– Кто вы такие? – испуганно спросила Элла.
– Не нужно задавать никаких вопросов, – посоветовала
незнакомка, – вы все прекрасно понимаете.
Я нее было скуластое лицо, собранные в пучок волосы,
роскошные миндалевидные глаза.
– Идемте в комнату, – настойчиво повторила женщина, больно
взяв Эллу за руку. Элла выдернула руку и первой пошла в гостиную. Я выхода на
балкон уже стоял один из неизвестных. Второй вошел и встал у дверей, третий
остался в коридоре.
– Садитесь, – показала женщина на диван, – кажется, здесь
лежал ваш раненый гость?
– Я не знаю, о ком вы говорите, и не понимаю, что вы хотите,
– сказала, густо краснея, Элла.
– Вы все прекрасно понимаете, – женщина села на стул. Я нее
была узкая, обтягивающая бедра, юбка. Она закинула ногу на ногу. А ноги у нее
кривые, злорадно подумала Элла, усаживаясь на диван.
– Я думаю, мы можем договориться, – холодно произнесла
незнакомка, и в этот момент раздался телефонный звонок. Она достала свой
мобильный телефон и громко сказала:
– Да, мы уже в квартире. Она сидит передо мной. Можете
передать телефон.
– Вы хотите поговорить с вашим другом? – спросила
незнакомка.
– С кем? – испугалась Элла. Она решила, что они уже успели
схватить Саида.
– С Борисом Макаровичем, – пояснила гостья.
– При чем тут Тимакин? – тихо спросила Элла. – Кто вы такие?
Зачем вы ворвались в мою квартиру?
– Вы будете говорить? – спросила незнакомка.
Элла взяла трубку.
– Да, – услышала она тяжелое дыхание Тимакина.
– Борис Макарович, дорогой, – закричала Элла, – вызовите
милицию! Они преследуют Саида. Не говорите им ничего и не отдавайте им Саида.
Они вам ничего не сделают...
Незнакомка вскочила со стула, вырвала у Эллы телефон и
ударила ее по лицу. Расчетливо и больно. Элла закрыла глаза от возмущения и обиды.
Никто и никогда не бил ее по лицу. Ей было больно, и она чувствовала себя
униженной. Элла вскочила и, размахнувшись, хотела ударить женщину в ответ. Но
ее рука натолкнулась на локоть незнакомки, которая, отбив удар левой, правой
больно толкнула Эллу обратно на диван.
– Сидеть, – зашипела незнакомка.
Она взяла телефон и сказала кому-то неизвестному, но уже не
Борису Макаровичу:
– Я нее обычная истерика. Но мы постараемся все узнать.
Элла поняла, что ее страшные гости все знают. Она испуганно
замолчала, забившись в угол.
– Я тебя есть два варианта, девочка, – сказала гостья,
которая была старше Эллы не более, чем на пять-семь лет. Но судя по ее лицу, и
особенно по ее глазам, она успела повидать гораздо больше плохого в своем
возрасте, чем Элла могла увидеть за всю свою жизнь. – Первый вариант самый
простой. Ты рассказываешь нам, где спрятала своего гостя. Или называешь
фамилию, под которой его зарегистрировали в больнице. Или номер палаты, в
которой он лежит. И тогда через полчаса нас здесь не будет. Поможешь нам или
нет, мы все равно узнаем все, что нам нужно. Но так просто отсюда уже не уйдем.
Тебе не нужно объяснять, что могут сделать с молодой красивой женщиной трое
мужчин, – она посмотрела на своих спутников, – уверяю тебя, что фантазия у них
не развита, но некоторые приемы покажутся тебе настоящим испытанием. И конечно,
после этого мы тебя в живых не оставим. Я тебя есть выбор, Элла. Подумай о
своих близких, о своем сыне. Подумай, кто он для тебя, этот неизвестный
раненый, который навлек на тебя и твоего родственника столько неприятностей. В
общем, я дам тебе минуту. Если захочешь, расскажешь. А если не захочешь, то
тебе лучше сразу начать раздеваться.
– Зачем? – шепотом спросила Элла.
– Чтобы они не порвали твои брюки, – охотно объяснила
гостья, – зачем портить вещи?
– Они меня изнасилуют? – испуганно спросила Элла.
– Не знаю, – усмехнулась ее гостья, – но весьма вероятно,
что именно так они и сделают.
Элла вздрогнула. В словах незнакомки была откровенная
насмешка. Элла перевела взгляд на стоявшего у окна незнакомца. Он смотрел на
нее такими похотливыми глазами. Господи, только не это, содрогнулась она.
Потянулись томительные секунды, пока она лихорадочно пыталась сообразить, что
ей делать.
– Минута прошла, – негромко сказала незнакомка, – вы сами
разденетесь или вам лучше помочь?
Элла посмотрела с ненавистью на свою гостью.
– Вы же женщина, – упрекнула она незнакомку.
– Я офицер службы безопасности, – возразила гостья, – у вас
больше нет аргументов?
– Я ничего не знаю, – крикнула Элла, – убирайтесь отсюда!
Помогите! – вдруг закричала она таким громким голосом, что все вздрогнули. –
Помогите!
Один из незнакомцев подскочил к ней и зажал рот. Второй
схватил ее за ноги.
– Я же вас просила, – укоризненно сказала незнакомка. Когда
она входила в квартиру, у нее в руках был небольшой чемоданчик. Теперь она
крикнула в коридор, оставшемуся там сотруднику: – Набор!
– Какой набор? – успела подумать Элла, вырываясь из рук
державших ее людей.
Третий сотрудник вбежал в комнату с чемоданчиком в руках и
протянул его незнакомке. Она быстро открыла его, и у нее в руках оказался
небольшой шприц с уже набранной жидкостью. Элла зарычала от ужаса. Она всегда
боялась уколов. Но все попытки вырваться были безрезультатны. Незнакомка
наклонилась и ловко всадила иглу ей в руку. Жидкость входила в тело мягко и
быстро.
«Они меня убивают…» – с ужасом подумала Элла перед тем, как
отключиться.
Через несколько секунд она уже спала.
– Оставьте ее и еще раз обыщите всю квартиру, – приказала
незнакомка. Она достала телефон и набрала тот же номер, что и в первый раз. –
Кужелева спит, – сообщила она подполковнику Самедову, – она стала кричать, и
нам пришлось ее усыпить.
– Сколько времени это продлится? – спросил он.
– Часа два или три, – ответила она, взглянув на спящую Эллу.
– Хорошо. Мы постараемся закончить за это время.
Незнакомка убрала телефон и кивнула еще раз своим
сотрудникам:
– Давайте быстрее, у нас мало времени. Надеюсь, что за три
часа он сумеет уговорить врача сдать нам Саида.
День тринадцатый
Москва. Четверг. 5 июля
В этот день он впервые приехал в Москву после своей
«смерти». Все прошло так, как он запланировал – спокойно и безо всяких
накладок. Больше всего на свете Рашников не любил неожиданностей. Всегда быть
готовым к неожиданностям и стараться избегать их во время выполнения задания –
именно такие указания давал он Шакалу, когда тот проходил переподготовку в
одном из лагерей в Восточной Германии.
