Покрышкин надел очки и, сопя, принялся изучать документы, передавая каждый прочитанный лист своему адвокату. Это были договоры, согласно которым «Уральск-трансгаз» переуступал векселя различных предприятий-должников фирмам Храповицкого в счет различных услуг. Общая сумма векселей составляла примерно сорок пять миллионов долларов.
— Вам знакомы эти документы? — повторил Тухватуллин.
Разумеется, они были знакомы Покрышкину, он сам их и отправил через Гозданкера в налоговую полицию. Покрышкин снял очки, надул свои бульдожьи щеки и бросил короткий настороженный взгляд на Храповицкого.
— Да, это моя подпись, — подтвердил Покрышкин. — Владимир Леонидович уговорил меня заключить эти договоры.
«Дурак! — подумал про себя Храповицкий. — Надеешься выкрутиться?»
— Вы подтверждаете этот факт, Владимир Леонидович? — обратился к нему Тухватуллин.
— Я отказываюсь отвечать на вопросы, — повторил Храповицкий.
Тухватуллин сделал пометку в протоколе и снова повернулся к Покрышкину.
— То есть вы передавали ему векселя, а он должен был оказать вам какие-то услуги? Юридические, охранные, маркетинговые, так?
— Так, — подтвердил Покрышкин.
— Владимир Леонидович, вы что скажете?
— Я уже сказал.
— Ясно. Иван Трофимович, следующий вопрос. Храповицкий оказал вашей организации эти услуги?
Покрышкин хотел ответить «нет», но в последнюю секунду дрогнул.
— Я не помню, — пробормотал он.
Адвокат Покрышкина занервничал. Он работал в тесном контакте со следствием, накануне очной ставки дважды встречался с Тухватуллиным и согласовал детали. Покрышкин отвечал не так, как они условились.
— А вы вспомните, — настаивал Тухватуллин. — Подумайте, не торопитесь...
— Не помню, — повторил Покрышкин, опуская глаза.
— Раз нет акта приемки выполненных работ, значит, не были оказаны, — подсказал адвокат.
— Почему же? — тут же заспорил Немтышкин. — Может быть, акты просто не успели подписать. Или они потерялись.
— Коллега, вы отлично понимаете, что такие документы не теряются...
— Как раз такие документы и теряются! — перебил Немтышкин. — Я вам тысячи примеров приведу...
— То есть вы передали Храповицкому векселя, а он услуг вам не оказал? — дожимал Тухватуллин Покрышкина. — Я правильно понимаю, Иван Трофимович?
— Можно попить? — попросил Покрышкин. Ему было душно.
— Можно, — разрешил Тухватуллин, не очень довольный.
Разумеется, Храповицкий не оказывал никаких услуг организациям Покрышкина, это и не подразумевалось. По договоренности между ними Храповицкий передал эти векселя в одну из своих фирм-однодневок, откуда они были обналичены с соответствующим дисконтом. Половину полученных денег Храповицкий лично передал Покрышкину. Что касается акта выполненных работ, то подчиненные Храповицкого, как водится, просто поленились его изготовить, а Храповицкому и в голову не пришло их проверить. Тогда, на взлете, это казалось совершенно неважным.
Покрышкин жадно выпил стакан теплой воды и поставил его на стол.
— Ну, так что? — напомнил Тухватуллин. — Оказывал вам Храповицкий услуги?
— Нет, — выдавил Покрышкин еле слышно.
— Но деньги вы ему перечислили? — уточнил Тухватуллин.
— Да...
— Выходит, он вас обманул?
— Выходит так, — пробормотал Покрышкин.
Храповицкий, не удержавшись, посмотрел на него, и Покрышкин залился краской.
«Дурак, — думал про себя Храповицкий. — Дурак и трус. Ты думаешь, ты меня топишь? Ты себя топишь!»
Вообще-то Покрышкин топил их обоих. Спастись в одиночку не мог ни один них: они либо выплывали, либо шли ко дну, но непременно вместе.
— Вы можете прокомментировать заявление гражданина Покрышкина? — обратился Тухватуллин к Храповицкому. Храповицкий покачал головой.
— Интересно получается, Иван Трофимович, — едко заговорил Немтышкин, — Вашу организацию обманывают на огромную сумму, а вы сидите себе спокойно и ничего не предпринимаете. Хоть бы претензию написали моему подзащитному для приличия! А то два года прошло с момента заключения договора, и ни одного напоминания?!
— Иван Трофимович надеялся на честность господина Храповицкого, — возразил адвокат Покрышкина. — Видимо, зря надеялся. — Последнюю фразу он произнес с пафосом, специально для Тухватуллина. Но тот был занят заполнением протокола.
— При чем тут надежда! — горячился Немтышкин. — Это не личные отношения, а общественные. Вот если бы Владимир Леонидович обещал господина Покрышкина в ресторан пригласить, и не пригласил, тогда можно было бы и обидеться и затаиться. Но господин Покрышкин возглавлял крупную организацию, ей был нанесен серьезный материальный ущерб, а он, руководитель, молчит?
— Он не молчит, — с достоинством парировал адвокат Покрышкина. — Он дает показания.
— А где же он раньше-то был?! — саркастически воскликнул Немтышкин.
Тухватуллин поднял голову от бумаг.
— Да ладно вам возмущаться, — проворчал он почти добродушно. — Ясно же все.
«Рано радуешься, — думал про себя Храповицкий. — Ничего не ясно. Покрышкина, кстати, тоже можно будет потом заказать. Одним больше, одним меньше, какая разница? Вопрос цены».
* * *
В Хакассию Лисецкий прилетел в отвратительном настроении. Когда самолет приземлился, уральский губернатор выглянул в окно и обомлел: на летном поле, окруженный местными чиновниками, стоял Марк Либерман в черном пальто, улыбался и махал руками.
— Он-то что здесь делает? — вслух удивился Лисецкий. Но штабисты Лисецкого не имели ни малейшего представления о том, что делает в Хакассии Либерман.
Подкатили трап, и Либерман, не дожидаясь, пока Лисецкий спустится, сам взобрался в салон. Хакасские чиновники полезли за ним.
— Привет авангарду российского либерализма! — весело провозгласил он, обнимая Лисецкого и пожимая руки остальным.
Плохиш тут же скроил озабоченную гримасу.
— А либералы — лучше, чем шныри? — осведомился Плохиш. — А то сделаешь себе наколку «либерал», а пацаны не поймут...
Подобными шутками он развлекал губернатора на внутренних совещаниях. Но сейчас Лисецкому было не до шуток.
— Ты как здесь оказался? — спросил он у Либермана.
— Проектик у нас совместный с областной администрацией: заводик небольшой ставим, — пояснил Либерман. Хакасские чиновники за его спиной с готовностью закивали, подтверждая. — Миллионов на двести долларов. Я вчера прилетел. Повидался с губернатором, хотел с утра пораньше обратно, но как услышал, что тебя ждут, само собой, задержался.
