Книга Падай, ты убит!, страница 106. Автор книги Виктор Пронин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Падай, ты убит!»

Cтраница 106

— Не для того ли мы пишем книги, — усмехнулся Аристарх.

— Я уже стоял на той стороне оврага, — ответил Автор оскорбленно. — И гвоздь на конце стрелы был отточен, как длинная цыганская игла. Он легко мог войти в меня в любом месте. Это была глупость. Согласен. Но мне это знакомо.

— Вот видишь, — проговорил Аристарх, — все вопросы сняты. Пусть стреляются. Пусть... Все равно это ничего не изменит. Все в этом мире останется на своих местах.

— Ты полагаешь, что в дуэли нет никакого смысла?

— Ну, почему никакого... Что-то, конечно, есть... Надо время от времени подтверждать нравственные ценности, я даже думаю, что их надо иногда омывать кровью. Кровь очищает от наносной фальши, лжи, лукавства.

— Значит, кровь все-таки будет? — спросил я, хотя сам прекрасно знал все, что именно произойдет на окраине Одинцова.

— Должна быть, — сказал Аристарх. — Иначе зачем все...

— А тебе не кажется, что кровь может сделать и нечто противоположное — узаконить ложь, фальшь...

— Ненадолго, — Аристарх махнул рукой. — Поколение, два, ну, в крайнем случае, три... Не больше.

— Но чтобы смыть ложные истины, опять нужна кровь?

— Не всегда. Достаточно ранее пролитой. Невинно пролитая кровь клокочет веками и становится все непримиримее. Мы можем кого-то простить, с чем-то смириться, но кровь продолжает взывать.

— Но ведь люди ушли... И палачи, и жертвы... Их давно нет, никто о них не помнит...

— Ха, люди, — Аристарх поудобнее уселся в редакторском кресле. — Подумаешь, люди... Есть истина, справедливость, есть вера... Они куда долговечнее. Сколько людей ушло, сколько крови утекло, а эти вещи остаются неизменными. Слабые, невидимые, неслышимые, они витают в воздухе и призывают к порядочности... Ни один палач не стал великим. Ну наелся балыков, ну напился, баб попортил, плоть свою бандитскую ублажал... И что? Все равно он сволочь и дерьмо. Впереди еще много людей, и все будут знать — сволочь и дерьмо.

— Но ему-то безразлично!

— Нет, ему это очень важно. Иначе он не прикидывался бы заботливым, мудрым и справедливым. А они прикидываются. Только этого им не хватает, только этого они в конце концов и лишены. Власть — это пьянка. Безудержная, загульная пьянка по-черному. Это ненормальное состояние человеческого духа. Сколько ни пей, а приходится рано или поздно трезветь.

— Но можно похмелиться?

— Это уже там, — Аристарх показал пальцем в потолок.

— Какой-то ты сегодня не такой, — сказал я. — Ни с кем не стрелялся?

— Нет, но очень хочется.

— Я знаю одного человека, у него есть пятнадцатизарядная беретта.

— Пятнадцать патронов... Я бы все их всадил в одну паршивую голову, но зачем? Не прикасаясь к нему, я мог бы столкнуть его под машину, с моста, я мог бы его опрокинуть навзничь и расколоть череп о булыжник... Но все это не поможет.

— Женщина? — спросил я.

— Жена, — ответил Аристарх. — Между ними возникло поле, и оно отшвыривает меня, как... Мне паршиво... Надо прийти в себя, прошвырнуться куда-нибудь...

— На Луну? — спросил я.

— Или дальше.

— Возьми с собой моего Нефтодьева, а то он совсем на чердаке закис. В небо смотрит, черные дыры высматривает.

— Их отсюда не видно, — сказал Аристарх. — Они там хорошо различимы, — он неопределенно махнул рукой. — А Нефтодьев... Пусть присоединяется. Надо же ему белый свет повидать, себя показать. Там тоже хотят на него посмотреть.

— Чем же он обратил на себя внимание?

— Сумел. Но желание тут ни при чем...

— Может, и меня прихватишь?

— Тебе здесь работы хватает. С одним Игорешей управиться не можешь.

— Чего с ним управляться! Суну ружье в руки, и весь разговор. Хотелось уговорить, убедить, чтоб но согласию, как у порядочных!

— Ну, ты даешь! — усмехнулся Аристарх. — Нашел, где искать порядочных, время нашел...

— А чем не время?

— Моя ты деточка! — Аристарх похлопал меня по плечу, улыбнулся невесело и... И пропал. Только что был — и нет его. Лишь легкое движение воздуха, затихающий свист и ломота в висках. Но я уже знал, что это ненадолго, минут пять посижу без движения, и пройдет.

Сорвалась сосулька с карниза, взметнулись голуби над мусорным ящиком, образовался просвет в низких оттепельных тучах, оттуда полыхнуло синим... И тут же все снова затянулось сырой мглой.

19

Из сомнений Автора.

Лунная сцена... А нужна ли она?

Ну, хорошо, можно описать некий странный мир, в котором тяжелые угластые глыбы бесшумно катятся вверх, будто невидимый Сизиф подталкивает их, а они медленно и жутковато, переворачиваясь в пространстве, взбираются все выше, и там, достигнув зыбкой единственной точки, снова срываются вниз, рождая лавину мелких бесшумных камней, и снова невидимый Сизиф начинает свою бессмысленную работу...

Тут же тетя Нюра с кошелкой, Нефтодьев. Кстати, он выздоровел. Работает библиотекарем. Выдает читателям книги, но никто брать книги не хочет, все переключились на газеты. Это и радует Нефтодьева как бывшего газетчика, и печалит как библиотекаря... Он уже не прячется от нечистой силы, не старается погромче пустить воду, не проверяет, что течет из крана — проявитель или закрепитель, хотя желание такое его посещает, но он с ним успешно борется, и в этой борьбе ему всячески помогает профессор Юрий Алексеевич Шапкин...

Аристарх помирился с женой, выяснилось, что и причин-то для беспокойства не было. Могущественный экстрасенс ошибся. Оказывается, они тоже ошибаются. Перезванивалась его жена всего-навсего с парикмахером по парикмахерским делам. Сам этот нагловатенький вечный кавалер с потрепанной мордочкой работает рядом с мастерской Рогозина и время от времени одолевает Юрия Ивановича просьбами нарисовать портрет божественной Аллы. А тот, понимая его просьбы как легкое заболевание, говорит заботливо: «Ты чайку-то махани! Махани стаканчик! Без чая жизнь плохая!» И помогает. Выпив стаканчик-второй, попрощавшись на чистейшем английском языке, а еще он умеет на английском и здороваться, парикмахер уходит к своим ножницам и щелкает ими так яростно, что даже в мастерской чувствуется запах жженой шерсти.

Так вот лунная сцена... Можно и Автора туда затащить, он все увидит, удивится и опишет.

А зачем?

Скучно это. Когда затевалось, то все выглядело смело и интересно, а после того как Автор пообщался с Иваном Борисовичем Адуевым, Игорешей, Васькой-стукачом, ненужным это показалось, лишним. Черные дыры, космическое пространство, линии судеб... Пусть все останется неким фоном, на котором происходят драматичные одинцовские события. И не будем углубляться в их мистическое значение, в наше предназначение...

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация