любовницы Чехов. Потом это была дача кого-то из советских наркомов… Слушай, Костик, ты все какой-то ерундой интересуешься. Идем наверх, я покажу вам ваши комнаты.
– Наши комнаты? – удивился я. – А для чего нам нужны комнаты?
– А вы разве ко мне только на день приехали? Поживете несколько дней, подышите горным воздухом, отдохнете от курортной жары и суеты.
Я понял, что сопротивляться было бесполезно. Мы с Лешей, стараясь мягче ступать по сверкающей лаком лестнице, стали подниматься за Эльвирой. За ней шлейфом тянулся запах дорогих духов.
– А где, кстати, ваши вещи? – спросила она, не оборачиваясь.
Леша хотел что-то вякнуть, но я опередил его:
– А какие вещи могут быть у двух бродяг? Два старых рюкзака с рыболовными снастями – так мы их в камере хранения гостиницы оставили.
– Мы ведь не знали, что вы нас у себя оставите, – наконец вставил Леша.
– Давай сразу на «ты», – предложила Эльвира Леше. – Терпеть не могу, когда меня называют на «вы» или по имени-отчеству… Сейчас налево.
Мы зашли в коридор, и Эльвира открыла первую дверь. Маленькая уютная комната со скошенным потолком, обитым мореной вагонкой, диван, два кресла, телевизор. Из распахнутого настежь окна струилась прохлада, слабо колыхалась прозрачная занавеска.
– Это комната для Леши, – сказала Эльвира.
– Как для Леши? Мы разве будем жить в разных комнатах? – спросил я.
– Конечно! Это в своей гостинице будете жить в одном номере. У меня достаточно места.
Леша поймал мой взгляд и пожал плечами: мол, ничего не попишешь, старик, нас разлучают. Такой поворот событий меня не устраивал. Поодиночке нам свернут головы намного быстрее, чем я предполагал.
Эльвира, догадавшись, что я намерен ей возразить, взяла меня под руку и решительным тоном сказала:
– Никаких протестов не принимаю. Вы мои гости и будьте добры подчиняться моим требованиям. Идем, не упирайся, не то я заподозрю тебя в склонности… В общем, не падай в моих глазах, братишка.
Мне нечем было крыть. Комната, предназначенная мне, находилась в самом конце коридора и мало чем отличалась от Лешиной.
– Оставляю тебя на полчаса, – сказала Эльвира, когда я зашел в комнату. – Душ на первом этаже в правом крыле. Мойтесь, отдыхайте, а потом спускайтесь в гостиную. – Она коснулась пальцами нательного золотого крестика. – Там и поговорим обо всем.
И закрыла за собой дверь.
* * *
Через две минуты, наскоро исследовав комнату и то, что находилось под окном, я уже был у Леши.
– Слушай, ну мы влипли! – начал было Леша, но я тотчас закрыл его рот рукой и показал пальцем на стены и потолки. Леша не сразу понял, что здесь нас могут подслушать.
– Да, действительно влипли, – ответил я, рассматривая апартаменты. – Хотели на пару часов заехать, а придется гостить на всю катушку.
Эта фраза прозвучала ужасно фальшиво, но я надеялся, что за нами еще не успели установить жесткий контроль.
Леша вопросительно глянул на меня. Я развел руками: мол, получили, что хотели. Меня, кажется, в самом деле приняли за родственника Васильевой и, надо полагать, убьют не сразу.
– Как тебе моя сестричка? – спросил я, заглядывая под диван и кресла.
– Красивая женщина, – сдержанно оценил Эльвиру Леша.
– Не то слово… – Я выглянул в окно, посмотрел вниз, по сторонам, наверх, сел на подоконник, достал блокнот, ручку и написал: «ПОД НАШИМИ ОКНАМИ КАРНИЗ», а вслух добавил: – Она просто красавица!
Леша прочитал, тоже выглянул в окно и показал мне большой палец. Он понял: в случае необходимости мы можем перейти друг к другу по карнизу.
Продолжать разговор в такой манере было просто невыносимо, и я предложил:
– А не прогуляться ли нам по лесу перед обедом?
– Отличная идея! – поддержал Леша.
Мы вышли из комнаты. Коридор был пуст. Стараясь ступать тихо, мы вышли к лестнице, спустились по ней в холл. Никого. Лесная тишина царствовала в этом роскошном лаково-деревянном доме.
* * *
– Вот как все просто, – сказал я, направляясь через веранду к выходу, но явно поторопился обрадоваться. В дверном проеме неожиданно выросла фигура водителя. На плече, стволом кверху, он держал винтовку «гаранд», напоминающую гобой, сделанный из дорогого дерева.
– Вернитесь назад, – сказал он спокойно.
– Разве мы не можем выйти? – зачем-то уточнил я, хотя и без того было ясно, что не можем.
– Не создавайте себе лишних проблем.
– Это арест?
