А тут еще как гром среди ясного неба зазвонил лежавший на подоконнике радиотелефон. Марат Сергеевич осторожно взял его в свободную руку, нажал зеленую кнопочку. Потом так же осторожно поднес к уху.
— Алло, — с придыханием сказал он и прислушался к тишине на том конце провода.
— Слушай сюда, придурок, — раздался в динамике голос Ларина. — Тебя держит на мушке снайпер. Настоящий профессионал, других мы в своей организации не держим. Одно неправильное резкое движение, и ты труп. Кстати, можешь помахать ему рукой. Он на крыше соседнего здания.
Подняв глаза, начальник отдела по борьбе с экстремизмом увидел, как поблескивает, золотится в лучах солнца на крыше дома напротив линза снайперского прицела.
— Пожалуй, перейдем к делу, — продолжил Андрей. — Ты медленно кладешь свой пистолет на подоконник и продолжаешь стоять у окна. Я захожу в квартиру, и мы с тобой начинаем деловой разговор.
— По поводу? — чувствуя, как покрывается липким потом его спина, спросил Митяев.
— По многим, в том числе и по поводу того, где находится сейчас Володя Пономарев. Ну, что? Договорились?
У Марата Сергеевича не оставалось выбора, как дать утвердительный ответ. Когда на том конце провода раздались гудки, он неторопливо положил пистолет на подоконник, поднял руки, чтобы их видел снайпер, и сжал зубы — то ли от злости, то ли от бессилия, а скорее от того и другого вместе.
Вскоре в квартире появился и Ларин. Он неспешно прошел на кухню, молча налил в кружку кипяток из электрочайника, бросил туда пакетик чая и сел на табуретку. Как же Митяеву хотелось сейчас обернуться, заглянуть в глаза своему злейшему врагу. Но сделать этого он не мог. Одно неосторожное движение — и снайпер, расположившийся на крыше многоэтажки напротив, пустит ему пулю в голову.
— Вот и свиделись, — раздалось за спиной у начальника отдела по борьбе с экстремизмом. — Итак, твое положение безвыходное. А потому я советую тебе принять мое предложение.
— Я слушаю, — на удивление спокойно отозвался Марат Сергеевич.
— Начнем с того, что ты запишешь на видео свой рассказ о том, как ты вместе с министром юстиции сфабриковал уголовное дело в отношении Погореловой, как твой бывший заместитель довел до смерти автомеханика Василия Николаевича Горского и многое-многое другое, о чем ты и без меня неплохо знаешь. Затем ты добровольно сдаешься в полицию, — диктовал свои условия Андрей. — Но прежде чем ты все это сделаешь — скажешь мне, где в данный момент находится отшельник.
— Кстати, как ты узнал, что он у нас? — поинтересовался Митяев.
— Не важно, наши люди есть повсюду, — отстраненно ответил Ларин. — Итак, что ты думаешь по поводу того, что я тебе сказал?
— А что мне за это будет? — по-деловому спросил Марат Сергеевич.
Отхлебнув горячего чая. Ларин довольно причмокнул губами и скрестил руки на груди.
— Ты не умрешь. Хотя при этом тебе придется отсидеть некоторое время в тюрьме за совершенные тобой злодеяния. Но, по-моему, это лучше, чем прямо сейчас сдохнуть от пули снайпера. Так что выбирай, — поставил ультиматум Андрей.
После напряженного минутного молчания начальник отдела по борьбе с экстремизмом, наконец, выдавил из себя:
— Хорошо, я согласен. Вот только одно твое условие выполнить не получится, — предупредил он.
— И какое же? — напрягся Ларин, уже подозревая, о чем, а точнее, о ком пойдет речь — и его опасения подтвердились.
— Володи Пономарева уже нет в живых, — проговорил он, а затем неожиданно добавил, осмелев: — Ты ведь пришел сюда без оружия, верно? Думал, что ситуация под твоим полным контролем?-
Митяев скосил глаза на пистолет, лежавший на подоконнике.
— Что ты имеешь в виду? — насторожился Андрей и отодвинул от себя кружку с чаем.
— На мне бронежилет, — сказав это, Марат Сергеевич схватил пистолет, а свободной рукой задернул штору.
Но прежде, чем он это сделал, снайпер успел выстрелить ему прямо в сердце. Спрятанный под майкой броник остановил пулю. Митяев лишь передернул плечами, резко обернулся и пальнул в Ларина. Схватившись за раненое плечо, тот свалился с табурета. Сквозь пальцы густо засочилась кровь, закапала на кафельный пол.
В один миг расклад сил поменялся. Теперь агент тайной антикоррупционной организации оказался в проигрыше. Шторы задернуты, а значит, снайпер не видит цели и не будет стрелять вслепую, так ведь и в своего попасть можно. Да и он. Андрей, безоружен.
«Ох уж эта твоя самонадеянность гребаная. Ну какого хрена ты пушку не взял?» — выругался на себя Ларин и поморщился от боли.
Чувствуя себя полновластным хозяином положения, начальник отдела по борьбе с экстремизмом разорвал на себе майку, осмотрел место, куда ударила пуля, погладил раскуроченный бронежилет, поморщился от боли. Затем снял его, бросил себе под ноги, облокотился на газовую плиту и принялся поглаживать спусковой крючок пистолета. Со стороны казалось, что он расслаблен, раскрепощен. Но это было обманчивое впечатление. Стоило только Андрею пошевелиться, и он моментально отправил бы его на тот свет.
— Теперь ты слушай меня, придурок, — прошипел Митяев. — Сейчас ты звонишь своему снайперу и говоришь ему, чтобы он «сворачивал удочки». Затем мы с тобой выходим из подъезда, садимся в машину и едем ко мне. Ты сдаешь других агентов, раскрываешь все явки-пароли. А если откажешься — мои ребята закопают тебя рядышком с отшельником. Получится этакая безымянная братская могила. Ну, что? Я жду ответа.
Поначалу Ларину хотелось послать Марата Сергеевича куда подальше. Но попридержал язык, поняв, что тем самым подпишет себе смертный приговор. Уж лучше выиграть время, сделать вид, что у него нет иного выбора, как дать согласие, усыпив таким образом бдительность Митяева. А там, возможно, подвернется удобный момент, чтобы вновь перетянуть одеяло на себя.
— Ты выиграл, — с притворной безысходностью в голосе произнес Андрей. — Давай телефон, и я позвоню снайперу.
— Только без фокусов! Помни, что ты у меня на прицеле, — предупредил начальник отдела по борьбе с экстремизмом.
— Какие, к черту, фокусы с раненой рукой? Живым бы остаться, — прохрипел уже потерявший достаточно крови Ларин.
Марат Сергеевич достал из кармана мобильник. Андрей моментально протянул здоровую руку — мол, давай сюда, я возьму. На что получил отказ:
— Даже не мечтай. Я тоже знаю этот приемчик, — опустив телефон на пол. Митяев легонько толкнул его носком ступни.
Мобильник заскользил по кафелю и оказался в руках Ларина. Он по памяти набрал на сенсорном экране номер, вызвал абонента.
— Это Андрей… Что случилось?.. На нем был бронежилет, я оплошал, и теперь раненый лежу на полу, а в меня целятся из пистолета… Тебе нужно уйти… Да, сворачивайся, это его условие… — связь оборвалась.
На первый взгляд в произнесенных словах не было ничего необычного, и заподозрить в них какой-то зашифрованный подтекст было невозможно. Но откуда Митяеву было знать, что Ларин заранее подстраховался, обговорив со снайпером возможные сценарии, которые могут возникнуть в ходе спецоперации. И для каждого такого сценария они разработали ключевые фразы-коды — этакие команды к действию. И только что такую команду Андрей ему дал. Правда, к ее выполнению снайпер должен был приступить не сразу, а по истечении пяти минут. За это короткое время агенту тайной антикоррупционной организации нужно было каким-то образом заставить Марата Сергеевича подойти к навесному шкафчику. И тогда…
