– Ладно, давайте, – разрешил полковник, махнув рукой, – даю
вам пять минут на переговоры. Потом начнем стрелять.
К его удивлению, майор решительно направился в сторону дома,
словно не боясь, что в него выстрелят. Кулаков не верил своим глазам. Как он
рискует! Почему он ничего не боится? Майор остановился в двадцати метрах от
дома.
– Феликс, – негромко сказал он, – давай поговорим.
– Уходи, Денис Семенович, – попросил кто-то из дома, – не
заставляй брать грех на душу. Сам знаешь – тебя братва уважает. Уходи ты
отсюда.
– Погоди, – прервал его майор, – ты же умный человек,
Феликс. Сам понимаешь, что отсюда тебе не уйти. Нет у тебя шансов, Феликс, ни
одного шанса нет. Если я сейчас вернусь обратно, мы начнем стрелять и будем
стрелять, пока тебя не убьем.
– Значит, такая у меня судьба. Уходи, Денис Семенович.
– Кончай кривляться, Феликс, – также негромко посоветовал
майор, – героем хочешь умереть? Герой из тебя не получится. Не дадут.
Пристрелят здесь, а потом закопают где-нибудь на пустыре. Зачем тебе это нужно?
Ты же еще молодой человек.
– Много на мне всякого, Денис Семенович. Сам знаешь, нервный
я человек. Ничего у нас с тобой не выйдет... Не договоримся мы... Врагов у меня
много...
– Я тебе обещаю, что ты у нас будешь, – сказал майор.
«Они еще беседуют, – зло подумал Кулаков, – я бы эту
сволочь...» – Он посмотрел на сидевшего неподалеку на корточках сотрудника ФСБ.
Лейтенант Тимур Бордученко был другом погибшего Аримова. В прошлом году бандиты
напали на его сестру, возвращавшуюся с базара, и отняли кошелек. Сестра была в
положении, и у нее случился выкидыш. Сейчас Бордученко смотрел в сторону дома,
где засели бандиты ненавидящими глазами.
– Тимур, – позвал его Кулаков. Бордученко повернул голову. –
Если они договорятся, будь осторожен, – сказал полковник, – я бандитам не верю.
Как только дернется, можешь стрелять. Я тебе разрешаю.
Бордученко кивнул головой, снова поворачиваясь в сторону
дома. Стоявший там майор продолжал уговаривать бандитов.
– Я тебе в последний раз предлагаю сдаться, Феликс. Иначе
через минуту будет поздно, – сказал майор, подняв голову и глядя на сломанные
оконные рамы.
– А «вышку» мне не дадут? – крикнул, словно раздумывая,
Феликс.
– Сам знаешь, что сейчас «вышки» нету, – ответил майор, –
выходи, Глухарь, кончай бузить.
Он повернулся, словно его уже не интересовало, что будут
дальше делать бандиты, подставляя им свою широкую спину. И сделал первый шаг
обратно.
– Денис Семенович, – позвал его бандит. Майор обернулся.
– Мы сдаемся, – услышал он, и из окна полетел автомат.
Кулаков неслышно выругался. На землю полетел еще один
автомат, пистолет, второй пистолет, нож. Я бандитов был целый арсенал.
– Не стреляйте, – крикнул Глухарь, – мы сдаемся!
Медленно открылась дверь. Сначала из нее вышел испуганный
молодой человек с раскосыми глазами. Наверное, татарин, подумал Кулаков.
Понаехали тут всякие, вот бандитов и развелось. Вслед за молодым человеком
вышли еще двое. Глухарь поддерживал раненого товарища. Он поднял голову,
негромко произнес:
– Все, господа-товарищи. Ваша взяла, пляшите.
Он пошел к машинам, волоча на себе товарища. К нему
подскочили сотрудники милиции, ФСБ. Взяли раненого. На его руках щелкнули
наручники.
– Вот и все, – удовлетворенно сказал Кулаков, – теперь мы
его заберем.
– Он должен остаться в милиции, – возразил Денис Семенович,
– вы не можете увезти его с собой.
– Еще как могу, – громко возразил полковник, – эта сволочь
убила моего сотрудника. Расследование ведет прокуратура. Он наш «клиент»,
майор. А вы можете взять себе оставшихся двоих и эту неврастеничку.
– Я ему обещал, что он останется у нас, – возразил майор.
– И напрасно, – хмуро отрезал Кулаков, – я забираю его с
собой. И точка. Не нужно спорить, майор. Он убил офицера ФСБ. Он должен сидеть
в нашей тюрьме.
– Мы так не договаривались, – твердо возразил Денис
Семенович.
– Мы с тобой вообще не договаривались, майор, – зло ответил
Кулаков, – это у тебя дурная привычка с подонками договариваться. А на службе
есть приказ. И устав. Как старший по званию я приказываю вам, майор, прекратить
этот бесполезный разговор. Мы его увозим.
– Нет, – твердо возразил Денис Семенович, – все бандиты
знают, что я всегда держу свое слово. Иначе в нашей работе нельзя. Меня
перестанут уважать.
– Ты бы лучше о работе думал, – сверкнул глазами Кулаков, –
чем о всякой мрази подзаборной. Уважения хочешь от этой сволочи! Какого
уважения? Они мать твою завтра ограбят на улице, жену затрахают до смерти,
тебя, дурака, в подъезде порежут. Какого уважения ты хочешь?
– Вам нельзя работать в органах, товарищ полковник, – вдруг
сказал Денис Семенович, – вы опасный человек.
– Что? – разозлился полковник. – Да я тебя... – он хотел
выхватить пистолет, но заметил, что на него все смотрят. И сдерживая гнев,
прошептал: – Из-за этого ублюдка ты мне нервы портишь, споришь тут со мной.
Он даже не подозревал, что слово, которое он произнес, не
задумываясь, было для Глухаря самым страшным оскорблением. Выросший в детдоме
без матери и отца, он свято верил, что они погибли на неких испытаниях в
Сибири, а он попал в детский дом еще в годовалом возрасте и ничего не помнил об
этом. Такую легенду о его происхождении рассказывали ему воспитатели. И это
было единственное светлое пятно в его биографии.
Именно поэтому слово «ублюдок», сказанное по его адресу,
взбесило бандита. Он неожиданно наклонил голову и со всего размаха бросился на
полковника. В последнюю секунду полковник успел отклониться, но удар все равно
был сильным. Он рассек ему губу. Кулаков отлетел к дереву, больно ударившись.
– Ах ты!.. – крикнул грязное ругательство Глухарь, и в этот
момент раздалась короткая автоматная очередь. Все замерли. Феликс обернулся,
посмотрел на стрелявшего и рухнул на землю. Когда к нему подбежали, он был уже
мертв. Кулаков дрожащей рукой дотронулся до разбитой губы, перевел взгляд на
стрелявшего Бордученко. Тот стоял с каменным выражением лица. Денис Семенович
наклонился к убитому, затем посеревший от гнева поднялся и посмотрел на
стрелявшего.
– Вы его застрелили, – сказал майор.
– Он напал на полковника, – равнодушно ответил Бордученко.
– Кто ты такой? – вдруг крикнул Денис Семенович. – Кто вы
все такие, что приехали сюда и распоряжаетесь чужими жизнями?!. Кто вас сюда
послал?
– Не кипятись, майор, – крикнул Кулаков, доставая носовой
платок. Ему было неприятно, что все так получилось, но в душе он считал
действия Бордученко абсолютно правильными.
