— Потому что я слишком много знаю.
— Все знают слишком много, — отрезал он. — Им начхать на знания.
— Кончай играть, Чет.
— А вот суметь доказать что-то — совсем другое дело.
— А-а-а, — хмыкнул я. — Имеешь в виду старый фокус с довольно весомыми фактами, которые тут же всплывут, откинь я копыта?
— Что-то вроде этого.
— Тогда зачем было посылать Брайди и Маркхама?
Блэки и его дружок вернулись с кофе, расставили чашки и уселись на свои места. Чет добавил сахару и сливок, перемешал и отпихнул чашку в сторону.
— Может, убийство вовсе не входило в их планы, Дог. Может, просто хотели захватить тебя и постараться выжать все, что ты знаешь. Поверь, если эта парочка пожелает развязать кому-то язык, то непременно добьется своего.
— На этот раз им попался совсем не тот «кто-то». Ошибочка вышла.
— А в следующий раз?
— Ближе к делу, Чет. Все это дерьмо начинает мне надоедать.
— Мы тоже замешаны в этом, Дог. И если ты говоришь, что можешь вывести нас из тени, то позволь и мне сказать тебе кое-что, малыш. Мы значим для тебя гораздо больше, чем ты для нас.
— Именно поэтому ты и приволок сюда своего громилу?
— У нас полно таких, Дог. И ты не можешь знать всех.
— Однако воняет от них одинаково.
— Я уже начал по-настоящему жалеть, что проголосовал за то, чтобы не трогать тебя, — почти шепотом проговорил Чет, но фраза была сказана от чистого сердца.
Я обнажил зубы в улыбке и ответил ему:
— Никогда не поздно передумать, дружище. Начало уже положено. Вот выведу вас троих на улицу и испарюсь до того, как стихнут звуки выстрелов.
Чет поджал губы, глаза его превратились в щелки. Весь его вид говорил о том, что он понимает — я не шучу.
— Тебе не удастся скрыться.
— Хочешь попробовать? — Я откинулся назад, и они увидели, что мой пистолет преспокойненько лежит на согнутой в локте руке, а его дуло направлено прямо на них.
Все трое и глазом не повели.
— Не стоит, — сказал Чет.
Я медленно кивнул, внимательно наблюдая за ними.
— Запомни, Чет... Я никогда не играю в защите. Выигрывает только тот, кто нападает первым. Еще хоть одна подобная выходка, и мне будет плевать, кто за всем этим стоит. Каждый из вас превратится в мишень, так что, если ты в этом замешан, стоит немного охладить пыл, и передай другим, чтобы тоже малость поостыли, а то как бы не остыть навовсе.
Я встал и надел шляпу. Ствол вернулся в кобуру, но рука была поблизости, и я мог выудить его гораздо быстрее их. Чет принялся за кофе, но продолжал исподлобья наблюдать за мной:
— Так правы они или нет, Дог? У тебя есть кое-что, что может завалить все дело?
— Тебе никогда не узнать этого, малыш, — бросил я и, увидев, что какая-то девушка проходила мимо, скользнул перед ней и вышел на улицу.
Оглянувшись, я увидел, что все трое так и остались сидеть на своих местах; Блэки и второй тип внимательно слушали то, что говорил им Чет. Блэки в ярости сжимал кулаки и потом вдруг изо всех сил стукнул по столу. Мне даже показалось, что я слышу, что он говорит.
Я посмотрел на часы. Было четверть пятого.
* * *
Шарон закончила наводить марафет, захлопнула пудреницу и отправила ее назад в косметичку.
— И как ты только смеешь поднимать девушек в такую немилосердную рань? Ты знаешь, что мы уже почти подъехали к Линтону, а время всего десять?
— Детям положено вставать рано, — поддел я ее.
Ее брови полезли вверх, и Шарон одарила меня тем странным взглядом, который уже не впервые появлялся в ее глазах и который мне никак не удавалось расшифровать.
— Детям? И где это ты видишь ребенка?
— Сколько тебе, сахарная моя?
— Достаточно, чтобы знать, что я не желаю играть роль девочки на выходные.
— Тебя никто не заставлял ехать со мной.
— Мистер Келли, да я ни за что на свете не упустила бы такую возможность! Даже за все золото мира. Знаешь, что болтают о тебе в нашем кружке кройки и шитья?
— Расскажи-ка. — Я повернулся и поглядел на нее.
— Есть в тебе что-то глубинное и темное. Дик Лаген надеется на самое худшее, а Мона Мерриман, кажется, считает, что ты являлся супругом некоей юной леди, дочери самодержавного диктатора в одной из этих новоиспеченных стран... и папочку застрелили почти сразу после вашей свадьбы.
— Ох уж мне эти сплетни!
— Это правда? — Шарон смотрела вперед через ветровое стекло, ее руки были сложены на коленях.
— Если и так, то ты вскоре прочтешь об этом в их газетенках.
— Не похоже, чтобы тебя это слишком сильно волновало.
— Я бросил волноваться лет сто назад, куколка.
Примерно с милю девушка сидела молча, потом вдруг развернулась ко мне, и я почувствовал на себе ее пристальный взгляд.
— Тогда что случилось с Ли?
Я пожал плечами и включил левый поворотник.
— Ничего.
— Дог... да он до смерти напуган. Смотрит на тебя так, будто ты... ты собираешься взорваться или что-то вроде того.
— Ты ведь знаешь Ли.
— Не так хорошо, как тебе кажется, но достаточно, чтобы сказать: раньше я его таким никогда не видела. — Шарон остановилась на мгновение, а потом продолжила: — Это ведь как-то связано с тем днем, не так ли? То есть с теми двумя парнями. Кое-что промелькнуло в газетах...
— Простое совпадение.
— И по телевизору тоже говорили. Сказали, что на них напали и... изувечили до неузнаваемости. Полиция отрабатывает версии.
— Знаю. Они приходили ко мне.
— И?
— Я ничем не смог им помочь. И они убрались несолоно хлебавши.
— Дог... они и со мной связывались. Я... сказала им, что мы там были...
Я протянул руку и потрепал ее по коленке.
— Ты правильно сделала, медовая моя. Чего нам скрывать? Нью-Йорк — огромный город. Случиться может что угодно. Ну, оказались на месте происшествия, с кем не бывает.
— Дог...
— Послушай, ты же сама знаешь, сколько меня не было... минуты полторы, не больше. Неужели ты думаешь, что за это время мне удалось напасть на двоих здоровых парней и изувечить их, а самому выбраться из переделки без единой царапины?
Шарон надолго замолчала. Наверное, вспоминала кровь на моей рубашке.
— Ну, не знаю, — выдохнула она в конце концов.
— Ты мне льстишь, малышка, — хохотнул я.
