— Я сейчас просто красавица, — заметила она, показывая на
оплывший глаз.
— Давайте опустим вступления и сразу же перейдем к делу, —
предложил Мейсон. — Что произошло?
— Не знаю. Вчера вечером у Джорджа было отвратительное
настроение. Что бы я ни говорила, он на меня рявкал, наконец, мое терпение
лопнуло и я заявила ему, что не обязана все это выслушивать. Вот тут он
по-настоящему разошелся.
— Что вы имеете в виду?
— Наверное, адвокат описал бы это, как нецензурные
выражения, произносимые громким голосом и в вульгарной манере. Он сказал то,
что я не могу позволить говорить кому-либо в отношении себя. Я дала ему
пощечину и… в результате получила синяк под глаз.
— Никто не мешал вам упаковывать вещи?
— Никто. Я спокойно ушла, поймала такси и отправилась в
другой мотель. Сегодня утром я принялась разбирать чемодан и… в общем,
заглянула внутрь и увидела револьвер.
— Какой?
Элен Робб открыла сумочку.
— Вот он. Я практически уверена, что это — один из тех,
которые Джордж держит для защиты. У него их три или четыре у различных кассовых
аппаратов. Они выглядят точно также, как эти. Что мне теперь делать?
— Револьвер системы «Смит и Вессон» тридцать второго калибра
номер — С четыреста восемьдесят восемь ноль девять, — продиктовал адвокат. Он
посмотрел барабан и заявил: — Одного патрона не хватает. — Мейсон положил
револьвер на свой письменный стол, через несколько секунд взял в руки и опустил
в правый карман пиджака. — Давайте предположим, что кто-то подбросил его к вам
в чемодан. Когда это произошло — перед вашей стычкой с Джорджем или после?
— Перед, — уверенно ответила Элен Робб. — Как только он меня
ударил, я сразу же отправилась к своему шкафчику, вынула вещи, потом пошла в
мотель и упаковала чемодан.
— Джордж Анклитас мог побывать у вас в мотеле, пока вы
доставали личные вещи из шкафчика?
— Наверное, да, но почему-то я так не думаю. Не знаю. У меня
есть одна идея. Мне сложно это объяснить, мистер Мейсон, но я практически
уверена, что Джордж решил каким-то образом разорвать со мной отношения и
избавиться от меня. Все было тщательно спланировано — оставалось только
привести в исполнение.
— Вы встретились с миссис Эллис?
— Я пыталась, но мне не удалось.
— Что вы хотите сказать — пытались?
— У них есть яхта. Я позвонила им домой и выяснила, что они
с мужем собрались в круиз. Предполагалось, что она находится на борту яхты,
готовясь к плаванию. Я отправилась к яхте, но миссис Эллис там не оказалось.
— Вы поднимались на борт?
— Да. Я взяла ялик и погребла к яхте. Я обогнула ее, все
время выкрикивая имя миссис Эллис. Затем я поднялась на борт. Там никого не
было. Я обдумала ситуацию и решила, что, раз они собрались вместе в круиз, то,
скорее всего, отношения между ними налаживаются и лучше мне вообще не открывать
рот.
— Это происходило до вашей стычки с Джорджем?
— О да, значительно раньше. Он врезал мне где-то часов в
одиннадцать, но, как мне кажется, он искал повод с той минуты, как я заступила
на работу.
— В какое время у вас начинается смена?
— В восемь.
— Мисс Робб, вы учились на стенографистку?
Она удивилась вопросу.
— Да. А почему вы так решили?
— Вчера вы стенографировали мой телефонный разговор.
Она покраснела, смутилась и призналась:
— Ну, да. Я… Вы говорили обо мне и… Вы разговаривали с
адвокатом миссис Эллис, и мне просто хотелось иметь запись.
— Вы упоминали, что были замужем.
Она кивнула.
— Хотите обсудить это?
— Нет.
— Вам пришлось через многое пройти?
— Да. Мне двадцать четыре года. Я считала себя умной. Я
выиграла конкурс красоты и думала, что стану актрисой в Голливуде. У меня был
прекрасный муж, но я воспринимала его, как должное. Когда я стала ему надоедать
и он начал ходить налево, я в точности исполнила роль ревнивой жены. Я все
время критиковала его и превратила наш дом в ад. Я просто толкнула его в ее
объятия. Я вам уже это рассказывала.
— А потом? — поинтересовался Мейсон.
— Мне стало на все наплевать. Я попыталась уехать подальше
от всего и ото всех, кого знала. Я выяснила, что хорошую работу стенографистки
найти крайне сложно. Я устроилась гардеробщицей в «Зеленый лебедь». Чаевые там
были очень маленькие. Джордж положил на меня глаз и выяснил, что я люблю петь.
Он предложил мне неплохую работу с постоянным заработком и значительно большими
чаевыми, которые все оставались у меня. Мистер Мейсон, ваше время дорого стоит.
Если я стану вам пересказывать историю своей жизни, то мне придется заплатить
вам значительно больше, чем я могу себе позволить.
— У вас когда-либо были проблемы с законом?
— Никогда.
Мейсон кивнул Делле Стрит и обратился к посетительнице:
— Вам придется извинить нас с мисс Стрит, но мы должны
конфиденциально сделать один телефонный звонок.
Мейсон обошел свой письменный стол и открыл дверь в
библиотеку. Делла Стрит последовала за ним.
— Ну? — спросила Делла Стрит.
— Мне это не нравится, — признался Мейсон. — У меня такое
чувство, что нам приготовили ловушку.
— Элен Робб?
— Джордж Анклитас.
— Что случилось, как ты считаешь?
— Джордж пришел в негодование, когда я появился в Ровене в
понедельник утром. Однако, он быстро разобрался, что я поймал его на крючок и
выражение недовольства или протесты ему не помогут, так что он воспользовался
моей слабостью.
— Слабостью? — не поняла секретарша.
— Вот именно. Мне следовало представиться видавшим виды,
проженным жизнью адвокатом и потребовать возмещения убытков от имени своей
клиентки, а затем выставить ей счет на тридцать три и одну треть процента за
оказанные услуги и добиться подписания соответствующих бумаг. Вместо этого я
позволил ей самой обговаривать условия с Джорджем Анклитасом, ничего с нее не
взял и отправился восвояси. Вот здесь Анклитас и увидел Богом посланный шанс.
Он начал ублажать мисс Робб. Он сказал ей, что ему очень жаль, что все так
получилось. Он уговорил ее остаться, а на самом деле в это время уже
планировал, как поставить ее в такое положение, что у нее начнутся сплошные
проблемы, а если я постараюсь ей помочь, то они и меня не минуют.
