— К слову о птичках. Что нового по части деятельности мафиозных структур в Штатах?
— Тишь да гладь. Когда крестных отцов начинают сажать в тюрьму, они на какое-то время успокаиваются. Впрочем, теперь это не столь важно. Многие успели легализоваться и перевели весь огонь на семьи, которые занимаются наркотиками, проституцией, ну и прочим, в таком роде.
— Ну а что нового в сфере наркобизнеса?
— Да ничего. Бедные страны выращивают дурь под защитой своих властей, другие, кто побогаче, у них ее покупают. Наши агентства по борьбе с наркотиками арестовывают тонны товара, но все равно, это лишь капля в море.
— Думаешь, когда-нибудь положение изменится?
— Ну, только не при данной системе. — Тут вдруг Уилкинс уставился на Хукера из-под тяжелых век, глаза его были полузакрыты. — Считаешь, здесь замешаны наркотики?
— Нет.
— Тогда что?
— Деньги, приятель. Всегда и за всем стоят деньги. Они заставляют мир вертеться.
— Да...
— И еще одно, Уилкинс. — Агент как раз собрался защелкнуть замочки кейса. — У Бекера наверняка имелась своя группа расследования, работающая исключительно на него, верно?
Уилкинс не ответил, лишь еле заметно кивнул.
— И он наверняка просил их заняться этой ссудой, так или нет?
— Стандартная процедура.
На лице Хукера медленно расплылась улыбка. Он хотел дать понять этому городскому пижону, сидевшему напротив, что старая гвардия не даром ест свой хлеб.
— Так вот, приятель, могу побиться об заклад, у Бекера были свои соображения на предмет этой самой ссуды, и он собирался отозвать ее до того, как денежки окончательно уплывут.
Он выжидал. Уилкинс нервно облизал губы, скроил кислую мину, затеребил мочку уха.
— Да. Именно так. Произошло нечто такое, что не понравилось Бекеру. Он мог распорядиться аннулировать чек, но не успел. На него напали и убили. И сделка состоялась.
Хукер подался вперед, опустил подбородок на сложенные руки.
— И еще одна маленькая загвоздка, Уилкинс. Как могло такое остаться незамеченным? Ведь когда банк кидают на столь крупную сумму, финансовые издания трубят об этом на весь мир.
— Ссуду вернули. И вообще все было проведено легитимно, от начала до конца.
— Не считая убийств.
Уилкинс не ответил. Поднялся, взял свой кейс, и оба они вышли на палубу. Вскоре к ним присоединился капитан Ваттс. Катер доставил агента к гидросамолету, и Хукер с Ваттсом наблюдали за тем, как машина взлетает и берет курс на Флориду.
* * *
Шум вечеринки они услышали задолго до того, как пришвартовались у борта круизного лайнера. Разноцветные огоньки расцветили палубы радужными красками, громко играл оркестр, люди кружились в танце. В двух больших барах было тесно, тут собрались в основном мужчины, из тех, кто отдает приказы капитанам промышленных предприятий в самых отдаленных уголках мира. Морские офицеры экипажа нарядились ради такого случая в белые парадные формы, у многих на груди сверкали медали, отливая золотом в лучах заходящего солнца.
Билли Брайт глянул снизу вверх на все это великолепие и сказал:
— Тут у них свадьба, что ли? Прямо как у американцев в Майами.
— Нет, приятель. Повод другой. Мы еще не знаем, какой именно.
— Может, они поймали Прожору?
Хукер покачал головой.
— Это вряд ли. На «Лотусленде» тихо. Если в Пожирателя поймали, они все бы высыпали на палубу, снимать. — Он достал бинокль и начал рассматривать людей на палубе. — А знаешь, Билли, там все ребята с «Лотусленда» и «Теллига». Чана у стойки бара с Кольбертом... Так, еще вижу Джуди с Пеллом и...
Тут он осекся. Билли окинул его многозначительным взглядом и сказал:
— Вы ненавидите этого мистера Пелла, сэр?
— Просто он мне не очень нравится, Билли.
— Хотите как следует стукнуть его по башке, сэр?
Мако фыркнул и посмотрел на своего приятеля. И тут же понял по выражению его лица — Билли Брайт ничуть не шутил.
— А почему он вам не нравится, сэр?
— Давным-давно он был плохим парнем. Очень плохим. А теперь стал еще хуже. Просто этого не видно, а потому никто не догадывается, до чего ж он скверный парень.
— Вы это точно знаете, сэр?
— Нет, — ответил Хукер. — Не то, чтобы точно... Просто знаю и все.
Казалось, во взгляде Билли Брайта была сосредоточена вся мудрость мира. Он многозначительно кивнул и заметил:
— Понимаю, сэр, что вы хотите этим сказать. — И пока Хукер дивился этому его пониманию, Билли указал куда-то за борт и пробормотал: — Он снова там, сэр. Ждет, когда вы вернете ему имя.
К поверхности поднялась огромная темная акула-мако, перевернулась на бок, секунду-другую глазела на лодку, затем вновь ушла на глубину.
— Так и ходит за нами, — сказал Билли.
— Да их тут вокруг полно.
— Нет, это все тот самый, большой мистер. Все время рядом.
— Так это потому, что ты только что выплеснул за борт целое ведро мелкой рыбешки.
— У него на голове большой шрам. От драки. A у кончика хвоста две отметины, вроде зазубрин.
Хукер еле слышно чертыхнулся, Билли сумел разглядеть то, что он уже знал. Именно эту акулу-мако они видели несколько дней назад. И она так пристально на них смотрела. Все время плавала где-то поблизости, зная, что рано или поздно получит свое. Один страшный оскал чего стоит, она словно насмехается над ними. Эта акула-мако — просто его копия.
Билли словно прочел мысли Хукера.
— Да, сэр, вы с ним все равно что братья. Не в том смысле, как братья мы с вами.
Джуди заметила, что к круизному лайнеру подходит «Клэмдип», и пробилась сквозь шумную толпу, чтоб встретить их у трапа. Билли практически толкнул Хукера прямо в ее объятия, и Джуди поблагодарила его, незаметно подмигнув. Они остались на палубе, а Билли отвел «Клэмдип» в сторону. Поставил на якорь и сам добрался до лайнера уже на моторке.
Джуди провела Мако в ближайший бар. Она уже знала его вкусы и заказала светлое пиво «Миллер». Бармен спросил:
— А вам, мэм?
— То же самое.
Они чокнулись бокалами, Мако отпил глоток, вытер губы и спросил Джуди:
— Итак, куколка, в честь чего веселье?
Она тихонько сжала его руку, потом махнула хорошо одетому мужчине, который стоял чуть в стороне, окруженный смеющимися гостями.
— Пусть лучше Маркус Грей все тебе объяснит.
Маркус заметил ее жест, извинился и подошел.
— А ты почему не вращаешься в высшем обществе, моя дорогая? Новости просто замечательные. Думаю, есть повод для всеобщего веселья.
