– Я вас что, нет лаборатории? – спросил Дронго. – По-моему,
в ФСБ должна быть лаборатория, которая работает со звуком. Они определяют
малейшие нюансы голоса, сличают тембр. Говорят, что голос невозможно подделать.
Он как отпечатки пальцев. Передайте свою пленку в лабораторию, вам там все
сделают.
– При чем тут лаборатория? – поморщился Потапов. – Они могут
сличить голоса. А нам не с чем сличать. Мы можем установить некоторые
особенности голоса. Кому он принадлежит – старому или молодому, мужчине или
женщине. Но машины не могут определить характер человека по голосу. Возможно,
если вы прослушаете пленку, вы сможете определить характер говорившего, и это
поможет нам в наших поисках. Вы меня понимаете?
– Ясно. Ставьте вашу пленку. Я прослушаю, что у вас есть.
Потапов достал из кармана небольшой магнитофон, положил его
на столик и включил запись. Послышался чей-то голос.
– Это ты опоздал, – сказал незнакомец. Затем характерное
шипение, словно на пленку наложили другой звук или стерли запись, и следующие
слова неизвестного: – Знаю. Можешь считать, что твой счетчик...
– Подождите, – прервал запись Дронго, – я так не смогу
работать. Мне нужно знать весь разговор в комплексе. Слышать все, о чем
говорили двое собеседников. Иначе я не смогу составить общее мнение.
– Это для вас так важно? – спросил генерал.
– А вы как думаете?
– Хорошо, – согласился Потапов, доставая из внутреннего
кармана лист бумаги, – я буду озвучивать за второго собеседника их разговор.
Излишне вам напоминать, что все сказанное должно остаться между нами. Абсолютно
все. Вы должны понимать мои мотивы.
– Включайте запись, – согласился Дронго.
Генерал перемотал пленку и снова включил запись.
– Это ты опоздал, – сказал неизвестный.
– Деньги уже переведены, – прочел Потапов, взглянув на лист
бумаги.
– Знаю, – послышался голос незнакомца, – можешь считать, что
твой счетчик включился. Ровно через два месяца я заберу остальные деньги. Твой
заказ будет выполнен.
– Как мне тебя найти, если вдруг ты мне понадобишься? По
прежнему адресу? – прочел Потапов, чуть замешкавшись.
– Нет. Каждый понедельник я буду включать свой телефон.
Ровно на пять минут. Как сегодня. Если тебе что-нибудь будет нужно, ты мне
позвонишь.
– Договорились, – Потапов посмотрел на Дронго, тот сидел
чуть наклонив голову в сторону, словно для того, чтобы лучше слышать.
– Я тебя руки дрожат, – насмешливо заметил незнакомец, –
нервы тебе лечить нужно… – Он, очевидно, сказал еще какое-то слово, но оно было
стерто.
– Иди ты к черту, – прочел Потапов ровным голосом и так же
спокойно прочел оставшиеся два слова: – Ладно, до свидания.
– Прощай, – ответил незнакомец.
Послышался какой-то шум, пленка закончилась.
Дронго взглянул на Потапова.
– Я вас все?
– Да, – кивнул генерал, – больше нет ничего. Что вы можете
сказать?
– Мне нужно прослушать еще раз, – попросил Дронго, – и не
торопитесь. Вы меня сбиваете. Дайте мне лист бумаги, я сам буду читать ваш
текст. Артист из вас никудышный. Вы слишком монотонно читаете. Я лучше сам
попробую.
– Возьмите, – согласился Потапов, протягивая лист бумаги.
Дронго прослушал запись еще раз, читая про себя ответы за второго собеседника.
Затем вернул лист бумаги генералу. Задумался.
– Что вы можете сказать? – не выдержал Потапов.
– Говоривший немолод, – задумчиво сказал Дронго, – ему лет
за пятьдесят.
– Еще скажите, что он мужчина, – разозлился генерал, – вы
можете сказать что-нибудь о его характере?
– Он наблюдательный: обратил внимание на то, как дрожат руки
у его собеседника. Достаточно прямой, смелый, решительный человек и в то же
время – скрытный, хитрый, умный. Судя по разговору, это профессионал. Либо
убийца, либо вор. Во всяком случае человек, который часто ходит по краю. И
второй собеседник его явно боится.
– С чего вы взяли? – не понял генерал. – Вы же не слышали
голоса второго?
– По разговору, – пояснил Дронго. – Кроме того, я обратил
внимание на такой факт. Запись явно сделал второй собеседник, чей голос вы от
меня скрываете. Очевидно, он заказал нечто важное своему партнеру. Но при этом
у него были основания опасаться его, и поэтому он решился сделать запись этой
беседы. Он боялся, что с ним что-нибудь может произойти, а эта магнитофонная
запись могла быть гарантией его безопасности. Но исходя из того, что
магнитофонная запись у вас, можно сделать два вывода. Либо второй собеседник
мертв, и потому запись попала к вам. Либо он запуган настолько, что решил
передать ее вам. Но я думаю, что второй вариант исключен.
– Почему? – Потапов как зачарованный следил за рассуждениями
Дронго.
– Он бы сам более подробно рассказал вам о своем
собеседнике. Они, очевидно, знали друг друга достаточно хорошо. Я думаю,
несомненно, что этот человек – убийца. Профессиональный убийца. Вор не стал бы
говорить про дрожащие руки. Он бы сделал вид, что не заметил. А вот убийца
обязательно бы сказал.
Еще один момент. Он сказал: «если тебе будет что-нибудь
нужно». Довольно неуклюжая фраза. Этот человек не привык много говорить. Он,
скорее, привык действовать. Но некоторые слова указывают на то, что он
достаточно образован – «твой счетчик включился» и «я выполню твой заказ».
Обычный бандит не стал бы так разговаривать. Кроме того, оба собеседника близко
знакомы. В их отношениях есть нечто фамильярное, нечто, что заставляет
предположить, что либо их связывала работа, либо они повязаны общим
преступлением.
И еще. Я думаю, что они оба друг друга боятся. Или уж, по
меньшей мере, не доверяют друг другу. Обратите внимание, в ответ на слова
второго «до свидания» первый сказал «прощай». Очевидно, предполагалось, что
больше они не увидят друг друга. И им явно совсем не хотелось больше
встречаться.
– Понятно, – Потапов взял листок бумаги, убрал его в карман.
Затем положил в другой карман магнитофон.
– Можете считать, что вы нам очень помогли, – сказал он,
поднимаясь из кресла, – большое спасибо.
– Подождите, – остановил его Дронго, – разве вам не нужно
найти этого убийцу? Судя по всему, у вас мало времени. Он назвал срок, в
течение которого «заказ будет выполнен». Я вас не так много времени, генерал.
– Это уже наше дело, Дронго, – сказал на прощание Потапов, –
спасибо за помощь. И не нужно никому рассказывать о нашей встрече. Это и в
ваших личных интересах.
Генерал встал и пошел к выходу. Он уже был у двери, когда
Дронго его спросил:
