Михаил Пивоваров, как человек обстоятельный, даже приготовился к этому заранее – накупил сухарей, чеснока, сала, теплого белья и собрал себе сумку, с которой собирался идти в суд. Но в жизни все-таки случаются чудеса, и справедливость изредка, но торжествует, даже в современной России. Правда, в случае с Пивоваровым это произошло довольно странным образом.
Как-то вечером безо всякого предупреждения и приглашения к нему домой заявился товарищ по учебе в военном училище, о котором он и думать давно забыл и даже не знал, чем тот занимался все последние годы. А вот товарищ почему-то был в курсе не только последних перипетий в карьере Пивоварова, но знал и такие подробности личной жизни Михаила, о которых вряд ли подозревал особист части, в которой служил подполковник. Конечно, приятель по училищу пришел не с пустыми руками. В его портфеле весело позвякивали две бутылки неплохого коньяка. За вечер потихоньку, наливая без фанатизма, выпили одну из них, вспоминая курсантские будни и общих знакомых. А уже ночью, раскупорив другую, чернявый и вертлявый приятель, чем-то похожий на черта, предложил странную сделку, к которой Михаил всерьез не отнесся – подумал, что это просто пьяные бредни. Подполковнику было предложено следующее: срок на суде ему дадут условный, взамен же предлагалось бросить заниматься правдоискательством и переехать жить под Питер, где заняться своим любимым делом – разведением голубей, параллельно устроившись на непыльную работенку с графиком через сутки на двое, типа вохровца. Не прозвучало никаких имен, никаких гарантий. Вроде бы приятель просто фантазировал – мол, неплохо бы, если бы так случилось.
Допили коньяк. Приятель почему-то наотрез отказался ночевать в доме Пивоварова и ушел в ночь. Озадаченный подполковник посмотрел тогда в окно и, к своему удивлению, увидел, что чернявого и вертлявого, непонятно каким образом всплывшего в его жизни, забрало не такси и не попутка, а черная «Волга» с милицейскими номерами.
Странным образом, но все случилось именно так, как говорил приятель. Прокурор требовал три года усиленного режима, но судья, никогда до этого не отличавшийся мягкостью, почему-то назначил этот срок с отсрочкой, и подполковник остался на свободе. А прямо назавтра после суда на улице к Михаилу подошел абсолютно не знакомый ему мужчина и поинтересовался, не хочет ли он за символическую плату приобрести у него дом в Ленинградской области в поселке Комсомольский? Пивоваров не знал от удивления, что и сказать. Происходившее казалось ему бредом. И тогда незнакомец с легкой улыбкой добавил, что в доме есть гараж, а над ним возведена голубятня. Причем по глазам говорившего Пивоваров безошибочно понял – ему все известно о ночном разговоре за бутылкой коньяка с приятелем по военному училищу. Вот так и стал подполковник в отставке жителем железнодорожного поселка Комсомольский.
Первые полгода Пивоварову никто не напоминал о том, что за освобождение и доставшийся ему почти бесплатно дом следует как-то расплачиваться. Он завел голубей, ходил на дежурства, но постоянно чувствовал, что к нему просто присматриваются. А затем началось.
Раз в месяц, а иногда и чаще, к нему стали заглядывать разные люди, не жившие в поселке и не имевшие к нему никакого отношения. Цель визита была всегда одна и та же – «одолжить» пару-тройку почтовых голубей, а потом, когда они вернутся в голубятню самостоятельно, снять с них груз: флешку, капсулу с запиской, и передать адресату, только и всего. Естественно, он никогда не отказывал и аккуратно выполнял просьбу, которую не мог проигнорировать.
Михаил подозревал, что втянут в какое-то странное дело, но откуда ему было знать, что он поневоле стал одним из участников тайной организации по борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти? Павел Игнатьевич Дугин, если это было только возможно, старался использовать людей втемную.
Особенно Пивоварову запомнился немолодой мужчина с красноватым мясистым лицом. Именно он появился две недели тому назад и забрал с собой трех почтовых голубей. Посадил их почему-то не в обычную клетку, а в пластиковую «котовозку», и предупредил, что «за грузом приедет лично, больше никому отдавать его нельзя». С того дня Пивоваров не видел ни его самого, ни голубей…
Вечерело. Пивоваров, как всегда, посмотрел выпуск теленовостей, а затем отправился закрывать голубятню на ночь.
– И сегодня ни один из тех трех не вернулся, – вздохнул Михаил.
Своих голубей он любил. Ведь это были единственные живые существа, с которыми он общался подолгу. Он закрыл сетчатую дверцу и повесил на нее замок. Пивоваров уже подходил к крыльцу дома, как вдруг услышал за спиной свист крыльев. Обернулся – и прямо с небес к нему в руки скользнул белоснежный голубь. Птица была потрепана, не хватало пары перьев в хвосте.
– Аргон, Аргон, – признал и погладил Пивоваров почтового голубя по взъерошенной головке. – Вернулся.
Аргон доверчиво жался к хозяину, пытаясь отыскать клювом угощение.
– Проголодался? Пошли. Что там у тебя?
Уже в доме Пивоваров открыл кармашек уздечки и вытащил флеш-карту. Аргон деловито расхаживал по столу в комнате, самостоятельно выискивая, чем можно угоститься. Птица даже пару раз клюнула кактус на подоконнике.
– Сейчас, сейчас… – Сжимая флеш-карту в кулаке, подполковник в отставке высыпал на блюдце из пакетика смесь семян, а затем, вспомнив о гастрономических предпочтениях Аргона, раскрошил на них комок арахисовой халвы, в другое блюдце плеснул воды. – Ешь, ешь, пей, поработал, устал.
Голубь тут же принялся клевать – делал это жадно и торопливо, наверстывая упущенное. А Пивоваров тем временем уже включил старый компьютер. Призрачно засветился громоздкий монитор.
Михаил защелкал мышкой, подключаясь к Интернету, по памяти набрал название сайта, посвященного рыбалке, и отщелкал на форуме сообщение, о котором заранее было договорено с пожилым мужчиной, «одолжившим» у него голубей: «Продаю самодельную серебряную блесну из тунисского динара, оставьте свои координаты». Клацнула клавиша мышки, и сообщение ушло. Теперь оставалось только дождаться, когда придет ответ. Должен был свалиться е-мейл, известный получателю, вот и все. Что означало бы: сообщение принято, и за флешкой приедут в ближайшее время.
Пивоваров привык к тому, что живет тихо. Дом его стоял на отшибе, обособленно. Неширокий грунтовый подъезд, ведущий от дороги, кончался прямо у его дома, поэтому случайных машин здесь не появлялось.
Михаил вскинул голову, посмотрел в окно. Визжа покрышками на повороте, угловатый джип свернул с улицы, подлетел к дому. Из машины выбежали двое мужчин – один худощавый, второй коренастый. Их намерения были очевидны – на ходу они доставали оружие. Пивоваров иногда догадывался, что услуги его «голубиной почты» когда-нибудь примут подобный разворот. А потому он успел сделать две вещи: выдернул шнур компьютера из розетки и бросил флеш-карту в аквариум с рыбками.
На стук в дверь прибывшие не стали тратить время – коренастый ударом ноги выбил замок. На Пивоварова смотрел ствол пистолета. Худощавый присматривался к всполошенному голубю, который нарезал по большой комнате круг за кругом.
