– А револьвер?
– Я его купил, тут никаких вопросов нет.
– Значит, вы можете давать показания по этому поводу.
– Зачем это надо, когда есть документы? Нет никаких
сомнений, кто купил револьвер. Я расписался в регистрационной книге магазина
огнестрельного оружия.
– Это очень интересно, – сказал Мейсон.
– Послушайте, – зарычал Бакстер, – я пришел сказать вам, что
не могу отложить поездку в Гонолулу.
– Ну так приезжайте на слушание дела.
– Я не могу болтаться туда-сюда.
– Тогда оставайтесь, – посоветовал Мейсон.
– Вот что, Мейсон, мне не хотелось хамить вам. Я думал
поговорить по-хорошему. Если по-хорошему вас не устраивает, будем говорить
иначе. У меня армия адвокатов. Они знают те же законы, что и вы, и, может быть,
несколько таких, о которых вы и не слыхивали. Вы решили воспользоваться
судебным процессом, чтобы задержать меня и доставить мне неприятности, а не
получить какую-то информацию. Это юридический шантаж. Мои адвокаты посоветовали
мне разъяснить вам все обстоятельства и попросить вас освободить меня от присутствия
на суде. Я следую их советам.
– Вы разъяснили обстоятельства, – согласился Мейсон, – но я
вас не освободил.
– Хорошо, Мейсон. Мои адвокаты это предвидели. Что ж,
значит, им придется поработать. – Он повернулся и направился к выходу.
Мейсон снял трубку и спросил:
– Герти, вы связались с Дрейком?
– Да, он у себя, и с ним специалист по отпечаткам пальцев.
– Попросите его зайти, как только он закончит. У меня для
него есть еще отпечатки.
Через несколько секунд Делла Стрит и Пол Дрейк вошли в комнату
в сопровождении худого, нервного человека.
– Мейсон, познакомься со Стэном Дойлом, – сказал Дрейк. –
Это один из лучших дактилоскопистов, каких я знаю… У тебя что-то есть?
Мейсон пожал руку Дойлу и сказал:
– У нас остались хорошие пальчики. – Он показал на зажигалку
на столе.
Дойл осмотрел зажигалку, достал из кармана маленький пузырек
и кисточку, которой нанес немного порошка на сияющую поверхность.
Отпечатки пальцев проявились сразу же с удивительной
четкостью.
– Вот это да! Действительно, отличные отпечатки! – заметил
дактилоскопист.
– Что вы теперь сделаете? – поинтересовался Мейсон.
– Отнесем эти вещички в кабинет Пола и сфотографируем.
– А потом?
– ФБР предоставило нам отпечатки пальцев мистера Икс, –
сказал Дрейк, – и через десять минут мы сможем сказать тебе, Перри, является ли
твой приятель этим мистером Икс.
– Это мне и надо. Я хочу удостовериться в этом, и мне нужны
доказательства.
– Мы в состоянии сделать и кое-что получше, – сказал Дойл. –
У нас здесь отпечатков достаточно, так что мы можем совместить их с теми, что
взяли в приемной, и провести идентификацию.
– Это было бы прекрасно, – одобрил Мейсон. – Главное, чтобы
быстро, потому что человек, только что побывавший у меня, на ходу подметки
рвет.
Дойл положил кусок картона под портсигар и зажигалку,
сказав:
– Сейчас, Пол, пойдем к вам в кабинет и начнем работать. Я
бы сэкономил время, если бы можно было просто унести эти отпечатки, вместо того
чтобы их фотографировать, мистер Мейсон.
– Нет, – не согласился Мейсон. – В таком случае мы теряем
преимущество в том, что они останутся на месте, где взяты. Так что проявляйте
ваши фотоснимки, а потом сравните их с теми отпечатками мистера Икс, которые
есть у Пола, и сообщите мне.
Оба вышли из кабинета, и Делла Стрит спросила:
– Перри, а что будет, если все это окажется ошибкой?
– Много чего, – ответил Мейсон с довольной улыбкой. – Мы
играем в азартную игру. Но, думаю, играем наверняка. Все обстоятельства дела
складываются в определенную картину.
– Вообще-то да. Только… это же все косвенные улики.
– Это косвенные улики, – подтвердил Мейсон, – но они-то, как
правило, и бывают самыми весомыми доказательствами… хотя присяжным мы не всегда
об этом докладываем.
Мейсон был в превосходном расположении духа.
Зазвонил телефон. Делла Стрит сняла трубку и сказала:
– Да, Герти? – Потом повернулась к Мейсону: – Ваш Бакстер в
самом деле на ходу подметки рвет. Судебный исполнитель хочет вручить вам
какие-то бумаги, шеф.
– Пусть войдет. Мы всегда рады получить бумаги.
Делла Стрит вышла и вернулась с судебным исполнителем.
– Спасибо, что впустили меня, мистер Мейсон, – поблагодарил
тот. – Люди обычно пытаются избавиться от судебных исполнителей. Но, в конце
концов, мне платят за то, чтобы я вручал бумаги.
– Вручайте, – сказал Мейсон. – Что за бумаги?
– Запрос Джорджа Белдинга Бакстера об аннулировании повестки
в суд и гражданский иск вам за нанесение убытков на сумму в сто тысяч долларов,
где утверждается, что вы умышленно нарушили судебную процедуру, чтобы помешать
его работе и причинить массу неудобств.
– Да-а, – протянул Мейсон, – уж если Бакстер берется за
дело, он его делает на славу. Должно быть, вы поджидали его прямо здесь, у
входа?
– Да, сэр, – ответил судебный исполнитель. – Я был, что
называется, под рукой. Я ждал у лифта.
– Ну, вот вы мне все вручили, и прекрасно.
Судебный исполнитель вышел. Мейсон стал просматривать
бумаги.
– Бакстер решил: воевать так воевать, – заметил он. – Этот
иск на сто тысяч долларов якобы должен меня запугать и заставить защищаться. Ну
ничего, скоро мы доберемся до этого господина.
Через несколько минут зазвонил телефон.
– Это, наверное, Пол, – предположил Мейсон. – Он работает
быстрее, чем я думал.
Мейсон поднял трубку:
– Да, Пол?
В трубке раздался резкий от волнения голос Дрейка:
– Послушай, Перри, прежде чем сфотографировать отпечатки, мы
поработали с увеличительным стеклом, и я уже теперь могу сказать тебе, что ты
идешь по ложному следу. Джордж Белдинг Бакстер – это не Коллингтон Холси.
Несколько секунд Мейсон сидел молча, пытаясь осмыслить
сказанное.
– Дошло? – спросил Дрейк.
– Дошло! И как обухом по голове. Пускай твой эксперт
займется идентификацией отпечатков. Если он не Холси, то мы должны все равно
выяснить, черт возьми, кто он на самом деле.
