Я ответил одним коротким словом, и физиономия его побагровела.
— Не советую играть со мной в такие игры, мистер Хаммер.
— Тогда объясните нормально, в чем дело. У меня нет времени для пространных бесед.
Тут на помощь ему пришел Гомер. Эта крыса, живущая одними дензнаками, знала им счет лучше, чем он.
— Послушайте, Майк... мы пригласили в эту пещеру на территории Гарриса целую команду экспертов. И пещера оказалась пуста.
— Я и сам знаю.
— Но Уго Понти рассказал нам о следе, который оставил ваш друг Дули.
— Этот след никуда не ведет, Гомер.
— Как это прикажете понимать?
— Дули просто подшутил над вами.
— Но вы же были его другом, мистер Хаммер! Стало быть, он и вас обманул?
— Нет... Я был лишь передаточным инструментом! Чтобы до вас наконец дошло, что вас кинули, ясно? Дули ловко водил всех за нос, вот и все. По общепринятым меркам, он был лишь маленьким человеком, больше никем. И ему не нравилось, как поступила с ним жизнь и система, вот и решил отомстить. Сыграть над вами злую шутку.
— Но эти миллиарды долларов действительно существуют! — Ватсон произнес это таким тоном, точно деньги лежали у меня в кармане.
— Не будьте идиотом, Гомер. Неужели вы думаете, что мафия упустит такой крупный куш?
— Если бы Лоренцо Понти был жив...
— Но он мертв, Гомер, — напомнил ему я. — И все семьи по-прежнему активно занимаются своим черным делом. Они по-прежнему имеют штаб-квартиры в каждом крупном городе. Они продолжают контролировать рэкет и осуществляют сделки с наркобаронами из самых разных уголков мира. И деньги по-прежнему текут к ним рекой, и, хотя время от времени налоговые службы отщипывают от этого куска по крошке, основные их капиталы остаются нетронутыми и хранятся в местах, о которых известно только членам кланов.
— Вы вообще на чьей стороне, Хаммер? — перебил меня Остин Банджер.
— Да не валяйте вы дурака! Я самый обычный человек. И мне вовсе ни к чему становиться на чью-либо сторону.
Они сидели передо мной, точно марионетки, которых дергают за ниточки. И я ничуть их не боялся. Черт, я даже стресса никакого не испытывал. Они пытались, но не сработало. Я поднялся со своего места и решил схамить — так, самую малость. Расстегнул пиджак и поддернул брюки, чтоб они видели пустую кобуру от моего 45-го. Сам «кольт» находился в машине, но этим жестом я как бы сделал заявление. И потом, ведь тут был штат Нью-Йорк, а не Вашингтон. Денежные крысы, похоже, были совершенно ошарашены. Вероятнее всего, то было самое короткое из слушаний, в котором им доводилось участвовать.
Глава 11
Сланщика нашли собаки. Его тело было сброшено в старый, выложенный камнем колодец, что находился неподалеку от главного дома. Сверху дыру прикрывали куски полусгнившего дерева и ветки, а также насыпана земля и навалены камни. Сбоку, возле виска, зияла глубокая рана, все лицо залито кровью. Тело было привязано к старой пустой канистре из-под бензина, которая плавала там же, в колодце.
Хорошее, вполне надежное место для того, чтобы спрятать труп, если, конечно, его никто не будет искать. Особенно с собаками. И для убийцы было бы еще лучше, если б это тело оказалось действительно мертвым.
Но Сланщик не ушел в мир иной. Удар дубинкой, который нанес Уго, едва не прикончил его, но он был жив. Череп пробит, однако рана оказалась несмертельной, и врачи обещали выздоровление. И нашему Сланщику еще предстояло прожить отпущенный ему Господом срок.
Никакой особенной коммерческой выгоды уничтожение старых строений Гарриса не сулило. В дело вступили власти и снесли все подчистую — в надежде разыскать те самые миллиарды долларов. Все сравняли с землей, осмотрели и перевернули каждый камень, саму землю прочистили граблями и прошлись по ней с детекторами, позволяющими определить наличие металла. Но добычей были лишь проржавевшие консервные банки, старые цепи с грузовиков «Мак» да огромная гора прочего железного хлама.
На одни эти поиски угрохали целое состояние.
Но само состояние так и не нашли.
Однако они пытались. Хорошее все же словечко — пытались. Оно означало, что их постигла неудача.
Вельде и мне разрешили навестить Сланщика в больнице Олбани. Он выглядел таким маленьким и жалким, лежа в постели. На голове повязка, на одной стороне челюсти — огромный синяк. Но стоило ему увидеть нас, как губы тотчас же расплылись в улыбке, и он хрипло и еле слышно прокрякал:
— Привет!..
Я сказал:
— Врачи обещают, что вы скоро будете на ногах. Вам здорово повезло, вы это понимаете?
— Да уж, попал в переделку... досталось мне, черт побери, — пробормотал он.
— Как он до вас добрался? — спросила Вельда.
— Как-как... Очень просто, выскочил, как черт из коробки, вот и все. Я как раз шел по дороге, хотел поймать на шоссе машину и добраться до города... — Он глубоко вздохнул, потом продолжил: — И вдруг на тебе, он! Как выскочит! Даже «здрасьте» не сказал. Ударил чем-то по башке, а дальше я ничего не помню.
— А вы его узнали, Сланщик?
В знак подтверждения он качнул головой.
— Эти копы... у них была его фотография. Точно он, я сразу узнал. А вы знаете, кто он такой?
— Да, знаем.
— И что с ним было дальше?
— В настоящее время он содержится в следственном медицинском изоляторе, здесь, в Олбани. И полиция его охраняет, — я ухмыльнулся во весь рот. — Так что бояться его больше нечего, против него выдвинуто обвинение в убийстве первой степени. Плохи его дела...
— Это хорошо... — пролепетал Сланщик.
— Ну а вы что будете делать? — спросил я.
— Вы хотите сказать, когда меня выпишут?
Я кивнул.
— Даже не знаю... Видел по ящику, как они разрушили мой дом и вообще все.
— Ну а если кто-нибудь выстроит там новый, согласитесь присматривать за ним, как раньше?
— Кто ж это выстроит-то?
— Терпение, мой друг, терпение. Подождите... Вот поправитесь, а там поговорим, о'кей?
— Ясное дело.
Мы пожали ему руку и вышли из палаты. На всем пути к лифту я чувствовал на спине его взгляд.
Спустившись вместе со мной вниз, Вельда спросила:
— Ну что, струсил, Майк? Пошел на попятную?
— Анализы крови у нас имеются, брачная лицензия — тоже. Теперь надо бы найти кого-нибудь, кто помог бы завязать последний узелок.
Она остановилась и сжала мне руку.
— Хочешь снова кинуть меня, да, Майк?
