Наконец он услышал в трубке тяжелый голос:
– Слушаю, – сказал Президент.
– Извините меня, – выдохнул министр обороны, – у нас
случилась неприятность, и я вынужден был вас побеспокоить.
– Какая еще неприятность? – не понял Президент. – О чем вы
говорите?
– Сегодня утром у нас сложилась чрезвычайная ситуация, –
министр говорил, осторожно подбирая слова, – одна из наших пусковых установок
МБР дала течь, очевидно, произошла авария, которая вызвала неконтролируемую
реакцию. Сейчас мы принимаем меры к локализации данного объекта. На место
происшествия вылетел командующий ракетными войсками...
– Подождите, – прервал ошеломленный Президент, – авария с
неконтролируемой реакцией, – он умел ухватить суть проблемы, – что это значит?
– Ничего серьезного. Мы принимаем все меры к ликвидации
аварии. Но несколько офицеров потребовали встречи с командующим. Мы сейчас
уточняем обстановку на месте.
– Что сделали ваши офицеры? – переспросил Президент.
– Они требуют встречи с командующим, – покрываясь мелким
бисером пота, объяснил министр. – Это неконтролируемая химическая реакция, и
они беспокоятся...
– Где находятся ваши офицеры? – уже раздраженно спросил
Президент.
– Они на командном пункте в Дятлово, – доложил наконец
министр, – требуют встречи с командующим ракетными войсками. Он уже вылетел на
место происшествия.
– Это что же означает? – растерянно переспросил Президент. –
Мало нам шахтеров, у нас теперь уже офицеры-ракетчики бастовать стали? Так
прикажете понимать?
– Никак нет. Они не бастуют. Мы сейчас все проверяем на
месте.
– Поздно проверяете, – рявкнул Президент, – нам только этого
не хватало. Позор! И это наши офицеры! Неконтролируемая реакция, – повторил он,
– а с самими ракетами ничего не случилось, они не могут с ними что-нибудь
сотворить?
– Никак нет, – доложил министр, – без специального шифра и
кода ракеты не могут быть приведены в действие. Они могут выйти на стартовые
позиции только после соответствующего приказа. А приказ применить ядерное
оружие может дать только Верховный главнокомандующий, то есть вы. Офицеры это
прекрасно понимают. Они требуют только встречи с командующим.
– Вам самому нужно быть в Дятлово, – явно раздражаясь,
произнес Президент.
– Так точно, – ответил маршал и почувствовал, как его
собеседник тяжело дышит в трубку.
– Выясните быстрее, – уже не сдерживая гнева, приказал
Президент, – выясните наконец, что у вас происходит в ракетных войсках. Вы, в
конце концов, министр обороны, а не... – он не договорил. Министр не видел, как
трубка выпала из рук Президента и негромко стукнулась об пол, он продолжал
терпеливо ждать, когда Президент закончит свою речь. Лишь через какое-то время
он понял, что на другом конце что-то произошло.
– Алло, – в его голосе все еще была робость, – алло, вы меня
слышите? Алло?
В ответ – молчание. Он громче крикнул в трубку, но ему снова
никто не ответил. Министр расстегнул рубашку, чувствуя, что задыхается. Он
стоял с трубкой в руках и не мог сообразить, как ему себя вести. Может быть,
Президенту стало плохо. Может, нужно позвонить его помощнику. С другой стороны,
может быть, Президент просто отложил трубку, чтобы ответить на другой звонок.
Или решил выпить стакан воды. Но почему он так неожиданно замолчал? И в этот
момент маршал услышал в трубке чей-то незнакомый голос.
– Алло, кто говорит? – закричал министр.
– Президенту стало плохо, – услышал он голос одного из
сотрудников аппарата Президента, дежурившего в соседней комнате, – он потерял
сознание. Михаил Борисович, он лежит на полу, рядом с ним сейчас лечащий врач.
Позвоните попозже.
– Я не могу попозже, – крикнул в ответ министр, – я не могу,
вы слышите, я не могу!
– Господин министр, – рассердился помощник, – я же вам
сказал, что Президент без сознания. Михаил Борисович, неужели вы не понимаете!
«Господи, только этого не хватало», – Испуганно подумал министр.
Он взял трубку другого телефона и набрал номер Премьера. Занято. Он набрал
номер снова. И снова – занято. Это окончательно вывело министра из себя. Он
набрал номер в третий раз и снова услышал частые гудки. Он застыл на какое-то
время с трубкой в руке. Затем, подумавши, позвонил начальнику Генерального
штаба.
– Ну, что там у вас? – спросил он.
– Сейчас разбираемся, – доложил генерал, – командующий
считает, что ему удастся договориться с офицерами. Он уже вышел с ними на
связь.
– Что? – Министру показалось, что от ярости у него вылезают
глаза из орбит. Они еще о чем-то договариваются! Его офицеры-ракетчики!
– Вы уже выяснили, как все произошло?
– Мы уточняем ситуацию, Михаил Борисович, – доложил генерал,
– пока новых данных не поступало.
– Я сейчас приеду! – прокричал в трубку министр и дал отбой.
Затем он снова набрал номер Премьера. Тот наконец снял трубку.
– Здравствуйте, Николай Алексеевич, – поздоровался маршал, –
я хотел вам доложить...
– Знаю, – ответил Премьер, – о вашем ЧП в Дятлово. Я все
знаю. Занимайтесь этим вопросом, Михаил Борисович, сами, нам сейчас не до
этого.
Министр подумал, что он ослышался. Как это не до этого? И
это говорит Премьер-министр! Он что, не понимает, что такое командный пункт
межконтинентальных баллистических ракет? Или не в курсе того, что в захвате
приняли участие боевые офицеры?
– Извините, – сказал министр, – вы, видимо, не в курсе...
– Я Президента инсульт, – перебил его Премьер, – он сейчас в
очень тяжелом состоянии. Врачи опасаются за его жизнь. Во время разговора с
вами у него случился удар. Я принял на себя руководство страной. По
рекомендации врачей мы пока не делаем никаких официальных заявлений. Нужно
подождать, пока состояние Президента стабилизируется. Так что свои проблемы
решайте сами, Михаил Борисович. Я на вас надеюсь и полностью вам доверяю.
– Я все понял, – ответил министр, – спасибо за информацию.
Он осторожно положил трубку. Получается, что своим
телефонным звонком он невольно спровоцировал у Президента инсульт. Но у него не
было никакого нрава промолчать и не доложить о случившемся, растерянно подумал
министр. К тому же, не доложи он вовремя, за него это сделали бы другие, уже
давно мечтающие занять его место. Конечно, захват командного пункта
межконтинентальных ракет – это из ряда вон выходящее ЧП. Но офицеры ведь не
террористы, и с ними всегда можно будет договориться. Министр знал, что его офицеры
по сути правы. Комплекс в Дятлово давно пора было закрыть. И лишь недостаток
финансов никак не позволял отправить эти ракеты на переработку. Ничего,
командующий сумеет с ними договориться, подумал министр, хотя всех этих
офицеров придется потом выгнать из армии и отдать под суд. А вот инсульт
Президента – событие гораздо более серьезное.
