— У этого парня и был всего доллар, — проговорил я. — Он взял пару виски в баре и больше ничего.
— Давайте вернемся туда, может еще кто-нибудь его знает?
— Никто его там не знает, — возразил я.
— А вы откуда это знаете?
— На него никто даже внимания не обратил, когда он вошел. Парень заказал пару виски и смылся.
— А чего это вы так горячитесь? — Пат засунул руки в карманы и, прищурившись, посмотрел на меня.
— Брось, Пат...
— Какого черта! Двоих прикончили, и я обязан знать из-за чего. Вы что-то от меня скрываете.
— Да уж, — когда я сказал это, он нахмурился еще больше.
— Выкладывай, Майк.
— Придется вернуться в бар. В этом городе чуть выйдешь за дверь, сразу попадешь в такую грязь, что необходимо отмываться.
Здесь дождь на мгновение затих, после чего с новой силой обрушился на землю. Я оглядел улицу. Два ряда темных домов, место на мостовой, где совсем недавно лежали трупы, и подумал, сколько людей живут за стенами этих домов и не знают, что с ними случится завтра.
Пат на минуту задержался, чтобы поговорить с доктором и с одним из копов, и двинулся за мной. Вытащив пачку сигарет, я предложил ему закурить и в свете спички обнаружил, что его лицо вытянулось. Это всегда у него являлось следствием встречи с новым трупом.
— Вам это не надоело, Пат? Ведь вы ничего не можете делать, чтобы предотвращать преступления. Например, вот эти два. Недавно они еще дышали, думали, надеялись, но прошло короткое время и они трупы. Здорово? Копы примчались вовремя, чтобы подобрать трупы, но они не смогли остановить убийц. Да, мы живем в поганом мире...
Пат ничего не ответил, пока мы не вернулись в бар. К этому времени большинство посетителей были настолько пьяны, что ничего не могли вспомнить. Бармен объяснил, что парень выпил два виски, и что ничего больше он о нем не знает. Пат поспрашивал еще несколько минут и присел рядом со мной, а я сидел на стуле, закрывая спиной лежащий в уголке сверток.
Пат внимательно посмотрел на меня и поинтересовался:
— Вы чем-то обеспокоены, Майк?
— Я повернулся и, взяв сверток, положил его на колени. Пиджак съехал набок и из-под него показалась детская головка с мокрыми волосиками.
Пат обескураженно сдвинул шляпу на затылок и присвистнул.
— А это что такое?
— Убитый парень... тот, что забегал сюда... Он пришел с ребенком и сильно плакал. Это было трогательно до тошноты. Затем парень разрыдался, поцеловал на прощание ребенка и выскочил на улицу. Вот поэтому меня и разобрало любопытство. Может быть, этот парень собирался покинуть ребенка.
Сейчас я уже все понял, Пат. Он знал, что его убьют, поэтому и взял ребенка сюда, попрощался с ним и побежал навстречу своей смерти. Приятная складывается картина, не правда ли?
— У вас имеются версии?
— Да, откуда! Тут с ума сойдешь! Черт возьми этого парня, зачем ему надо было подбрасывать ребенка? Ну и в поганом городе мы живем!
— Успокойся, Майк.
— Тут успокоишься. Думаете, легко, если это его ребенок, которого он так любил... а потом — смерть.
— Вероятно, у него имеется мать.
— Без сомнения! — насмешливо усмехнулся я. — Но пока мы даже не знаем, кто был его отец. Может, он оставил здесь ребенка, чтобы кто-нибудь пришел за ним?
— Не глупите. Есть типы, которые быстро позаботятся о нем.
— Найдутся... Приятная ночка выпала на долю этого ребенка. Его отца прихлопнули, а самого его отдадут в приют.
— Вы же не знаете точно, что этот парень был его отцом.
— А кто еще будет так рыдать над ребенком?
— А за что его убили, как вы думаете?
— Это наверняка работа местных типов. Может быть, убийца рассчитывал и еще на кое-что.
— На что?
— Я же говорил, что он специально переехал своего напарника. Зачем он это сделал?
Пат качнул головой.
— Не знаю.
— Так представьте себя на его месте.
— Черт возьми, Майк! Для вас может это и понятно, а для меня бессмыслица! Дурацкий поступок! Вероятно, он хотел на ходу подхватить напарника, но не рассчитал и переехал его.
Я лишь выругался в ответ.
— Ну ладно, а вы что думаете?
— Парень был ранен в ногу. Он мог проболтаться, а второй в панике не желал быть обвиненным в убийстве, вот он и убрал напарника.
Пат неожиданно усмехнулся.
— Знаете, я думал совершенно так же, мне только хотелось убедиться в том, что мы рассуждаем одинаково.
— Какого же черта тогда... — возмутился я.
— Успокойся. Давай заберем этого ребенка. Я и так уже потерял полночи. Пошли отсюда.
— Нет.
Пат удивленно повернулся ко мне.
— Что вы имеете в виду?
— То, что сказал. Я оставлю этого ребенка у себя. Пока подожду до утра здесь, может, кто и явится из агентства по усыновлению детей.
Возможно, меня выдало мое лицо, или же Пат оказался умнее, чем я думал. Он стиснул зубы и шевельнул плечами.
— Майк, — пробурчал он, — если ты думаешь, что это похищенный ребенок, брось это. Я не собираюсь рисковать своей шеей из-за ваших диких идей.
Я четко высказал ему свои соображения.
— Не нравится мне все это, что выпало на долю ребенка, Пат. Убийство — не случайность. Все было запланированно заранее, они долго поджидали его в машине. Не знаю, кто захотел, но я этого так не оставлю. Я не знаю, кто этот ребенок, но не хочу, чтобы он вырос, зная, что убийца не отомщен. Я хочу, чтобы он знал о смерти убийцы от моей пули. Если это что-то для нас значит, точнее для вас, то считайте, что это мое дело. У меня есть законные права делать массу вещей, включая и убийство этого типа, если я смогу заставить его выстрелить первым — тогда это будет самооборона.
Давай, давай, скажи мне, что я мешаю работе полиции, но я ведь тоже живу здесь и мне все осточертело в этом городе. И у меня есть права сделать его чище, если даже я и прикончу несколько негодяев. А у нас масса типов, которых требуется убрать, и если я считаю себя способным на это, не мешайте мне работать. Взгляните в газеты, как ретиво работает полиция на политиканов или когда убивают полицейских. А вы так и не нашли, кто же прикончил Скоториджия... или Баначчио, да и этого парня из Канзас-Сити...
Скажите мне честно — в этом городе все можно, а если вы возразите, я назову вас лжецом.
Тут я остановился, чтобы перевести дух. Уж слишком горячо все это я выложил ему.
— Не очень-то приятно видеть плачущего мужчину, Пат, это не для взрослых людей. Это хуже, чем дети, побирающиеся на улице. Кто-то должен заплатить за его рыдания своей жизнью.
