Говорят, будто одним из моих предков был Шарль де Флао де ла
Биллардри, наполеоновский генерал. Он был невероятный бабник и повеса, женщины
бегали за ним, как влюбленные кошки. Наверное, обаяние свое он унаследовал от
отца, знаменитого министра Талейрана, и матери, графини де Флао, маркизы де
Суза, которая стала потом знаменитой писательницей. Кто только не был соблазнен
прекрасными глазами Шарля де Флао! В числе таких красоток оказалась и Каролина
Мюрат, сестра самого Наполеона. Именно она сделала ему роскошный подарок:
ожерелье, вывезенное братом из Египта, найденное, по слухам, чуть ли не в
какой-то из пирамид. Ходили слухи, будто оно принадлежало самой Клеопатре,
царице Египетской. Кто знает?! Наполеон вывез из таинственного Египта множество
сокровищ, почему бы среди них не оказаться и ожерелью Клеопатры! С этим
ожерельем была связана какая-то легенда, только я ее не знаю. Его, не столько
из-за красоты, сколько из-за древности и из-за того, что оно якобы принадлежало
самой Клеопатре, Наполеон подарил своей жене, обожаемой Жозефине де Богарнэ.
Однако он осыпал ее таким количеством сокровищ, что очередь до ожерелья
доходила редко, императрица его почти не надевала, к тому же она его почему-то
не очень любила. Но вот звезда Жозефины закатилась. Наполеон расстался с ней и,
чтобы завести наследника, решил жениться на австрийской принцессе Мари-Луизе.
Все отвернулись от Жозефины, а она отчаянно хотела сохранить в окружении
императора расположенных к ней людей. Вот тогда она и сделала Каролине Мюрат
несколько дорогих подарков, в числе которых было ожерелье Клеопатры. Впрочем, у
Каролины оно тоже не зажилось, та подарила его своему любовнику Шарлю де Флао,
который был большим любителем не столько драгоценностей, сколько всяческих
редкостей и мечтал когда-нибудь устроить в Париже настоящий музей диковинок,
которые собрал в своей коллекции. Конечно, ожерелью Клеопатры там было
уготовано почетное место.
Однако в музей ожерелье не попало. В Париж приехала графиня
Анна Потоцкая…
В эту даму Шарль де Флао был давно и тайно влюблен.
Несколько лет назад он побывал в имении мужа Анны, графа Александра Потоцкого,
и влюбился в графиню. Она также влюбилась с первого взгляда в его прекрасные
глаза, но тогда это была лишь платоническая любовь. Наконец их тяга друг к
другу стала невыносимой, и во время пребывания графини в Париже они стали
любовниками. В память об этой встрече Анна получила ожерелье Клеопатры или Жозефины
— называйте как угодно.
Шарль и Анна больше не встречались — он женился, к тому же
началась война Франции с Россией, было не до любовных свиданий. Анна тайно
родила ребенка и оставила его в Париже у верных людей, но потом не выдержала и
перевезла в Польшу. Ему дали фамилию Потоцкий, правда, без титула. Однако
Карл-Август-Иосиф Потоцкий (его назвали именами отца, Огюста-Шарля-Жозефа) знал
о своем происхождении. Знали об этом и его многочисленные потомки. Они любили
распространять слухи, будто де Флао все же тайно усыновил своего внебрачного
ребенка, хоть и взял с него клятву не упоминать отцовского титула, поэтому все
его потомки и остаются просто Потоцкими, хотя на самом деле они — де Флао де ла
Биллардри. Так или иначе, они считают себя кузенами французских де Флао. Другое
дело, что те вовсе не хотят знать свою польскую родню и спокойно предоставляют
возможность этой ветви древнего рода засыхать в нищете и безвестности…
Малгожата горестно вздохнула, и я поняла, что у польских
кузенов накопилось много претензий к богатой французской родне.
Впрочем, не это меня сейчас интересовало!
— А где теперь ожерелье? — спросила я.
Малгожата пожала плечами:
— Кто знает? Оно кануло в бездну времен, осталась только его
история.
— Однако ваша история неполна, — взволнованно заговорил
Всеволжский. — Скажите, вы сами видели ожерелье?
— Да… — неохотно призналась Малгожата. — Когда-то давно, еще
в детстве.
— Но вы помните, как оно выглядело?
— Очень смутно. Оно мало похоже на привычное ожерелье — то
есть нанизанные рядом друг с другом камни. Ожерелье Клеопатры — это тонкая и
плоская золотая цепь, вернее, очень гибкая, словно плотная ткань, золотая
пластина с крошечными крючочками, на которых укреплены драгоценные камни. Там
есть изумруд, алмаз, сапфир, топаз, опал, черный перл — жемчуг, аметист.., еще
какие-то камни, не помню точно. Они разной формы, не подходят друг к другу по
цвету… На первый взгляд ожерелье кажется странным, варварским. Да, в нем была
варварская, почти противоестественная, безвкусная — и все же завораживающая
красота!
— Все дело в сочетании камней, — перебил ее Всеволжский. — В
сочетании и форме. Я, видите ли, в юности увлекался трудами Шампольона, лорда
Карнарвона и других великих египтологов, читал расшифровки текстов знаменитой
Книги Мертвых, вообще читал все, что можно было найти по истории Древнего
Египта. И где-то наткнулся на упоминание об ожерелье Клеопатры. Оно — не просто
украшение. Оно… В общем, именно сочетание камней, именно в таком виде, именно в
таком количестве, именно такой формы, именно с золотом придает ожерелью
какой-то магический смысл.
— Какой? — спросила я.
— Это мне неведомо, — вздохнул Всеволжский. — Судя по тем
текстам, которые я читал, жрецы, изготовившие ожерелье, написали некое
пророчество на золотой пластине, однако, в чем смысл пророчества, неизвестно.
— Да, — задумчиво кивнула Малгожата, — я помню, что на
золоте были выгравированы какие-то полустертые знаки. Наверное, иероглифы, но
тогда, когда мне довелось посмотреть на ожерелье, я была совсем мала и не
запомнила, как они выглядели.
— Наверное, как многие древние предметы, оно придает силу
любовным чарам? — предположила я.
— Такое только в сказках бывает, — авторитетно заявила
Малгожата. — А силу любовным чарам придает сама женщина!
Я вздохнула. Ну что ж, ей виднее… Она, конечно, больше моего
знала о любви!
— Вы правы, — проговорил Всеволжский, глядя на Малгожату с
обожанием. — К тому же элементарная логика подсказывает, что ожерелье никак не
было связано с любовной магией, иначе Жозефина никогда не рассталась бы с ним.
Вообще, если проследить череду его владельцев и их судеб (ведь, насколько мне
известно, оно кочевало и среди Потоцких от одной семьи к другой, нигде долго не
задерживаясь), можно прийти к некоторым интересным выводам…
