Арсений Данилович опустился на сиденье. Помощник Бубнова уже поставил перед ним ноутбук, замерцал экран. Видеофайл назывался «Обращение похищенной дочери к отцу – зампредседателю госкомитета по электросвязи Мокрицкому А.Д.».
Мокрицкий затаил дыхание, когда началось воспроизведение. Ася сидела на фоне какой-то невыразительной стены, на спинке кресла белела небрежно брошенная мужская куртка. Из глаз молодой женщины текли слезы.
– Отец, – всхлипнув, произнесла Ася, – они похитили меня, держат в каком-то ужасном подвале. Если ты не заплатишь выкуп в полтора миллиона долларов, они убьют меня… – глаза дочери с мучительной мольбой смотрели в объектив камеры.
– Полтора миллиона? – вырвалось из груди Арсения Даниловича. – Откуда у меня такие деньги?
Бубнов положил ему руку на плечо, призывая к вниманию. После паузы с экрана ноутбука прозвучало.
– Они сказали, что все о тебе знают. Будто бы у тебя есть счет в Швейцарии, больше чем на три миллиона.
Чья-то рука подала Асе картонку, на которой маркером четко было выведено название банка и номер счета.
– Они свяжутся с тобой, скажут, как и где передать деньги.
Ася глянула в сторону, откуда ей наверняка давали подсказки.
– Еще они требуют, чтобы ни ФСБ, ни полиция не вмешивались. Папа, спаси меня!
Запись оборвалась.
– Кто это сделал? – прошептал Мокрицкий.
– Почти со стопроцентной уверенностью – ее похитил Граеров. Вам знакома эта фамилия? Вы знаете этого человека? – Бубнов показал Арсению Даниловичу фотографию.
– Мы были знакомы в девяностые, – не слишком охотно признался Мокрицкий.
– А в последнее время вы не встречались? Меня не интересуют ваши отношения. Это нужно знать, чтобы мы могли спасти вашу дочь.
– Он пару раз приходил ко мне после того, как вернулся из-за границы. Просил помочь ему с новым бизнесом, – еще менее охотно сделал признание Арсений Данилович. – Но почему вы решили, что это он?
– Мы обнаружили машину, на которой он похитил вашу дочь. В салоне отпечатки пальцев Граерова. Свидетели похищения тоже показывают на него. А одет он был в ту самую светлую куртку, которая по его недосмотру попала в поле зрения камеры вместе с вашей дочерью. – Бубнов кивнул на монитор. – Убедительных доказательств достаточно. Мы уже поставили все ваши телефоны на прослушку. Он обязательно позвонит вам.
– Но почему он выложил видео в Ю-туб?
– Усложняет задачу выйти на него, – прищурившись, произнес Бубнов. – У вас есть требуемая сумма?
Ответить Мокрицкий не успел. Запиликал его мобильник на столе.
– Номер вам знаком? – Бубнов уже заглядывал на экранчик.
– В памяти трубки этого номера нет, – испуганно ответил Арсений Данилович.
– Пробей номер, – бросил седой спецслужбист своему помощнику. – А вы отвечайте, только громкую связь включите.
Мокрицкий взял телефон и упавшим голосом вымолвил.
– Слушаю.
– И правильно делаешь, что слушаешь, – донеслось из наушника. – По тону твоему ясно, ты уже знаешь. Так вот…
Бубнов одними губами беззвучно произнес фамилию:
– Граеров?
Мокрицкий кивнул, он узнал голос уголовника. Техники-умельцы из организации, созданной Дугиным, умели делать и не такие фокусы. Голос Ларина, пропущенный через компьютер, звучал очень похоже на голос Граерова. А со скидкой на телефонные искажения заподозрить обман было практически невозможно.
– …Сними деньги наличкой так, чтобы номера купюр не шли подряд… – звучало из трубки классическое. – И чтобы никаких ментов, никаких спецслужб. Иначе твоей доченьке – конец…
Помощник Бубнова шептал в прихожей в трубку мобильника:
– Значит, со стационарного аппарата звонит?.. Из квартиры?.. Срочно по адресу высылайте группу захвата… понял, что уже выслали, молодцы. Мы тоже выезжаем…
Ларин стоял у окна. С высоты девятого этажа отлично просматривался двор и дом напротив. Внизу вокруг круглой клумбы стояли кольцом плотно припаркованные машины.
– …И еще раз, Арсений, – проговорил Андрей, – чтобы никаких ментов и близко не было. Иначе и ты, и они сильно пожалеют, ты меня знаешь. Я все сказал, сам тебя найду.
Ларин вдавил кнопку, отключая связь, и повернулся к Маше.
– Поверил? – спросила Шарапова.
– На все сто.
– А у него в самом деле счет в этом банке на три миллиона?
– Откуда я знаю? – пожал плечами Ларин. – Но деньги у него точно есть. Приготовь-ка кофе. У меня во рту пересохло.
Глава 13
Микроавтобус с тонированными стеклами стремительно въехал во двор. Водитель был настоящим асом, он лихо вписался в узкий проезд, огибая плотно припаркованные кольцом возле клумбы машины.
– Быстро, пошли, – прозвучала команда.
Бойцы группы захвата в полном боевом облачении покинули машину и тут же, укрываясь под стеной девятиэтажки, перебежали к подъезду, единственному в этом доме. Пенсионерка, сидевшая на лавочке, ойкнула.
– Из подъезда последние минут десять кто-нибудь выходил? – спросил ее мужчина в бронежилете и с автоматом в руках.
– Никого, – заикаясь, проговорила пенсионерка. – Вы наркоманов с третьего этажа брать приехали? Вам дверь открыть? – на подрагивающей ладони старой женщины блеснул ключ-таблетка.
– Не надо. Уходите.
Командир запрыгнул на крыльцо, приложил к замку черную коробочку, что-то коротко пискнуло, и дверь открылась.
– За мной, пошли.
Группа захвата исчезла в подъезде. Операция была спланирована грамотно. Домчались меньше чем за десять минут. Выгрузились так, что из окон группу невозможно было увидеть. Спецназовцы взбежали на девятый этаж. Командир остановил их взмахом руки и исчез в тамбуре. Времени зря не теряли, болгаркой простенькую стальную дверь в квартиру не портили. Ведь, если заложница находилась за ней, Граеров мог бы успеть убить Асю Мокрицкую. К двери прикрепили дистанционный заряд. Направленным взрывом вынесло замок, и спецназ ворвался внутрь.
– Всем на пол!
Дым выносило в открытое настежь окно. Бойцы стояли в пустой однокомнатной квартире, почти лишенной мебели. На одиноком журнальном столике стоял старый телефонный аппарат, к снятой трубке изолентой была прикручена рация. Ее микрофон прилегал к телефонному наушнику, а наушник – к микрофону трубки.
– Вот же… – вырвалось у командира.
Точно такая же рация находилась в его нагрудном кармане. Дальнобойность обеспечивала связь по всей области. Так что похититель мог сейчас даже не находиться в городе. Но не это обстоятельство больше всего впечатлило командира группы захвата. Рядом с телефоном лежала тронутая ржавчиной противотанковая мина, на ее жестяном боку четко читался вытиснутый штамповкой немецкий орел со свастикой в лапах, а из гнезда для взрывателя тянулись проводки, уходящие к простенькому мобильнику.
