Спрятав чемодан и сумку, он вернулся на вокзал. Еще два
чемодана придется спрятать в Твери, чтобы вернуться за ними через какое-то
время, когда все уляжется. Он вернулся домой к одиннадцати часам утра. Вчера,
уходя с работы, он предупредил, что пойдет к врачу и поэтому придет позднее
обычного.
Оба чемодана он спрятал на другом конце города, в
однокомнатной квартире, которую купил несколько лет назад, предвидя, что в
подобной ситуации она ему понадобится. Он не хотел самому себе признаваться, но
на душе у него было тоскливо. Он и не предполагал, что прощание с той жизнью,
которой он жил здесь много лет, будет для него столь тягостным. Когда он вошел
в дом, один из котов бросился к нему и потерся об его ноги. Рашников
наклонился, погладил кота, усмехаясь.
– Чувствуешь, – сказал он с нежностью, – чувствуешь,
стервец, что скоро останешься без меня. И молока будет меньше, и еды.
Из своей комнаты вышла хозяйка. Она удивленно смотрела на
своего жильца.
– Как вы себя чувствуете, Игорь Викторович? – спросила она.
– Сердце болит?
– И голова кружится, – кивнул он, поднимаясь, – непонятно
почему. Я так плохо давно себя не чувствовал, Тина Михайловна. Утром к вокзалу
пошел, думал, пройдусь немного, может, лучше будет. Но голова все равно
кружится.
– Вам нужно к врачу сходить, – посоветовала она, – а я вам
меда с молоком дам. И настой у меня есть для сердца.
– Спасибо, – кивнул Рашников, – я вчера у врача был,
бюллетень открыл. Первый раз за всю жизнь. Он мне посоветовал больше бывать на
воздухе.
– Ну и правильно. А то работаете все время, себя не жалеете.
Вам на пенсию давно пора, – посочувствовала старушка.
– Пора, – улыбнулся Рашников, – конечно, пора. Я сегодня
вечером на рыбалку поеду. Договорился с Григорием Денисовичем.
– Только смотрите, чтобы он не пил, – напомнила Тина
Михайловна, – а то сами знаете, как его благоверная осерчает. Он в последний
раз так наклюкался...
– Нет, нет, не беспокойтесь, я за ним послежу.
– Ну, дай бог, – кивнула она и отправилась на кухню. Он
посмотрел ей вслед. В душе боролись два чувства.
С одной стороны, она слишком много знала и могла сказать
лишнее. С другой стороны, он привык к этой старушке, немного рассеянной, но на
редкость добродушной и всегда сохранявшей удивительное спокойствие. Конечно,
если бы Рашников решил, что этот вариант наилучший, он бы не колебался. Он бы
уничтожил и хозяйку, и котов, имитировав пожар в доме. Но он справедливо
опасался, что таким образом можно привлечь ненужное внимание следственных
органов. По факту смерти должны будут проводить расследование. Он, в общем-то,
не сомневался, что сумеет сделать все как нужно, не подставив старуху и найдя
подходящий труп вместо себя. Зубы он лечил только в Москве, каждый раз меняя
платных стоматологов. Для его возраста у него были удивительно хорошо
сохранившиеся зубы. По зубным протезам труп не смогли бы опознать никогда, а
найти на железной дороге какого-нибудь пожилого бомжа, похожего на себя, вообще
не было проблемой.
Но пожар уничтожил бы все следы, в том числе и в его
комнате. А ему важно было оставить все вещи на месте. Показать всем, кто
захочет его вычислить или сможет найти место его пребывания в Твери, что
Рашников давно изменился. Что он отказался от прежней жизни и был теперь
обычным пожилым человеком, неспешно доживающим свой век.
Ноутбук он убрал, спрятав в чемодан, который отвез в
Лихославль. Телевизор отключил от антенны, разобрал ее и вынес по частям из
дому. Порвал телефонные провода, подключавшие его компьютер к сети Интернета.
Сломал и вынес вместе с мусором свой лазерный принтер. Книги, которые он
собирал столько лет, тоже могли его выдать. Поэтому он несколько раз выходил из
дому вчера вечером, унося книги подальше от дома и выбрасывая в мусорные ящики.
Он еще раз осмотрел обе комнаты. Некоторые вещи все еще
бросались в глаза. Большое количество словарей. Он нахмурился. От них тоже
нужно избавиться. Не обязательно ставить в известность тех следователей,
которые придут сюда, что он знает иностранные языки. Словари придется тоже
разбросать по разным мусорным ящикам. В один ящик их отправлять нельзя, это
может вызвать подозрение. Картина! Черт побери, почему он раньше об этом не
подумал. Миниатюрный корабль-каравелла, купленная им в Москве. Каравелла была под
стеклом. Зачем он купил эту картину, зачем он ее держал? Она ему понравилась.
Это было как воспоминание об Испании, о его фантастическом выигрыше. Он снял
картину со стены, подумал немного и с размаху ударил стеклом об край стола.
Картина поломалась, стекло посыпалось на пол. Выпал корабль. Он наступил на
него без сожаления. Как на свою прошлую жизнь. Потом он принес веник и
тщательно подмел комнату. А затем собрал все словари в один пластиковый пакет и
оставшиеся ненужные бумаги в другой.
Туда же последовали и остатки корабля. Он оглядел комнаты.
Ничего подозрительного. Самые ценные вещи он унес отсюда. И все-таки здесь было
хорошо. Он вздохнул. Впрочем, «ликвидатор» должен уметь обходиться без вещей. В
разведшколе их специально учили умению уходить. Тогда еще оставались
специалисты, десятилетиями работавшие на нелегальной работе. Они обучали
молодых умению мгновенно принимать решения, умению отказываться от привычной
жизни, от самых дорогих и близких людей, от любимых вещей, решительно порывая
со всем, что могло быть дорого разведчику. Но иначе было нельзя. Таких
профессионалов сейчас нет, подумал Рашников с огорчением. Все вырождается.
Забрав пакеты, он пошел вниз, на первый этаж, и встретил
свою хозяйку, торопившуюся на дежурство. Тина Михайловна работала на фабрике
вахтером и сегодня должна была дежурить во вторую смену. Это давало ей
небольшие деньги, которые вместе с платой за сдаваемый второй этаж и ее пенсией
составляли некоторую сумму, на которую она могла не только сама жить, но и
помогать семье своей сестры.
– Много у вас мусора за последние дни, – улыбнулась хозяйка.
Он заставил себя улыбнуться в ответ. Плохо, что она
заметила, как часто он выносит мусор. Это было неприятно.
– Когда дома сидишь, всегда мусора много набирается, –
сказал Рашников, – вот поэтому я и решил порядок навести. Может, в санаторий
поеду, полечиться немного.
– Хорошее дело, – кивнула Тина Михайловна, – и то верно.
Давно пора.
Они вышли вместе из дома, и ему пришлось у нее на глазах
опустить оба пакета в мусорный ящик, стоявший рядом с их домом. Лишь когда
хозяйка скрылась, он достал оба пакета и отправился рассовывать книги по другим
мусорным ящикам. Некоторые книги он даже успевал разрывать на части. Я одного
из ящиков он задержался, когда услышал за спиной женский голос:
– Книги рвать нехорошо.
Он резко обернулся. Рядом стояла молодая мама, укоризненно
качавшая головой. Стоявший около нее мальчик показывал пальцем на Рашникова,
очевидно спрашивая, почему дядя рвет книги. Рашников улыбнулся.
