Между прочим, у Алены и у самой имелся единственный принцип
лечения от всех болезней: не лечить их. И здоровьем наша барышня отличалась
отменным. То есть случались у нее и сердечные приступы, и гриппы-насморки, и
радикулит простреливал, и печень порою начинала шалить… Но это все именно что
начиналось. Алена стискивала зубы и терпела, твердя, словно заклинание: «Дав
боли волю — полежав, помрешь». Вот она не давала воли. Боль удивлялась,
негодовала — и отступала. Это правда, правда истинная, ничего, кроме правды!
Единственный врач, которого Алена посещала, был стоматолог. Но пломбы усилием
воли не поставишь, такое небось даже Давиду Копперфильду не под силу…
Пломбы не поставишь, а с треснутой коленкой справишься!
А что делать? «При чем тут хочешь ты или не хочешь? Надо!» —
говаривал Миша Поборончук, журналист, знакомый Алене по стародавнему,
хабаровскому периоду жизни… А тут она и хочет, и надо!
Алена сменила мятые шорты на любимые защитные бриджи и
неровной рысью, стараясь не припадать на левую ногу, помчалась во «Fnac», благо
магазин находился в десяти минутах ходьбы, на бульваре Итальянцев. И вот поздно
вечером, дождавшись, когда Марина, ее муж и Лизочка удалятся на покой (спальни
находились довольно далеко от Алениной комнаты, к тому же были отделены от нее
кухней и длинным коридором, так что она могла надеяться, что никого не
обеспокоит), она поставила диск в DVD-плеер, включила телевизор.., и в ее
жизни, которая прежде подразделялась на три неравных этапа — до встречи с
Игорем, рядом с Игорем и после разрыва с Игорем, — с этого самого мгновения
начался этап четвертый.
Алена впервые видела танго в стиле милонгеро, да еще
исполняемое мастерами такого класса, как Мари-Урсула Вите и ее партнер. Эти
летящие шаги, эти сплетения ног, эти опущенные глаза танцоров, рука партнерши,
нежно закинутая на плечи партнера и порой мягко касающаяся пальцами его
лопаток, махи ногами, странные, томительные повороты корпуса, и высоко поднятое
колено, и поднимающееся навстречу колено партнера, и медлительные, неотрывные
движения сцепленными ногами…
А слова?! А названия фигур?!, Салида, очос, очо кортадор,
сакада, гиро, болео, крузада, зарандео, энроске…
Энроске, например, — это когда партнерша стоит на одной
ноге, закинув левую за правую, а партнер обходит вокруг, как бы вкручивая ее в
землю, а потом она делает болео, что означает мах ногой, после чего начинает
выписывать перед партнером очос, то есть восьмерки. Фигура привела Алену почти
в любовное исступление.
Она учила шаги до трех часов ночи, потом, уже в полубезумном
состоянии, намазала коленку обезболивающим гелем, заковала ее в шину и упала в
постель. Честно следует признать: боли она не чувствовала.., может быть,
потому, что не чувствовала и ноги, но если бы вдруг явился к ней некто очень,
ну очень могущественный, даже, может быть, всемогущественный, и сообщил, что
жить ей осталось только три дня, до пятницы, и спросил, как бы она желала эти
три дня провести, Алена, не задумываясь, воскликнула бы.., нет, не «В объятиях
Игоря!», как следовало бы ожидать. Она воскликнула бы: «Танцуя милонгеро!» Ну,
потом она, очень может быть, и спохватилась бы, и вспомнила бы все же о том,
кого любила.., но первое слово дороже второго!
Среда и четверг прошли в отчаянных тренировках. Алена
улучала каждую минуту, когда оставалась дома одна (она ужасно стеснялась своих
хозяев), чтобы потанцевать, да и сидя с Лизочкой где-нибудь в песочнице (к
каруселям ее теперь и на веревке было не подтащить, но и малявка, к счастью, в
прошлый раз перекаталась-таки), думала не о формочках, совочках и куличиках, а
о фирулете, мулинето, эзитасьон корте или, к примеру, лос очос пара атрас…
Видимо, танго милонгеро было ее танцем, потому что
усваивалось с рекордной скоростью, и испанская терминология просто-таки сама
вскакивала в голову, так что партию партнерши Алена знала теперь прилично.
Однако какой прок с этой партии, если некому танцевать партию партнера, не с
кем пройтись вместе под музыку.
Хоть бы какого-нибудь завалященького партнеришку найти!
Но где? Не выйдешь же на улицу с призывом: ищу партнера для
танго!
Впрочем, наша неистовая героиня вышла бы даже на пляс
Пигаль, если бы могла найти там для себя подходящего милонгеро
[14] — хотя бы
на один вечер! Но на Пигаль ловят партнеров для другого занятия, тоже весьма
приятного и Аленой Дмитриевой сильно любимого, однако тангомания привела ее к
своего рода временной сублимации. Если уж она сейчас не мечтала даже об
объятиях Игоря, то остальным мужикам тут просто нечего было ловить!
А если зайти в Интернет со словом «милонга»? Вроде бы Марина
говорила, что именно так называются вечеринки, где танцуют аргентинское танго…
Так она и сделала — чтобы убедиться, что мертвый сезон продолжается.
Правда, на субботу и воскресенье пара-тройка милонг была все же намечена,
указывались даже адреса дансингов, где они будут происходить, но среди недели
царил полный аут. Алена уже собралась отключиться, как вдруг почти нечаянно
кликнула на строку «La Milonga sur le Pont des Arts» — «Милонга на мосту
Искусств», да так и ахнула: судя по рекламе, на мосту Искусств около Лувра
танго танцевали каждую ночь!
В том числе собирались танцевать и в ночь с четверга на
пятницу — в последнюю ночь, которая оставалась у Алены для тренировки, чтобы на
другой день не ударить в грязь лицом перед мадам Вите и соблюсти всю мыслимую и
немыслимую конспирацию.
ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ ОИ КОЛЧИНСКОЙ
Почти не помню, как я проползла этот ход, но тьма, сырость,
духота, а главное, труп зарезанного Григория, на которого я непременно должна
была наткнуться и наткнулась-таки, — все, взятое вместе и по отдельности,
произвело на меня такое ужасное впечатление, что просто отшибло память. Я почти
не воспринимала окружающее, действовала, словно какая-нибудь автоматическая
кукла, о которых много писали в книжках, и только руки Малгожаты, вцепившиеся в
меня, когда я выбиралась из ямы, вернули мне ощущение реальности.
— Не бойся, — шепнула она, — здесь тихо. Они ушли, нам ничто
не грозит. Давай будем умываться, и волосы надо отмыть, мы же все в земле.
