— Ё-моё, кто же тебя не знает?
— Опиши мне того парня.
— А чего ты не записываешь?
Брант посмотрел на продавца «Биг Исью» так, что тот судорожно сглотнул.
Вокруг места преступления около Овала была натянута лента. Большинство полицейских разъехались. Портер спросил Фоллз:
— Хочешь выпить на посошок?
— Нет.
— Постой тут. Я пригоню машину, отвезу тебя домой.
— Дойду пешком.
— Да будет тебе, Фоллз. Как ты пойдешь в таком виде?
Она резко повернулась к нему и с гневом сказала:
— Какой такой вид тебе так не нравится?
— Господи, да ничего такого, но сама знаешь… женщина, одна…
Фоллз уперла руку в бедро и сказала:
— Очень хотела бы, чтобы какой-нибудь козел попытался. Очень.
Макдональд почувствовал себя лучше. День начался скверно. Когда он приехал в участок, он увидел, что к его шкафчику прибита мертвая крыса. Затем в буфете он попытался подсесть к группе полицейских, но они все до одного поднялись и ушли. День тянулся, и Макдональд наконец сообразил, что с ним никто не разговаривает. В конце концов он подошел к дежурному сержанту и спросил:
— Сержант, что происходит?
— Как будто ты не знаешь.
— Сержант, клянусь, понятия не имею. Что я такого сделал?
Другой не стал бы с ним разговаривать, но сержант был шотландцем. Он огляделся, убедился, что никто не слышит, и сказал:
— Ты донес на доктора.
— Доктора… Какого доктора?
— Того, к которому ты ходил, по психической части. Позвонил в службу служебных расследований и донес на него. Они поехали туда, обнаружили его пьяным в зюзю, да он еще и к медсестре приставал.
Макдональд пытался привести свои мозги в порядок. Покачал головой:
— Я ни к какому врачу не ходил.
Сержант выгнул брови, сказал:
— Как бы то ни было, с психотерапевтом все кончено. Консультантом в полиции он уже служить не будет. Я слышал, он неплохо зарабатывал. А о тебе теперь говорят, что ты доносчик, крыса.
Макдональда внезапно осенило, и он сказал:
— Брант.
— Что? — с недоумением произнес сержант.
— Это его рук дело. Он звонил, я уверен.
Сержант наклонился вперед и проговорил:
— Ты, парниша, здорово влип. Меньше всего тебе теперь надо злить Бранта.
Макдональд с обидой возразил:
— Я этого урода не боюсь.
Сержант глубоко вздохнул:
— Зато все остальные боятся.
— Да уж, — кивнул Макдональд.
Он почувствовал, что зашел слишком далеко, и попытался дать задний ход.
— Я был бы очень признателен, — произнес он просительным тоном, — если бы вы всем сказали, что я не стукач.
Сержант покачал головой:
— Теперь никуда не денешься, ты в дерьме.
_
Откуда я все это знаю? Я сумасшедшая. Ты всегда можешь верить тому, что говорят тебе те, кто безумен. У них есть доступ к правде, которую нельзя получить по обычным каналам.
Норма Джин Харрис
Звонок поступил на коммутатор «Таблоида» и был переведен на главного корреспондента по уголовным делам, человека, которого звали Данфи. Он снял трубку:
— Да?
— У меня есть информация об убийстве полицейского.
— Слушаю.
Последовала пауза, затем Барри сказал:
— Где твои гребаные манеры?
Данфи напрягся, услышав ругательство, и сказал:
— Что?
— Я предлагаю информацию, а ты даже не здороваешься.
— Привет.
— Уже лучше.
— Я рад, что ты счастлив.
Еще пауза, затем:
— Ненавижу сарказм. Наверно, я начну отстреливать журналистов, после того как закончу со своей квотой легавых.
Данфи нажал кнопку записи и легким тоном произнес:
— Мы начали не с той ноги. Давай все с начала. Как, ты сказал, тебя зовут?
— Господи, ну и уродский ход. Сомневаюсь, что ты годишься для дела.
— Для дела?
— Ну да. Для того чтобы по горячим следам писать отчеты об убийствах полицейских.
— Ты коп?
— Господи, ну ты и дурак.
Клик.
Данфи закурил сигарету, вытер слегка вспотевший лоб. Данфи сообразил, что все испортил. Он уже решил послушать запись, как телефон снова зазвонил. Данфи торопливо схватил трубку.
— Да?
— Еще один шанс.
— Замечательно.
— И веди себя прилично.
Хорошие манеры не были сильной стороной Данфи, но он мог притвориться, как нередко и делал. Он попытается.
— Очень рад, что вы позвонили.
— Твое место в пищевой цепи?
Данфи не вполне понял, что это значит, и сказал:
— Я не вполне понимаю, что это значит.
— Есть у тебя какой-нибудь вес? Ты из тех, от кого что-то зависит?
— Ну… я заведую уголовной хроникой.
— Я могу сделать тебя знаменитым.
Теперь ему хотелось от души выматериться, но он сдержался и сказал:
— Было бы здорово.
— Что тебе больше нравится… семь… или восемь?
Теперь он уже знал: говорить «Что?» не стоит, — поэтому просто ответил:
— Семь.
— Пусть будет семь.
— Могу я спросить, семь чего?
— Еще семь копов убить. Пока.
Клик.
Данфи вынул кассету с пленкой и бросился к офису главного редактора. Ему хотелось — впервые за много лет — крикнуть: «Оставь мне первую полосу!»
Барри вышел из телефонной будки, чувствуя, как сила гуляет по всему организму. Просто невероятно. Крикнул:
— Твою мать!
