— Мсье, сейчас все зависит от вас: в энтрадо ласкайте ножки
ваших партнерш, но помните об их пальцах! — воскликнула мадам Вите. — Нога
скользит мимо ноги, вплотную к ней, но не наступает на нее. Медам, мсье, если
кто-то из вас успеет сделать сандвич, замечательно, однако не зацикливайтесь на
нем: короткие карисьяс — этого вполне достаточно для энтрадо во время мулинет.
Напоминаю схему мулинет для партнерш: шаг правой ногой вправо, хиро, крузадо
левой сзади, шаг вправо, хиро, крузадо левой спереди и так далее. Партнер
должен успеть сделать энтрадо в тот момент, когда ваша правая нога уходит
вправо, и, таким образом, степень его участия в повороте становится более
действенной. Он уже не просто обод, вокруг которого крутится колесо, то есть
партнерша (потому фигура и называется по-испански «мулинет» — «колесо»), он
кружится вместе с ней, он играет, он трудится, он танцует! Слушайте меня…
Начали! Раз-два-три-четыре! Медленно-медленно-медленно-медленно! Впрочем, как
известно, счет в танго милонгеро не столь уж важен, мы танцуем под музыку, а не
под счет!
Пары закружились, и Алене стало не до того, чтобы глазеть по
сторонам: невозможно трудной оказалась эта штука — мулинет с энтрадос и
карисьяс!
— Хорошо, хорошо, — бубнил Мишель, кося глазом вниз, на
быстро мелькающие ноги, — хо-ро-шо… Теперь, когда я делаю энтрадо, попробуйте
на секундочку прижаться туфелькой к моему ботинку, а как только я зажму вашу
ногу, продвигайте ее вперед и продолжайте делать мулинет. Хо-ро-шо… Ой, пардон,
я наступил вам на ногу, ой…
— Пардон! — вскрикнула Алена, поскольку теперь она наступила
на ногу Мишелю.
Правая, поворот, прижавшись к ноге Мишеля, левая накрест
назад… Ох господи, а перерывы тут бывают?!
Словно по заказу, музыка умолкла.
— Устали? — усмехнулся Мишель. — Это с непривычки. Я-то могу
танцевать хоть сутки напролет.
— Я тоже, — кивнула Алена. — Но у нас ведь сейчас не танцы,
а тренировка. У меня даже спина заболела.
— Извините, меня зовет maman, — вдруг спохватился Мишель. —
Перерыв обычно длится тридцать минут, если хотите, вон за той дверью есть
автомат с кофе и печеньем, там же рядом туалет, а можно спуститься вниз и
погулять по парку.
И он исчез за одной за многочисленных дверей, которые
выходили в зал. Алена тоже поспешила войти «вон в ту дверь», выпила стаканчик
кофе, забежала в некое местечко, потом вернулась в зал.
Там было удивительно пусто. Ну да, танцующие воспользовались
случаем прогуляться. Алена растерянно оглядела себя: вот те на, а как же она
пойдет гулять по парку в этих туфельках? Ее многострадальные босоножки Мишель
запер в «магазине», ей не переобуться, пока он не вернется. Остальные
посетители школы были умнее: они переобувались прямо в углу зала, где стояли
несколько стульев и высокая стойка для обуви.
«Может, после занятий успею погулять вокруг замка хоть
немножко?» — подумала Алена.
— Здравствуйте, — раздался рядом приветливый голос.
Алена вздрогнула: по-русски здесь мог говорить только один
человек. Оглянулась — ну да, Руслан собственной персоной, стоит, улыбается.
— Ага, я так и говорил Селин, что это вы, та самая дама,
которая была с маленькой девочкой на карусели около Сакре-Кер! А Селин вас не
узнала. И я решил попробовать: если вы отзоветесь на русский, значит, в самом
деле вы. Как дела? Нормально?
— А у вас? — сделала вежливую улыбку Алена — и не удержалась
от малой толики ехидства:
— И как вообще поживают свидетели Иеговы?
Руслан просто-таки закатился смехом:
— Теперь мы с вами, можно сказать, старые знакомые, поэтому
честно признаюсь: мы такие же свидетели Иеговы, как адвентисты седьмого дня,
христиане-евангелисты, баптисты и мормоны. Ох, кем мы только не представлялись!
Мы участвуем в крупномасштабном психолого-социологическом опросе: отношение
современного человека к сектам. И изображаем из себя тех братьев во Христе,
агитационные материалы чьего объединения у нас на ту минуту имеются. Вы нам
попались на узкой дорожке как раз тогда, когда у нас остались только листовки
иеговистов.
— И, судя по всему, — самым невинным тоном произнесла Алена,
— у вас был их порядочный дефицит, да?
Подружка Машечка (ну та, из Хабаровска) частенько говорила:
«Алена, ну какая же ты язва!» И была права, что характерно!
Однако Руслан, судя по всему, иронию не просек. Нахмурился
недоуменно:
— Почему дефицит?
— Ну как же, — поморгала глазками Алена, — когда я уходила
от карусели, то обернулась и увидела, что вы сунулись в ту самую мусорную
корзину, куда я выбросила вашу листовку, и достали ее оттуда.
— Да, глазастая вы особа, ничего не скажешь… А с виду такая
легкомысленная, такая несерьезная…
— Внешность обманчива, — гордо сообщила Алена. — Особенно
моя.
— Да я уж вижу… — пробормотал Руслан. — Кстати, а почему вы
не выйдете прогуляться? Там, внизу, чудесно. Мы с Селин уже немного привыкли к
здешней красоте, мы ведь фактически живем у ее тетки, но, вообще-то, замок
прекрасен. А парк какой… Хотите посмотреть?
— Штука в том, что Мишель запер мои босоножки в «магазине»,
— пояснила Алена. — Я бы с удовольствием прошлась, но он куда-то исчез… А
ходить в этом шелковом чуде по мокрой траве и гравию я не решусь. Может быть,
потом, после занятий?
— Там дождь начинается, — кивнул на окно Руслан. — Небо все
затянуто. Как бы не разошелся… Не слишком-то большое удовольствие получаешь от
созерцания исторических памятников, когда на голову капает!
— Дождь? — огорченно переспросила Алена. Как же она пойдет
после занятий на станцию?
Может, кто-нибудь подвезет?
— Ну а по комнатам первого этажа хотите пройтись? — спросил
в эту минуту Руслан. — Там такие дубовые панели.., такие фрески.., такие
витражи в окнах! А какая кровать под балдахином в парадной спальне! А яшмовая
ванная!
— Что, серьезно яшмовая? — всплеснула руками Алена.
— Совершенно серьезно. Сами увидите. Пойдемте, не пожалеете.
— Нет, ну как это я пойду в чью-то квартиру смотреть чью-то
ванную… — пробормотала Алена. — Неудобно.
Если честно, дело было вовсе не в каком там неудобстве: ей
просто хотелось посидеть. Никуда не идти, а сесть и сидеть, вытянув ноги. Она
не устала, и нога не болела, но колено вообще не чувствовалось. Как будто его
не было!
