– Конечно, нет.
– Это был новый револьвер? На нем не было никаких изъянов?
– Он был совершенно новый.
– А сейчас есть ли на нем царапины или изъяны?
– Я заметила на ручке какие-то царапины. По-моему, это
знаки, которые сделал лейтенант Трэгг.
– Когда вы впервые заметили их?
– Когда лейтенант Трэгг мне их показал.
– Самостоятельно вы не заметили какие-нибудь опознавательные
знаки на револьвере, который вам дал мистер Бакстер?
– М-ммм… нет.
– Значит, вы не знаете, тот ли это револьвер, который дал
вам мистер Бакстер, или просто один из тысячи, которые делаются компанией «Смит
и Вессон» и продаются по всей стране?
– Ну, если вы ставите вопрос таким образом, я могу сказать,
что он похож на револьвер, который мне дал мистер Бакстер.
– Спасибо, – сказал Мейсон. – Я ставлю вопрос именно таким
образом.
Нельсон вызвал Александра Рэдфилда, эксперта по
огнестрельному оружию и баллистике, и спросил его, осматривал ли он смертельную
пулю и делал ли анализы, чтобы установить, из какого оружия она выпущена.
Рэдфилд показал, что такие анализы он делал.
– Можете ли вы сказать, была ли смертельной пуля, выпущенная
именно из этого оружия?
– Смертельная пуля была выпущена именно из револьвера
«смит-и-вессон», номер С232721, который я держу в руках, – ответил Рэдфилд.
– Теперь, с позволения суда, – сказал Нельсон, – я приобщаю
этот револьвер к вещественным доказательствам.
– Протестую: это действие неправомерное, не относящееся к
делу и несущественное, так как не имеет достаточных оснований, – сказал Мейсон.
– Что вы имеете в виду? – спросил судья Лапорт.
– Все очень просто, ваша честь. Не хватает одного связующего
звена. Джордж Белдинг Бакстер забрал револьвер в день покупки. Пусть он сам
даст показания относительно того, что дал револьвер, который он купил,
домоправительнице.
– С разрешения присяжных, это не имеет ровно никакого
значения, – сказал Гамильтон Бергер. – Оружие, найденное на территории, куда
оно явно было заброшено, куплено Джорджем Белдингом Бакстером, а револьвер, по
виду в точности похожий на него, был дан домоправительнице, а потом потерян ею.
Собственно, нам не нужно ничего показывать, кроме того, что револьвер был
найден во дворе и что это орудие убийства. Этого достаточно, чтобы приобщить
оружие к вещественным доказательствам. Все остальное нужно только для выяснения
побочных обстоятельств и истории револьвера.
– Суд склонен согласиться с окружным прокурором, – сказал
судья Лапорт. – Но почему бы попросту не вызвать мистера Бакстера, чтобы он
показал, что револьвер, который он купил и который он дал домоправительнице, –
один и тот же. Это связало бы с делом именно этот револьвер с определенным
номером.
– Потому что в этом нет необходимости, – решил Гамильтон
Бергер.
Мейсон сухо произнес:
– Необходимость есть. Джордж Белдинг Бакстер вменяет мне иск
на сто тысяч долларов за то, что я вручил ему повестку для дачи показаний на
стороне обвиняемой. Если он выступит как свидетель обвинения, то окажется, что
его присутствие было необходимо и что я не нанес ему убытков, попросив остаться
и дать показания на стороне защиты. Вот единственная причина, по которой
Гамильтон Бергер находится в суде: он должен постараться провести дело так,
чтобы не потребовалось присутствия Джорджа Белдинга Бакстера как свидетеля.
Судья Лапорт чуть заметно улыбнулся, затем в раздумье
нахмурил лоб.
– Разумеется, – сказал он, – обычная процедура требовала бы
связать револьвер с делом, но… при сложившихся обстоятельствах я склонен
согласиться с окружным прокурором, что основанием для приобщения револьвера к
вещественным доказательствам является только показание, что из него совершено
убийство и что его нашли в определенном месте. Ну а если мы захотим пойти
дальше и как-то связать это с подсудимой, тогда, конечно, кое-каких звеньев не
хватает.
– Мы понимаем и исправим это, ваша честь, – доверительно
произнес Гамильтон Бергер. – Собственно, у нас есть свидетель, который поможет
нам.
– Хорошо, суд склонен согласиться с вами, что у вас имеется
достаточно оснований, чтобы приобщить оружие к вещественным доказательствам.
Оно будет приобщено и снабжено соответствующим порядковым номером.
Гамильтон Бергер не сумел сдержать торжества:
– Спасибо, ваша честь!
Нельсон вызвал свидетеля Корли Л. Кетчума.
Кетчум, одетый в черный костюм, который, судя по всему, уже
много лет служил ему «парадным», был явно не в своей тарелке. Он заявил, что
является сторожем и садовником в усадьбе Джорджа Белдинга Бакстера и что, как
правило, домоправительница оставалась на службе до десяти часов, а его
обязанностью было закрывать и запирать ворота в десять. Вечером десятого числа
он не знал, что домоправительница с разрешения мистера Бакстера ушла рано. Без
двух или трех минут десять в тот вечер он пошел к воротам, закрыл и запер их. В
это время он не видел ни одной машины, припаркованной где-нибудь у ворот. Он
просто, как обычно, запер ворота и удостоверился, что они заперты прочно. Потом
вернулся в сторожку и лег спать. До десяти часов не слышал, чтобы во двор
въезжала машина, но, с другой стороны, она могла въехать и так, что он не
слышал…
– Будут вопросы? – спросил Нельсон.
Мейсон покачал головой.
Эксперт-криминалист показал, что он действовал по указаниям
лейтенанта Трэгга, сделал отпечатки следов машины обвиняемой, так же как и
других машин, в том месте, где было обнаружено тело. Он сопоставил эти
отпечатки. Также он сделал оттиски следов ног, обнаруженных вокруг тела. Эти
оттиски представлены в виде доказательств наряду с оттисками шин.
И снова не было перекрестного допроса.
– Должен заметить, что близится час полуденного перерыва, –
предупредил судья Лапорт. – У вас еще есть свидетели, мистер прокурор?
– Думаю, один или два, и это все, – ответил Гамильтон
Бергер.
– Очень хорошо. Заседание суда прерывается до двух часов.
Обвиняемая остается под стражей.
Судья Лапорт покинул свое место.
Пол Дрейк подошел к Мейсону и сказал:
– У них есть еще какой-то таинственный свидетель. Они держат
его в комнате для свидетелей, строго охраняют, и никто не может войти туда,
чтобы увидеть его.
– Мужчина или женщина?
– Мужчина.
– Ты уверен?
